"Сварщик" с Юноны 3 книга

Пока идём к площади, где состоится митинг, совладелец тела беспокойно осматривался, пытаясь отыскать Петьку. Я за мальца, который мне импонирует, не переживаю. Он напоминал меня в детстве, поэтому и я в его способности вывернуться из любой передряги уверен. И подуспокоил Резанова: "Вашбродь, не ссы, найдётся".

Стоя на трибуне, обвожу глазами взирающих на меня людей. И поселенцев, и гостей, и пассажиров, и экипажи судов. Смотрят с ожиданием. И с любопытством поглядывают на водруженную рядом со мною громотуху.

Два дюжих бойца налегли на рукояти мехов, нагнетая воздух в пневматический усилитель звука. На глазах изумлённой публикис утробным вздохом надулся, распрямляясь, промежуточный кожаный мешок, похожий на те, что в шотландских волынках. Воздухонапорный усилитель с широтно-импульсной модуляцией звука, более простой и надёжный, нежели пока громоздкий, хрупкий и маломощный на радиолампах, готов к работе. Механик аккуратно вставляет восковой валик, накручивает ручкой пружину, кивнул, мол: "Всё готово".

Я начал:

– Друзья! Вы знаете меня как командора и совладельца Русско-Американской компании. А ныне я пред Вами как представитель Государя русского. Слушайте приветствие вам от самого нашего Императора Александра I Павловича!

Киваю помощнику, тот устанавливает иглу звукописца, передвинул рычажок, валик завертелся, и из медной трубы-рупора разнеслось громогласное: "Наши подданные в Русской Америке! Волею Господа я беру под руку Российской Империи земли, освоенные Русско-Американской компанией, кои объединяю в Великое Княжество Русская Америка под правлением полномочного сокесаря Императора России Великого Князя Николая Петровича Резанова. Что согласовано всеми великими державами.

Как ни далеко вы сейчас, а благодаря сокесарю Императора России Николаю Петровичу Резанову я могу обратиться к вам, словно и нет меж нами никаких расстояний. И я люблю вас также, как и тех моих подданных, до коих могу дотянуться рукой. А мои глаза, уши и руки в образе сокесаря Николая Петровича Резанова всегда будут рядом с вами и столь же внимательно выслушают, столь же надёжно защитят, как и я сам. Пусть крепнет наша общая Родина, наша Русь!"

Мертвую тишину, в которой собравшиеся ловили каждое слово Императора России после секундной паузы по окончании воспроизведения, расколол воодушевленный рёв. Находящиеся в толпе солдаты и матросы перекрыли организованными возгласами: "Урра Россия! Урра Император! Уррра Сокесарь!"

И вскоре все присоединились к зачинщикам и дружно скандировали здравицы. Воодушевление людей достигло вершин, они кричали, хлопали, по лицам многих струились слёзы ещё минут пятнадцать.

Дожидаюсь, пока страсти поутихнут и, подняв руку, привлекаю всеобщее внимание, начинаю речь:

– Я, сокесарь Императора России, говорю, что Земля сия, - топаю по доскам трибуны, но все поняли меня, - отныне и вовеки веков Русская!

Киваю бойцу корпуса охраны Императора, и на флагшток взвивается стяг Российской Империи, а на втором, рядом, Великого княжества Русская Америка, кумачовый, со стилизованным двуглавым орлом, как на балясинах трапа, с серпом и молотом в лапах в углу и медведем в центре.

Восторженный рёв вновь прокатывается по толпе. Дождавшись относительной тишины, продолжаю: - Русская теперь официально. Окончательно и бесповоротно. Документы, подписанные королём Испании о передаче этих земель России, представителям Испании передам в своё время. А Вам всем говорю: Кто бы Вы ни были: коренные русские, местные индейцы, англичане, испанцы, французы, мексиканцы - все, кто решит здесь, на нашей земле, идти одной с нами дорогой, по одному с нами пути - Милости просим! И будем рады Вам! Переговоры со всеми остальными, кому положено, мы проведем позже, а сейчас все и так утомились: кто здесь живёт - в ожидании, мы, прибывшие сегодняшним караваном - умаялись на судах. И поэтому посвятим остаток дня знакомству, как это заведено у нас, в России, за угощением. А уже завтра примемся за дела. У нас говорят: "Делу время, потехе час". Поэтому сегодня потеха, а с завтрашнего дня дело на благо нашей общей родины России!

Гул одобрения был мне наградой.

После разговора с Кусковым я, по устоявшейся практике, передал бразды правления нашим общим телом Резанову. Ну не моё это: решать хозяйственные вопросы. А он тут как рыба в воде. И я, уйдя вглубь, в подкорку, дальше наблюдал за происходящим, словно из подводной лодки через перископ, в тишине, отстраненно.

Наблюдал, как Резанов, по настоянию Кончиты, подошёл к ожидавшим в сторонке её семейству, пожал руку тестю, поцеловал ручку тёще, дал небольшие подарки детям. Выяснил, что старший брат Кончиты, Луис, остался "на хозяйстве" в крепости Сан-Франциско. Он теперь комендант, а тесть ушел на покой.

Затем, взяв под локоток оробевшего Прокопа, Подвел к разрумянившейся Анхелике с родителями. Которые приехали как бы встречать сына Фернандо. Тот с молодой женой Акулиной и приемной дочкой Наташей оказался тут как тут, и принялся выручать своего друга, будущего родственника Прокопа, расписывая, какие тот совершал подвиги и что за это получил, да что сам Император России Александр I ему руку пожал, и что он теперь дворянин. Напряжённое лицо отца семейства Лопес после таких новостей разгладилось.

Резанов подходил то к одной группе людей, то к другой, везде перекидывался словцом. А я в это время напряженно соображал: где и как мне ввернуть свои хотелки и как вклиниться, чтобы поскорее отправиться в Верховье, поселение, Где растёт дуб-портал.

В досаде вспомнилась известная песенка моего времени, Аллы Пугачёвой кажется: "Всё могут короли, но что, ни говори, жениться по любви не может, ни один король". Сокесарем быть, конечно, хорошо. В некоторых случаях. Власти у сокесаря прорва. Но без согласования с окружением шагу не ступить... Хорошенькое дело! Надо пошустрее делать отсюда ноги домой! Однако одно я в праве сделать, невзирая на брюзжание совладельца тела - переодеться в удобное для застолья!

По пути к навесам со столами напрягал насупленный Кусков : - Иван Александрович, чего такой смурной? Ай, не рад приезду сокесаря?
– попытался я шуткой растормошить его.

– Ты что!
– замахал тот руками, - Твой приезд мне гора с плеч. А невесел оттого, что замолчала наша одиночка за хребтом, на Миссури.

Я быстренько покопошился в нашей с Резановым общей памяти, вспомнил, что это крещёный в православие индеец-чинук, но озвучивать не стал, чтобы замять тему. А зря, имело смысл порасспросить, чтобы разузнать подробности.

Вместо того лихорадочно соображал, как позарез мне нужно отыскать или на худой конец придумать правдоподобный повод метнуться в Верховье к дубу-порталу.

Эх, кабы заранее знать...

Глава 2: Бумага раздора

в которой Резанов хочет наказать обидчиков наследника, а Савелий перенаправляет энергию сорванцов

Народу собралось уйма. Вместе с нами, прибывшими, тысяч пять. Поэтому застолье благоразумно раскинулось на главной площади, плавно переходящей в раздольный луг, пока невеликого, но бурно растущего Галичья.