Сущник
Шрифт:
– Хорошо, мам, я встречусь с владыкой.
Не откладывая, Марк отправил запрос на гэстинг в «Мегиддон». Епископ Игнатий был занят, и приём назначил на следующий день, на время после утренней молитвы.
Архиерейский ковчег внутри ничем не отличался от других, если не считать огромного монастырского комплекса, построенного под куполом дендрария. Рассказывали, что крепостные стены Свято-Троицкой лавры сложены из настоящего камня, вывезенного с Земли. Из того же камня была построена и надвратная церковь, напротив которой стоял гэсткреатор. Воплотившись в дабле, Марк, как водится, прочитал краткую молитву, перекрестился на надвратную икону и под высокой аркой
В будке при вратах сидел послушник (не кибер и не дабл, а живой человек!), он и подсказал, что Его Преосвященство по субботам, то есть сегодня, принимает посетителей в Троицком соборе. Ладанно-душистую внутренность этого храма освещали только свечи, в дымчатой глубине одесную от иконостаса трое монахов протяжно читали акафист перед ракой с мощами преподобного Сергия. Марк ещё раз перекрестился, но к мощам прикладываться передумал – всё-таки он в дабле.
Епископ был в обыденной рясе и какой-то весь необычно домашний. Пригласил в трапезную чаю попить.
– Ну, с чем пожаловал? – наконец спросил он. И, выслушав краткое повествование студиозуса о своих подвигах, осенил крестным знамением: – Божие благословение да будет с тобой. Если решил идти на трибунал, иди.
– Владыко, стыдно сказать… боюсь.
– А чего бояться? Там пытать не будут. Пришёл да ушёл.
– Боюсь, что суд проиграю.
– С давних времён известен такой олимпийский закон: главное не победа, а участие. Но бывает, что само участие уже является победой. Есть одна интересная история, которую сохранил для нас брат Иоанн Мосх. Это духовный писатель, который родился в шестом веке в Дамаске и монашествовал близ Иерусалима. В ту пору Израиль был православным, равно как и весь Ближний Восток, и Африка, и Европа. И вот Иоанн отправился путешествовать по святой православной земле, записывая всё, что видит и слышит. Прибыв на Синай, он остановился в Илиотской лавре и там услышал рассказ одного аввы… как же его… там ещё про чёрного арапа.
Архиерей пошевелил пальцами в воздухе, и на помощь пришёл кибер, мягким баритоном дал справку:
– Звали его авва Феодосий Молчальник. Однажды молчальник вдруг разговорился и поведал:
«Прежде чем удалиться в пустыню, в состоянии духовного восторга я видел юношу, лицо которого сияло светлее солнца. Взяв меня за руку, он сказал:
«Пойдём, тебе предстоит состязание».
И привёл меня в театр, обширности которого я не могу описать. Весь театр был заполнен зрителями. Одна часть их была в белых одеждах, другие были черны, как эфиопы. Юноша привёл меня на середину театра. Здесь я увидел эфиопа необыкновенного роста: голова касалась облаков. Он был безобразен и имел вызывающий вид.
«Вот с ним тебе предстоит борьба», – говорит мне юноша. При виде исполина я пришёл в ужас и задрожал… «Кто же из людей, имея одну человеческую силу, может бороться с ним?!» – воскликнул я.
«А ты всё-таки бодро выходи против него: Я буду при состязании… Сам буду судьёй и вручу тебе победный венец».
Мой противник также выступил на середину, и мы начали борьбу. Быстро явился дивный Судья и вручил мне венец. И вот – всё множество эфиопов с воплем вдруг исчезло. Другая часть людей, облечённых в белые одежды, воссылала хвалу Тому, Кто помог и доставил мне славную победу». Конец цитаты.
– Вот так и было, – кивнул епископ, – спасибо, Нестор.
«Ну
и владыка! У него кибер как мой Кузя, с именем», – удивился Марчик.– Ясно теперь? – благодушно вопросил архиерей.
– Кажется, я что-то прослушал. Этот авва только вышел на арену, и тут же его наградили. А за что?
– За то, что не испугался, вверив себя в руки Божии. Рассказ этот пророческий – о последних временах, в которые мы сейчас живём. Ведь просто вера в Бога – уже подвиг для нас. Такие времена… Тебя, кстати, и назвали в честь апостола последних времён, апостола слабых. Евангелие от Марка ведь самое короткое из всего Четвероевангелия, события в нём изложены конспективно, без подробностей – для чтения ленивцами.
Владыка встал из-за стола, перекрестил Марка:
– Бог тебе в помощь.
* * *
На коллегию прибыли не все академики, но кворум собрался – десять особ, облачённых в мантии. Пышных сидел с краю, главным он здесь не был. Председательствующий представил Марку адвоката, флегматичного вида академика средних лет, и открыл заседание Высокого Трибунала. Говорил только он и задал всего два вопроса.
– Насколько мы знаем с ваших же слов, – начал судья, – вы ударили сокурсника, потому что он нанёс оскорбление вам и вашей подруге. В чём заключалось оскорбление вам?
– Обозвал живородом.
– Расхожее ругательство. Этого явно недостаточно, чтобы оправдать ответ насилием. Какое оскорбление он нанёс не вам, а второму лицу? Повторите дословно.
– Я не буду это повторять.
– Тогда ваши слова в защиту будут бездоказательны.
Марчик молчал. Его адвокат точил алмазной пилочкой ногти, время от времени поднося кончики пальцев к глазам. Позёрство, ведь даблам маникюр не нужен. Председательствующий торжественно возгласил:
– Именем Высокого Трибунала объявляю, что с вас, Марк Сергеевич Старков, сняты все обвинения. Заседание Трибунала закрыто.
Никто не встал из-за стола, чего-то ожидая. Академик Пышных поднял голову и полюбопытствовал:
– Скажите, молодой человек, когда вы взяли факел в руку… У вас вообще факел-то с каким литературным героем ассоциируется?
– С Промете-ем, – недоумённо протянул Марк, всё ещё не веря, что его восстановили в академии.
– Очень хорошо! Очень. А историю Прометея знаете? Чем он закончил?
– Знаю. Его Зевс простил и от цепей освободил.
– Прекрасно! – Орест Евгеньевич не понятно чему радовался. – Это вы про греческого Прометея. А что было с его реальным прототипом, с Абрскилом?
– С кем?
– Абрскилом. Ага, не знаете. Для этого и нужно академическое образование, чтобы знать. Жду вас на занятиях.
За время их странного диалога некоторые академики вышли из-за стола и, отойдя к окну, стали что-то обсуждать своё. Видно, трибунал был не единственным пунктом их повестки. Марик тоже встал и зашагал к дверям – выходить из дабла, обнуляя тело прямо в зале совещаний Верховной учёной коллегии, было бы неприлично.
Дома ждали отец и мама. Сергей Николаевич подытожил:
– Молодец, что не стал повторять вслух гадости о девушке. Вот здесь тебя и проверили на «быкоголовость», как они её понимают. А с Прометеем ты прокололся. Нельзя говорить, что знаешь миф, не ведая при этом его происхождения. Миф о Прометее, как и многие древнегреческие сказания, вывезен аргонавтами из Абхазии, куда они заглядывали в поисках золотого руна. В первоначальном, абхазском варианте боги не простили бунт против себя, и Абрскила-Прометея заключили в гору, завалив камнем вход в пещеру. Считалось, что там он будет находиться до скончания времён.