Сущник
Шрифт:
– Элементар-рно, – проскрипел попугай и стал декламировать уже нормальным голосом. – «Я свободно представляю первого человека, преодолевшего земное притяжение и полетевшего в межпланетное пространство. Он русский. По профессии, вероятнее всего, лётчик. У него отвага умная, лишённая дешёвого безрассудства. Представляю его открытое русское лицо, глаза сокола». Так в 1934 году, перед своей смертью написал в дневнике родоначальник космонавтики Константин Циолковский. В том же году в России родился Юрий Гагарин, первый космонавт в истории человечества.
– Всё верно, только не он был первым, –
– Позор-рное пер-редёр-ргиванье! – встопорщился попугай. – Вопр-рос был о пр-ринадлежности к опр-ределённому нар-роду, и бар-рбосы тут ни пр-ри-чём!
– А ты думаешь, у Лайки, которую запустили в космос первой, не имелось своей собачьей национальности? – учитель вроде бы отвечал попугаю, но смотрел на детей, и водянистые старческие глаза словно окаменели, стали жёсткими. – Да, Лайка была беспородной дворнягой. Но все дворняжки принадлежат к одной нации – особой такой, произошедшей из бродячего образа жизни. И кто мы сейчас, как не дворняжки, разбредшиеся по космосу? Так вот, чтобы совсем не превратиться в шелудивых псов, мы начнём занятия всё-таки с истории нашей родины, а не с космических полётов. Вот как сейчас помню…
* * *
После занятий Марик провожал соученицу домой.
– Говорят, ты спишь во сне, не умеешь сущить? – между прочим полюбопытствовала Рита.
– А ты что ли умеешь?
– Меня год назад научили. Это очень просто! Целыми днями смотришь на свою руку и повторяешь: «Ты спишь, ты спишь». А когда во сне увидишь руку, то сразу сверху тебе голос говорит: «Ты спишь». И сразу всё понятно, и начинаешь по снам путешествовать. Но одной руки мало, надо ещё много якорей запомнить – небо, дорога, дверь…
– Да знаю я, тоже зубрил, но ничего не получается. Зато я умею дабла отличить от настоящего человека.
– Врёшь!
– А вот и нет. Вообще-то это секрет, никому не проболтайся.
– Точно врёшь!
– Не вру. Дед говорит, что у меня тонкая психика. Поэтому я живое вижу. Поэтому и сплю глубоко – голове надо много отдыха.
– Опять придумываешь, оправдашкин-заливашкин
– А ты куда во сне путешествуешь? Интересно, наверное?
– Когда я понимаю, что сплю, то начинаю представлять разные деревья, цветы, леса с полянами. И там гуляю. Мама говорит, что из меня получится креадизайнер. А ты кем хочешь стать?
– Наверное, космонавтом.
– Космонавтов уже не существует!
– Если есть космические корабли, то будут и космонавты. Ты точно не проболтаешься?
– Да уж ладно. Могила.
– Ух ты! Тебя за такие словечки не ругают? В общем, слушай. У нас на ковчеге есть спрятанные космолёты, они стоят в тайном ангаре. Я уже выбрал, на каком полечу. Вот проберусь в ангар и отправлюсь, куда захочу. В эос, например. Только надо выпрямитель пространства достать.
– В эос на космолётах не летают. И одному тебе полететь не разрешат.
– А я уже путешествовал один, без никого. Хочешь, базу мою покажу?
* * *
После обеда Марик поджидал Риту в условленном месте, у колодца. Появилась она в том же комбинезончике, с рюкзачком за спиной.
– Там что? – кивнул мальчик на рюкзак.
– Мама бутербродов положила.
– Ты маме рассказала?! Эх, женщины…
– Я
про базу ничего не говорила, – обиделась Рита. – Просто ты мне ковчег показываешь.– А-а… ладно.
Устроенная Мариком база Рите не понравилась – тесно, сумрачно.
– Надо бы сюда ещё один светильник притащить.
– Зачем? Это же пещера, в ней должно быть темно и страшно.
– Пещера какая-то не настоящая. А вот у меня в «Кане» был настоящий домик, я в нём играла.
Марик хотел парировать, мол, и катись обратно, но сдержался. Предложил:
– Хочешь, я тебе что-нибудь подарю?
– А что у тебя есть?
– Ну, настоящих, важных вещей только две. Арбалет дарить не буду, он не для девчонок. А вот это могу…
Мальчик достал из коробки металлический стержень.
– Бластер?! Как в фильмах? – с восхищённым ужасом прошептала Ритка.
– Не, это униключ.
– А где ты взял, своровал?
– Здешний робот принёс. Знаешь, как здесь желания исполняются? Надо сначала на пол плюнуть, и, когда робот появится, сказать: «А принеси-ка мне, братец». Надо братцами их называть.
Рита скептически осмотрела подарок:
– А зачем этот ключ?
– Он всё умеет – резать, открывать, отвинчивать. С ним можно до пустоты добраться. Пошли покажу…
Марчик встал, закинул за спину арбалет. Когда они выбрались из «пещеры», девочка спросила:
– А зачем тебе оружие?
– Тебя охранять.
– От кого?
– А ты про диких роботов ничего не слышала?
– Не-ет, – Рита с опаской оглянулась вокруг, затем фыркнула. – Опять ты врёшь! И про пустоту тоже. Пойду я лучше домой.
– Не вру, сама увидишь, – мальчик взял спутницу за руку. – Только ты не сбегай от меня, а то заблудишься.
Рита вырываться не стала, и, взявшись за руки, они прошли до бегущей дорожки. Там девочка осторожно освободила ладонь от мальчишеской хватки. Щёки её покраснели, но держалась она независимо, чуток даже воинственно.
У внешней обшивки Марик снял панель и в открывшийся мрак бросил стрелу. Она целиком исчезла.
– Хочешь, попробую её достать? – парнишка протянул руку к ничто.
– Ой, Марчик! Не надо! – Рита всерьёз испугалась.
Рука мальчишки по локоть погрузилась во тьму. Взглянув на обмершую девочку, Марк вытащил руку обратно, целой и невредимой.
– Тут такой секрет. Если предмет не с концами в пустоту летит, а с чем-то соединён, то его вернуть можно. А если кинуть целиком – то всё, проваливается в никуда. Я проводил опыты, бросал туда всякое и пробовал крючком обратно вытянуть. Шаришь-шаришь, а там ничего.
Рита смотрела на Марка заворожённо – сразил её вовсе не рискованный фокус с рукой, а настоящий научный опыт, проведённый мальчиком. Наконец произнесла:
– Ну и дурак тогда.
– Почему дурак? – Марик даже не обиделся, чего на девчоночьи глупости-то обижаться. Рита быстро нашла, чем ответить:
– Нам Григорий Степанович что рассказывал? Сначала в космос отправили не человека, а собачку. Вот и тебе надо было сунуть в пустоту курицу или кролика, а потом самому лезть.
– И вправду, – мальчишка удивился и сразу зауважал свою соученицу. – Только лицензия нужна, чтобы кролика достать.