Сверхдержава

– Помню я этот момент, – пробормотал Краев. – Давила выглядел так, словно сорвал жирнейший куш. Так оно и оказалось.

– Жуков изолировал Эдуарда от внешнего мира, – продолжал Бессонов. – Посадил его работать в секретном учреждении, снабдил самой лучшей аппаратурой, и, самое главное, предоставил ему возможность испытать свой биопрепарат на людях. Естественно, первыми подопытными были заключенные, в основном отпетые убийцы. И тут обнаружилось уникальное побочное действие препарата: преступники становились смирными и послушными, как отличники с первой парты. У них значительно снижалась агрессивность.

– Снижалась или исчезала совсем? – поинтересовался Крюгер.

– Именно снижалась. И еще один эффект: подопытные становились в десять-двадцать раз восприимчивее к гипнозу, чем обычные люди. Вот так-то, дорогие мои. Противовирусный препарат оказался отличным средством для исправления закоренелых преступников. Президентская компания уже шла вовсю, Давила работал с будущим президентом, а параллельно контролировал исследования с "СЭМом". Он привлек к делу специалистов по психотехнике и они начали изучать условия, при которых обработанные "СЭМом" люди лучше всего воспринимали то, что вдалбливалось в их головы. А потом президента выбрали и Давила занялся новой деятельностью – начал наводить порядок в стране. По-своему, конечно.

– Не понимаю, – упрямо сказал Краев. – Я помню это время – да, Жуков был влиятельной фигурой. Да, после выборов президента в стране начались жуткие беспорядки. Но никто не позволил бы ему использовать психотропный препарат, к тому же перестраивающий генетику, в качестве инструмента всеобщего умиротворения. Не так уж плохи были тогда дела у нового президента – народ в большинстве своем верил ему, силовики поддерживали его безоговорочно. И они справились бы с разгулом бандитизма и беззакония. Справились бы все вместе – МВД, ФСБ, армия. К чему нужно было затевать варварский эксперимент над гражданским населением?

– Да, они бы справились, а заодно навели бы порядок в нашей стране – сделали то, что давно уже пора было сделать. Думаю, что через пять лет наша страна, при новом умнице-президенте, пришла бы к стабильности и процветанию – у нас были для этого все предпосылки. Но Давилу это не устраивало. Он чувствовал, что теряет влияние. Он начал понимать, что президент Волков – слишком сильная и самостоятельная фигура. По-другому быть и не могло. Я не случайно выбрал именно Волкова – я понял, что нужно уравновесить разрушительные действия Давилы. И тогда Давила сделал свой ход: он направил в Сибирь, в центр эпидемии начинающегося гриппа, группу преданных ему людей, и они привезли "научное" заключение, что там появилась новая смертельная вирусная болезнь – якутская лихорадка. Давила начал бешеную деятельность. Он перекрыл границы страны, добился объявления чрезвычайного положения. Он создал некие "противоэпидемические силы". Салем, ты участвовал в этом, ты знаешь, как это делалось. Отлавливали и вакцинировали всех, "баранов" оставляли жить на прежнем месте, а чумников гнали на запад – пока не перезаразили вирусом "СЭМ" все население и не отделили злых козлищ от смирных агнцев. После этого чумникам объяснили, какие они заразные бяки и запихнули их в города-изоляторы. Навсегда.

Краев оглядел свою компанию. То, что он услышал, поразило его до глубины души. Но эти люди были потрясены еще больше. Губы Крюгера дрожали, но он все же сдерживался, успокаивая Диану. Лиза склонила голову до колен, закрыла ее руками. Громила Салем беззвучно матерился, по лицу его текли слезы, капали на джинсы, оставляя маленькие темные пятнышки. Трудно сказать, что шептала Таня, обратив взор в потолок. Может быть, она молилась своему мифическому Учителю и просила его наставить ее на путь истинный? Савелий единственный сидел спокойно и чистил ногти спичкой. Он уже знал все это. Знал давно.

Краеву было легче. Он не знал ничего восемь лет – только догадывался, что происходит что-то мерзкое. Этим людям, ставшим для него дорогими, пришлось сейчас гораздо хуже. Сказки, в которые они верили восемь лет, оказались полным дерьмом.

– А президент? – тихо спросил Краев. – Как же он? Почему он допустил такое? Почему он не скрутил Давилу? Вначале это было не так трудно сделать.

– Президенту сделали прививку – одному из первых.

– И он оказался бараном?

– Да. Умнейшим, интеллектуальнейшим бараном. Не так уж он сильно изменился после того, как в нем поселился "СЭМ", но в его голове появился новый пунктик. Волков зациклился на том, что необходимо уничтожить в людях агрессивность. Я думаю, он догадывался, что дело в стране нечисто. Но то, что произошло, вполне соответствовало его новым моральным установкам. Люди в стране стали чистыми душой, как ангелочки. Какая ему была разница – было это результатом якутской лихорадки или действием генной инженерии? Волков стал "правильным" и действовал теперь в интересах "правильных". Он бросил силы на развитие экономики и образования. Он занялся обороной и довел ее до совершенства – отгородил страну от внешнего мира непроницаемым забором. Волков занялся построением новой страны, удобной для проживания новых людей. И он преуспел в созидании – ты сам видел это. Все неприятные вопросы Волков оставил для Давилы. Чумников, полицию, террористов, преступников… И вакцинацию, конечно. Они составили неплохой тандем – Волков и Жуков. Белое и черное, явное и тайное, вода и огонь. Они создали Сверхдержаву – самое сильное государство в мире.

– Нет. – Салем вытер слезу и погрозил Бессонову пальцем. – Ты не прав, умник! Государство наше только кажется таким крепким. На самом деле равновесие неустойчиво, нарушить его можно легким толчком. И тогда весь мир набросится на нас и завоюет! Разорвет на части!

– Кто это тебе сказал? – поинтересовался Люк.

– Агрегат. Он все знает.

– Что такое агрегат? Разумный мусоросборник? Стиральная машина с голосовым модулятором?

– Агрегат – это человек. Он живет в нашей зоне. Он старый. Он скрывается ото всех. Он – тайный мозг нашего сообщества…

– Имя у него есть, у этого Агрегата?

– Это профессор Фонарев, – сказал Краев. – Помнишь такого? Теперь он чумник. Весь уже разваливается, но пока живой. Более или менее… – Краев хмыкнул. – Мозги, однако, не потерял. Он действительно много знает…

– А, Фонарев! – язвительно сказал Люк. – Старый стукач Виктор Александрыч! Помню такого. Готов поспорить на миллион рублей, что в вашей зоне только половинка от Фонарева – верхняя. Нижняя половинка его уже ни на что не пригодна. К тому же у него нет рук. Он кушает и гадит через трубки…

– Откуда ты знаешь? – Салем изумленно уставился на Бессонова.

– А чего тут знать? В каждой зоне есть такой Агрегат. Старый пердун из команды Давилы. Есть у Ильи Георгиевича Жукова такая милая традиция. Когда кто-нибудь из старой его гвардии начинает загибаться – к примеру, от рака или от сердца, и лежит при смерти в больнице, приходит к нему Давила – за руку немощную подержать, посочувствовать. И шепчет этот пациент в самое ухо Давилы: "Илья, помоги! На одного тебя надежда!" Верят ведь в Жукова, как в Бога. Знают, хрычи старые, что имеет он доступ к самым тайным технологиям, которые и мертвого с того света выдернут. "Хорошо, – понимающе говорит Давила. – Попытаемся что-нибудь сделать. Из уважения к вашим заслугам… Но вы должны понимать, что это наложит на вас определенные обязательства"… "Да, конечно!" Тем, кто умирает, все равно, что будет после их воскрешения. Многие и дьяволу душу готовы отдать, только бы пожить еще хоть денек. Пациента везут на операционный стол. А очухивается он уже ополовиненным. Такая вот метаморфоза. Был профессор Фонарев – стала голова профессора Доуэля. А дальше – дело техники. Выкопают подземелье под очередной чумной зоной – под видом профилактических работ. Поселят там воскрешенного. Наладят связь со штабом чумной полиции. Создадут возможность прослушивать и проглядывать территорию всей зоны. Была такая возможность у вашего Агрегата?

– Была.

– Естественно, была. А ты говоришь – кто в зоне хозяин? Салем, небось, ты себя хозяином считал?

– А почему бы и нет? – нервно произнес Салем, избегая встречаться взглядом с Бессоновым.

– Давила – вот кто настоящий хозяин чумных зон. Давила и его засланцы-агрегаты. Они добросовестно отрабатывают свое чудесное воскрешение. А куда им деваться? Будешь брыкаться – в миг отключат от системы.

– Нет, как же так? – Салем еще цеплялся за миф, разваливающийся на глазах. – У него там и сын есть. Врач. Говорит, что он его сам оперировал…

– У Фонарева никогда не было сына. У него вообще детей не было. Профессор Фонарев имел нетрадиционную сексуальную ориентацию – проще говоря, был "голубым", и особо этого не скрывал. А так называемый сын его… Это техник из четвертого Врекара. Должен же кто-то следить за исправностью аппаратуры. Аппаратура там сложная, доставлена из Инкубатора.

– Черт возьми! – зло произнес Крюгер. – Я же чувствовал, что он стукач, этот Агрегат! А ты, Салем, этому пидору в рот смотрел, каждое его слово чуть ли на бумажку записывал в качестве руководства к действию! Ты облажался, Салем, понял? И нас всех подставил…