Сущность Альфы

– Балбес, - сквозь зубы прошипел Инудзука, и Цунаде, даже с полностью закрытым биополем, могла с точностью сказать, что альфа получил укоризненный ментальный тычок

– Присаживайся, Киба-кун, - уже более серьезно произнесла Сенджу, видя, как опасливо жмется омега к своему альфе, что снова вернуло её к не самым радужным предположениям относительно визита именно этого пациента, - и рассказывай, - блондинка, в привычной для себя манере сцепив пальцы в замок, пристально, с ожиданием и требованием, посмотрела на шатена, который присел на самый краешек кресла, так и не взглянув на неё в ответ. Все движения омеги были такими осторожными, плавными, медлительными, а реакция альфы настолько выразительной, будто он готов был в любую секунду броситься к парню, что Цунаде уже ни капельки не сомневалась в том, что что-то произошло, поэтому застенчивость Инудзуки её только раздражала. Впрочем, давить на своего пациента она не собиралась, понимая, что тому сейчас, в силу каких-то обстоятельств, очень нелегко, поэтому ей оставалось только терпеливо ожидать и надеяться на то, что это самое ожидание не превратится в необратимое промедление.

– Дело вот в чем, - тихо, практически шепотом начал Киба, неуверенно теребя край футболки. – Как недавно оказалось, мы с Хиданом, - омега робко взглянул на своего альфу, в ответ получив более чем выразительный кивок, - Пара, - шатен пару секунд помолчал, очевидно, ожидая реакции на свои слова, которой почему-то не последовало. – В смысле, Истинные, вот, и на мне теперь метка, - они с Хагоромо ещё вчера оговорили то, что стоит рассказать Сенджу, чтобы она правильно, грамотно и точно оценила ситуацию, но все равно было как-то неудобно говорить фактически с незнакомым человеком, пусть и сыгравшим очень важную роль в его жизни, о столь личных вещах. Сам Киба не мог сказать, что он чувствует себя плохо или что его что-то беспокоит, но тогда, в ту беременность, ничто тоже не предвещало беды, и вся критичность ситуации обнаружилась только тогда, когда у него произошел выкидыш, так что омега боялся, приказывал себе не волноваться, не нервничать, дышать ровно и глубоко, и все равно боялся, что даже элементарная поездка в клинику может навредить его ребёнку. А Хидан был счастлив, пытался, конечно, скрыть свое ликование, но в Паре столь сильные эмоции скрыть просто невозможно, и это ещё больше угнетало шатена, потому что он прекрасно понимал, как они сейчас рискуют, и что в любой момент могут вновь потерять ребенка. Не должно было так быть, не мог он забеременеть в первую же течку после выкидыша, не верилось в то, что его слабый организм продержался целый месяц, но факт - упрямая вещь, и единственное, что в этой ситуации оставалось омеге, так это отгонять от себя мысли о том, что этот раз не будет таким же, как и предыдущий.

– Вы позволите? – Цунаде вопросительно посмотрела на Хидана, обращаясь к нему, как к альфе и главе семьи, на что получила утвердительный кивок, после чего приоткрыла свое биополе. Сомнений не было – перед ней Истинные: ярко ощущалась их связь, обоюдные метки в биополях обоих и, конечно же, взаимные чувства, - хотя, признаться, она была удивлена тем, что эти двое стали Парой только недавно, прекрасно зная, что их отношения длятся ещё с осени. Кажется, Орочимару, опираясь на свои наблюдения и исследования, что-то говорил ей о подобной ситуации, когда альфа и омега, зная друг друга много лет, установили связь Истинных только после того, как открыто признали свои чувства друг к другу и перестали сознательно отгораживаться от связи. Возможно, здесь была такая же ситуация, усложненная ещё и тем, что омега оказался ущербным, а теперь, когда лечение дало результат, узы были установлены и закреплены, но альфа-то должен был чувствовать и знать? Впрочем, это не столь важно, главное, что открывшийся факт вполне мог поспособствовать выздоровлению омеги, поскольку союз Истинных открывал много, пусть и не признанных официальной наукой, возможностей для Пары.

– Энергетикой обмениваетесь? – строго спросила Цунаде, сворачивая свое биополе

– Стараемся, - уклончиво ответил Киба, тяжело вздыхая, - особенно теперь, когда… - омега вновь запнулся, боясь произнести несколько слов, потому что… потому что, как врач, Сенджу могла настоять на аборте, но и скрываться было не просто глупо, а даже опасно, ведь все-таки существовал шанс, что он сможет выносить этого малыша, - когда я снова беременный, - сказал и съежился, так и не посмотрев альфе в глаза, затаившись в ожидании

– С этого нужно было начинать! – вспылила Сенджу, резко подрываясь с места, но при этом удержав биополе, а после её брови сошлись на переносице, а сама женщина задала вполне логичный, как для неё, вопрос. – А как же, Киба-кун, те препараты, которые ты должен был принимать после течки? Ты уж прости, но, если бы ты и понес, они бы разрушили оплодотворенную яйцеклетку за несколько дней

– А я их не принимал, - сознался омега, робко взглянув на явно сердитую альфу, хотя и чувствовал, что Хидан готов в любой момент вступить с Сенджу даже в ментальную схватку, если посчитает, то его Паре что-то угрожает. – Можете считать, что я чувствовал, что их не нужно принимать, или же просто оказался упрям, но, как вы понимаете, именно это и спасло моего малыша

– Ладно, - Цунаде глубоко выдохнула, подумала о чем-то с полминуты, при этом сосредоточенно гипнотизируя взглядом шатена, а после, решительно ударив по столешнице кулаком, в приказном порядке распорядилась. – Обследование – полное, скрупулезное, незамедлительное, а вам, Хидан-кун, - женщина перевела беспрекословный взгляд на пепельноволосого, при этом выразительно постучав по столу указательным пальцем, - сидеть здесь и ждать. Пойдем, Киба-кун, - блондинка, выйдя из-за стола, решительно, как пушинку, выдернула омегу с кресла, - время, в нашем случае, это жизнь

– Да, - протянул Хидан, ошарашено смотря на уже захлопнувшуюся за доктором и его омегой дверь, - а я-то думал, что генералы бывают только в Корпусе, - пожалуй, если до этого он и сомневался в том, что им с Кибой стоит целиком и полностью положиться на Сенджу, то теперь этих сомнений не было вовсе, потому что такая сильная, волевая, непоколебимая альфа слов на ветер не бросает, как и не будет подслащать даже самую горькую пилюлю правды

Вальяжно расположившись в кресле, Хидан убрал щиты, освобождая биополе, так как, похоже, ждать ему придется долго, хотя он готов был сидеть в этой клинике хоть часами, хоть днями, хоть неделями, только бы это могло хоть чем-то помочь Кибе, но, к его сожалению, именно он ничем помочь и не мог. Альфа должен поддерживать своего беременного омегу, обмениваться с ним энергетикой, пополнять энергетические резервы понесшего, чтобы тот насыщал ими купол, а малыш развивался здоровым и крепким, но что-то с обменом у них никак не срасталось, даже несмотря на то, что они – Пара. Да, они могли совершить незначительный обмен, но при этом ему, альфе, приходилось контролировать каждую нить, вливать свою энергетику очень осторожно, буквально по капельке, потому что энергетические каналы шатена были слишком слабы, чтобы выдержать больше. И это его пугало, потому что Хидан, даже несмотря на свою отдаленность и от медицины, и ото всех омежьих премудростей, понимал, что ребёнку, особенно на последних месяцах, потребуется намного больше энергетики, чем он сможет передать омеге. Конечно же, Хагоромо уже кое-что продумал, посчитав, что, если не получается предавать необходимое количество за раз, значит, нужно составить какой-то график или расписание, чтобы, так сказать, заменить количество частотой ментального контакта, но, как ни крути, а врачом он не был, так что все сейчас зависело от Цунаде.

Он чувствовал, что любимый отчаянно боится потерять ребёнка, особенно, если эта потеря произойдет на последних сроках, когда малыш уже будет толкаться у него в животике, и убеждать себя в том, что это всего лишь плод, будет бесполезно. А ещё Киба боялся, что Сенджу настоит на аборте, ведь, по сути, шансы выносить и родить малыша были ничтожно малы, а беременность только лишний раз подвергала опасности здоровье и жизнь самого омеги. Но было ещё кое-что, чего опасался сам Хидан лично, даже не осмелившись сказать об этом возлюбленному: у него активен бета-ген, и, хотя возможность его передачи ребёнку была ничтожно мала, все же альфа беспокоился и по этому поводу, зная, что у самого Кибы тоже есть этот ген, пусть он и неактивен. Да, если малыш родится, он будет любить его независимо от стати и статуса, будет любить своего омегу и постарается сделать все, чтобы его семья ни в чем и никогда не нуждалась… семья, да. Или Хидану показалось, или все же он где-то дал маху, да как, получается, они – Пара, живут вместе, ребёночка вот ждут, а он даже брачное предложение любимому не сделал…

– Во дурак, - протянул альфа, беспомощно откидываясь на высокую спинку кресла и задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику

Ещё тогда, когда он только начал ухаживать за находящимся в полном неведении омегой, Хидан решил, что брачное предложение он сделает после того, как они признают свою связь, причем сделает красиво, оригинально, достойно, в романтичной обстановке, чтобы все было… в общем, чтобы было все, как полагается, и, в итоге, так и не сделал. Наверняка, Киба задумывался над этим и, скорее всего, ожидал от него какого-то решительного шага, а он так увлекся идеей собственного бизнеса, что ушел в неё, так сказать, с головой, хотя на первом месте у него, конечно же, должен был быть его Истинный. Нужно было исправляться, причем срочно – так решил Хидан, закрепив эту мысленную заметку весомым ударом кулака по подлокотнику – оставалось только дождаться своего омегу и результатов его обследования.

Кажется, он задремал, поскольку ему примерещилось, что он собрался делать мелкому брачное предложение, но тот ресторан, который он заказал для столь важного события, захватили террористы, которые почему-то требовали, чтобы он спел серенаду. Хидан, как корпусник, на провокацию, конечно же, не повелся, и начал готовить операцию по захвату объекта вместе с музыкантами, у которых вместо оружия были какие-то дудки, но, когда они ворвались в здание, оказалось, что террористов там уже нет, но есть бомба, которая взорвалась прямо у него в руках серпантином и конфетти, но он, исполняя свой долг, начал преследовать террористов. Бежал по какому-то коридору, догонял главаря, в итоге догнал, сорвал с него маску и увидел, что это был Киба, который, в ответ на его расспросы, молча, приподнял его руку, в которой он сжимал пистолет, и выстрелил себе в грудь, а после, прямо на его руках, тело его возлюбленного рассыпалось на множество алых лепестков роз.

– Бесы! – Хагоромо вскинулся, подскочил с кресла, круто развернулся и уставился точно на Кибу, который только что появился в дверях. Его ментальные витки достигли омеги раньше, нежели альфа успел заключить его в свои объятия, жадно целуя и хаотично скользя ладонями по его телу, пытаясь убедиться в том, что вот он, возлюбленный, что никуда он не убегал, в себя не стрелял и на лепестки не рассыпался, ведь сон, или что это было, несмотря на всю свою абсурдность, был очень реалистичным.

– Хидан, ты чего? – смущенно пролепетал шатен, отстраняясь и всполошено смотря мужчине в глаза