Свадьба по приказу
Шрифт:
Выскочив из спальни, наконец свободно задышала. Сверкая пятками, побежала к себе, чтобы освежиться. Лишь в эти минуты осознала, что вся спина мокрая, что я горю алым цветом, что ладони вспотели.
Намеревалась позаниматься, чтобы выкинуть из мыслей дурацкий разговор с Долгоруким, а потом лечь спать, но не вышло.
Я столько в себе держала, сражалась с собой, чтобы нового выброса волшебства не было, голова буквально взрывалась. Лежала, ворочалась на постели с боку на бок, накрывалась подушкой, а когда боль стала совсем невыносимой, смирилась с неизбежным.
Понятия не имею,
Поместье, в отличие от меня, бессонницей не страдало. Все видели десятый сон, в коридорах ни души. Тихо и крадучись добрела до места назначения, зажгла свечу, открыла книгу, а читать не смогла. Устроилась на подоконнике и прижалась лбом к холодному стеклу.
Внезапно в темном углу услышала звук хлопнувшей обложки, заскрипело кресло, на котором явно кто-то сидел. А когда чужака стало видно, я, не пряча разочарования, застонала.
Сергей, зато и бровью не повел. То нет его неделями, когда он нужен, а когда внимание лишнее, везде на князя натыкаюсь.
— Не знал, что у моей жены такая тяга к знаниям.
Пришлось опять спрыгивать с насиженного места.
— Простите, что побеспокоила, я не хотела, — извинилась, а сама схватилась за виски.
Надо было не в библиотеку идти, а к Жанне Васильевне, капель каких-нибудь попросить. Какая я дура иногда.
Долгорукий внимательно за мной наблюдал, он него не укрылся мой тихий стон, легкая судорога, вызванная болью.
— Тебе плохо, Ольга? — мгновенно догадался он, сокращая расстояние между нами. — Дай посмотреть?
Взмахнув одной рукой, он зажег свет возле нас, склонил голову ко мне, потом дотронулся ладонью до моей щеки.
Внутри меня что-то произошло. Впечатление, будто от любого его прикосновения сердце падает куда-то в ноги.
— Ты горишь, — заключил он, в добавок дотронувшись губами до моего лба.
— Я? — фыркнула, то ли потому, что мне было неловко, то ли из-за выбранного дедовского способа.
Я ясновидящая, а не он. Я бы наверняка бы заметила, что у меня температура поднялась. С другой стороны, противный голос совести, засевший во мне, верещал, что я бы в жизни себя проверять не стала. И ведь не стала.
— Это не болезнь, — отстранившись, пояснил Сергей. — Это состояние, когда очень долго в себе магию запираешь. Подростки после обретения сил часто мигренью мучаются, а про тебя и представить страшно. Ты же после смерти отца инициировалась?
Откуда он такой умный? Я видела, что он мне сочувствует, молчит, но явно предложит свою помощь. Жаль, что его супруга в минуты слабости не благодарность ощущает, а злость. Кажется, я капризничаю.
— Я могу помочь, — как я и предсказывала, князь не остался равнодушен, — научить.
— Не надо, сама. — Ощетинилась, превратившись в боевого ежика.
— Сама ты себя до настоящего жара доведешь, — терпеливо продолжил мужчина. — Магам требуется отдых, медитация. Ты когда-нибудь медитировала?
И снова возникло намерение съязвить. К счастью, эту вспышку гнева я подавила.
— Пойдем сюда, — настаивал благоверный,
потянув меня к широкой кушетке. — Я объясню, что надо делать.— Ладно, — цедила сквозь зубы.
В одном я была уверена: он не хочет сделать мне плохо, порыв у него искренний и добрый.
Он посадил меня и устроился рядом. Грустно улыбнулся, скользнув взглядом по распахнутому халату.
Отметив его интерес, поправила одежду и с остервенением завязала шелковый пояс на животе.
— Закрой глаза, расслабься, — голос у него был тихий и успокаивающий. — Почувствуй каждую мышцу и отпусти ее.
Нет, опыт с медитациями у меня какой-никакой был, но я ни разу не достигла нужного эффекта. В сознание постоянно проникали сторонние мысли, отвлекающие меня. И боязнь, что раскроют, и волнение о коте и фее. Рядом с Сергеем тревоги отошли на второй план. С ним действительно было легче.
А через несколько секунд появилось странное, поразительное облегчение. Не утерпев, я взглянула на свои ладони. С них будто волшебным ручейком стекала искристая, золотая магия. Мигрень, сдавливающая голову словно в тиски, постепенно проходила. Исчезла темная пелена, застывшая перед глазами.
— Как много, — хмыкнул князь.
Вдруг, не спрашивая у меня разрешения, он положил свои руки на мои плечи, помассировал, вызывая приятные, хоть и чуточку болезненные ощущения.
Сначала я было возмутилась, дернулась, но он удержал.
— Не нервничай, иначе все напрасно будет.
И сама не понимаю: это способ, чтобы со мной отношения наладить, или его массаж работает?
Так мы и сидели несколько минут в тишине.
— Расскажи мне, как с тобой это произошло? — вновь заговорил Долгорукий. — Федору известно?
— Нет, он ни о чем не в курсе. — Признавалась я. — Думаешь, он бы сокрыл подобную тайну? Брат бы тебя обязательно предупредил.
— Нынешний князь Бестужев благороден, — согласился Сергей. — А что с даром? Как ты умудрилась его столько времени контролировать?
Слава местным богам, что я сидела спиной к суженому. Я приняла его помощь, благодарна, но доверие — вещь редкая и хрупкая. Ее надо заслужить, а когда заслужил, надо умудриться не потерять. Не способна я пока про говорящего кота и фею рассказывать. Нельзя.
Пожав плечами, я выбрала самый нейтральный ответ.
— Книг много читала. Молчала, вела себя отстраненно. Терпение, знаешь ли, везде пригодится, даже в магии. Останься я дома, никто бы никогда не узнал.
Пожалуй, поступила не очень благовидно. Намекнула, что его родственники меня довели.
— А сейчас ты что в библиотеке изучаешь? Зачем сюда пришла? — сменил мужчина тему.
И тут до меня дошло, что в этой ситуации молчание в золото не превратится. Можно объяснить свои поиски.
— Твоя мать, — я повернулась к нему, — рассказала мне, как Бестужевы с Долгорукими поссорились.
Глаза у Сергея мгновенно вспыхнули. Он разозлился, но я миролюбиво погладила его по предплечью.
За этот поступок на свекровь я не обижалась. Наоборот, у меня оставалась толика уважения к княгине лишь из-за ее честности передо мной. Она не притворялась, не играла, а быстро обозначила, отчего невестка ей не мила.