Сущность Альфы

– О, альфа! – омега, увидев блондина, сразу же расправил плечи, улыбнулся заискивающей улыбкой и сменил походку на более соблазнительную, слегка покачивая бедрами при каждом шаге

– Канкуро, иди в свою комнату, - слегка устало попросил Гаара, которому не прельщало сейчас разбираться ещё и с зацикленным на своей девственности, точнее на её потере, братом

– Братик, не будь занудой, - Канкуро, уже явно примеряясь усесться рядом с блондином, томно хлопнул ресничками, - и познакомь меня со своим другом

– Канкуро, - уже более жестко и требовательно сказал средний Собаку, ментально отвесив брату нехилый подзатыльник, - ты знаешь Наруто столько же, сколько и я, так что не хорохорься тут и иди в свою комнату

– Мудак, - довольно-таки неприязненно бросил в сторону брата шатен, а после мило улыбнулся заинтересовавшему его альфе. – Ещё увидимся, Наруто-кун

– Не знал, что Канкуро-кун стал таким… - проводив гордо поднимающегося по лестнице омегу долгим, изучающим взглядом, Наруто в полуулыбке хмыкнул, - активным

– Да уж, активным, - Гаара натянуто выдохнул, а после, будто вспомнив о чем-то важном, с довольно-таки несвойственным, лукавым прищуром посмотрел на друга. – Кстати, как у тебя с тем омегой?

– Каким? – Наруто сделал вид, что не понял сути вопроса аловолосого, при этом демонстративно приподняв глаза кверху и высматривая что-то на потолке

– Тем, за которым ты наблюдал в клубе, а после так рьяно бросился защищать, - терпеливо пояснил суть своего вопроса аловолосый, зная, что другу не отвертеться от внятного и исчерпывающего ответа

– А, Саске-кун, - будто вспомнил Намикадзе, теперь уже посмотрев на друга и буднично пожав плечами. – Он просто брат жениха моего брата

– Как все просто непросто, - Собаку укоризненно покачал головой, будто давая понять, что действительно не верит в эту святую простоту

– Гаара, он – мой будущий родственник, - Наруто стал уже более серьезным, говоря сдержано и ровно, - к тому же, мой ученик, да и не уместно все это, - блондин натянуто выдохнул, - больше не уместно, тем более сейчас

– Наруто, ты мог бы просто попробовать…. – начал было Гаара, но его резко, с добавлением ментальной силы перебили

– Нет, - категорично, сухо и непреклонно, так, будто альфа уже давно принял какое-то решение, и менять которое он был не намерен.
– Я устал ломать людям жизнь, а этому мальчику только 16, он заслуживает кого-то более достойного, чем я

– Уверен? – этот вопрос аловолосый скорее задал для себя, потому что он как раз не был уверен в том, что слышал, хотя и знал, что, возможно, это действительно правильное решение

– В данной ситуации более чем, - Наруто вновь замолчал, явно не желая ни продолжать эту тему, ни разговаривать в целом. Гаара же, может, что-то и хотел сказать, но не сказал, не понаслышке зная, настолько это тяжело – отказываться от того, кто стал дорог твоему сердцу.

Киба, отстраненно помешивая овощи на сковородке, бездумно смотрел в окно, за которым было до неприятной дрожи темно. Да, когда-то в этом квартале бурлила жизнь, горели фонари и устраивались шумные фестивали, но вскоре пригород начал пустеть, все больше молодежи перебиралось поближе к центру, старики умирали, здания пустели или предоставлялись государством в распоряжение вот таким вот отщепенцам, как он, за скромную арендную плату. Ещё сегодня с утра, покидая эту квартиру в приподнятом настроении, Киба думал, что вернется в неё только за своими вещами или хотя бы с надеждой на то, что это место действительно станет лишь временным обиталищем, и вскоре он будет жить со своим альфой в его доме, но, похоже, эта жилплощадь станет его последним пристанищем, в котором он проживет долгую и бессмысленную жизнь.

Инудзука, отложив деревянную лопатку, открыл крышку и заглянул в кастрюлю, после чего, кивнув, закрыл вентиль, позволяя рису настояться в горячей воде. Да, сейчас, спустя двенадцать часов после того, как в один миг рухнули все его надежды и мечты, Киба был спокоен, точнее, опустошен, погрузившись в состояние апатии и всеобщей отрешенности. Придя, точнее, добежав домой, шатен сразу же, после душа и чашки горячего чая, завалился спать, и хотя сон его был беспокойным, тревожным и каким-то обрывистым все же это было лучше, чем он просто бы терзал себя ненужными мыслями и обгладывал произошедшее, настраивая себя на оптимизм. Да, Киба смирился с тем, что у него больше нет целей и нет мотиваций. Даже обнаружив пропажу рецепта, шатен не расстроился, приняв эту утрату, как знак, что грести против течения, то есть сопротивляться неизбежному, нет смысла.

Киба, осторожно придерживая крышку, слил лишнюю воду и бросил в кастрюлю небольшой кубик сливочного масла, а после, прикрутив огонь, чтобы овощи доготовились в собственном соку, присел на ветхий стул, поникшим взглядом уставившись на собственные руки. Весь вечер Инудзука все делал на автомате, понимая, что ему нужно встать, одеться, приготовить себе поздний ужин и собрать бенто на завтрашнюю смену, а после, естественно, лечь спать, ведь завтра, в пять утра, он должен уже быть на работе, но и не видя во всех этих манипуляциях смысла, даже во сне, который, а парень был в этом уверен, вновь будет беспокойным.

Медленно согнув-разогнув пальцы несколько раз и что-то прикинув в уме, омега понял, что у него ещё десять дней назад должна была начаться течка, но её не было, даже намека, то есть уже привычной боли в животе, не было. Киба хмыкнул и горько улыбнулся: может, у него уже и не будет течки? И шатен был бы этому только рад, ведь, если у омеги прекращается течка, значит, вскоре она умрет. Пожалуй, Инудзука на это надеялся, ведь ему не прельщало прожить ещё лет эдак 150, чувствуя себя ущербным отбросом, но так же парень прекрасно знал все прихоти своего организма, так что следующую течку можно было ожидать когда угодно, хоть и через полгода. «А жаль, - так подумал омега, приподнявшись и окончательно убрав огонь, зная, что овощи уже готовы, - лучше уж 30 лет, как орел, чем 300 лет, как ворон, точнее, уже лучше 20 лет тоскливого одиночества, чем ещё 150 в ожидании сумасшествия на почве этого самого одиночества».

Раздумья шатена прервала настойчивая трель, от которой парень вскинулся, ошарашено осматривая кухню в поисках неизвестного шума, и только, когда трель повторилась, Инудзука понял, что звонят в дверь. Киба нахмурился, подумав о том, что в столь позднее время к нему мог прийти только один человек, ведь друзья его нового адреса не знали, а значит, это был ни кто иной, как его сосед по лестничной клетке – пожилой бета, который страдал алкоголизмом и частенько подыскивал себе собутыльника, точнее, пытался сделать таковым Инудзуку.

Сперва Киба, естественно, не хотел открывать, но звонить не переставали, да и отсиживаться в квартире было просто глупо, ведь если сосед заметил в окнах его квартиры свет, то так просто, точнее, без прямолинейного указания дороги в довольно-таки доходчивой форме, тот не уйдет. Тихо ругнувшись, шатен как был в домашних футболке и штанах, так и пошаркал открывать дверь, уже приготовив наглому бете несколько нелестных пожеланий. Щелкнув ветхим замком, который был разве что для приличия и держался в не менее ветхих дверях на честном слове, Киба приоткрыл дверь а сразу же и рот, но сказать ему ничего не дали, буквально отодвинув в сторону, как пушинку, и по-хозяйски войдя в квартиру.