Свет проклятых звёзд
Шрифт:
«Наверное, надо объяснить, что такое «багровый» цвет».
— А я вчера пьяного папашу козьим помётом накормил! — похвалился вдруг сын плотника.
— Хлебало захлопни! — выругался на него Ангрим, хоть и был младше и ниже ростом. — Слушать мешаешь!
Берен мысленно поблагодарил сына мельника, но постарался и дальше изображать глухоту и всецелую увлечённость книгой:
— Кровь предков защитила оставшихся Эдайн от Моргота и его тварей, которые боялись подходить близко к Алой Земле. Но потом враг напал опять, когда зависть к нашему счастью пересилила трусость.
— Он нам читает,
Решив, что оба эти ученика сегодня занимаются последний день, Берен посмотрел на детей мельника. Умные ребята, вести себя умеют. Да, тоже время от времени хулиганят, но это ерунда. Они бы учились у эльфов, если бы их отец не хотел угодить Брегору во всём. В результате способным мальчикам приходится помогать воплощению идей вождя ради амбиций родителя.
— Мелькор бросил в бой все силы, всю свою ненависть, и земля раскололась на части, как от удара исполинского молота.
«Сколько из них знает слово «исполинский»?»
—Эдайн пришлось бежать, спасаться, и с тех пор долго не знали мы покоя. И вот, наконец, мы пришли на новую благую землю и нарекли её Ладрос в память о земле наших предков.
— А потом явится Моргот и снова молотом долбанёт так, что бежать придётся? — спросил с насмешкой в светло-карих самый старший ученик — пекарь, отец которого хотел приблизиться к вождю и всячески демонстрировал своё ему почтение.
— Не явится, — подхватил удобную тему Берен. — Потому что Брегор, сын Боромира следит за безопасностью границ. Каждый мужчина обязан быть доблестным защитником своей земли, своего Ладроса. Поэтому каждый должен служить в пограничных войсках. Наши предки не были готовы к войне и потеряли всё. Но мы не потеряем.
***
Финдарато поднял бокал, благодарно улыбнулся Эдрахилю, а потом посмотрел на Эльдалотэ:
— Ты ведь сама не веришь, моя драгоценная леди, что мы знаем истинную историю? Сомневаешься: что, если нам врали Валар, наши родители и учителя? Ты ведь понимаешь, зачем это делается, поэтому ничего у меня не спросишь?
— Ошибаешься, король, — эльфийка погладила перо. — Спрошу. Ты уверен, что Фиримару по-прежнему нужен вождь Брегор? Его родной сын ещё ребёнок, не сможет заменить отца на троне, а приёмный…
— Да, — непонятно с чем согласился король. — А приёмный…
Начало нового конца света
— По дороге в закат
Есть долина одна,
Где убитые спят,
И больная луна
Там танцует смешно
Танец дикий, как бред,
Тех, кто умер давно,
Вызывая на свет.
Так приходи же к нам
По чужим следам,
Выпей, коль с живыми не пьётся!
На пороге сна
Сказка лишь одна:
Что живому луна —
То мёртвому солнце.
Вечерний полумрак осени опустился холодной туманной пеленой на фиримарское кладбище, полностью скрыв низкие холмики и плиты, оставив видимыми лишь высокие надгробия зажиточных людей, либо самодельные скульптуры мастеров, заранее подготовивших себе памятники, или тех, чьи потомки сделали для родичей последние дары.
Золотоволосый менестрель Ненарион,
тихо напевавший пугающую балладу в доме смотрителя, самозабвенно обнимал маленькую чёрную лиру с простым кривоватым узором.— И почти из засады
Навстречу луне
Поднимаются всадники
В тусклой броне.
Их разбиты гербы,
И не видно венцов,
И скользит свет луны
Над толпой мертвецов.
Так приходи же к нам
По чужим следам,
Если жить причин не осталось!
На пороге сна
Песня лишь одна:
Что живому печаль —
То мёртвому радость.
Склонившийся над чертежами Гельмир покачал головой. Кладбище росло, бессмертный архитектор уже смирился с причиной этого явления, но по-прежнему вызывала недовольство необходимость подстраивать внешний вид ограждения, беседок и арок под меняющееся число могил. По изначальной идее на витом кованом заборе должно было располагаться ровно столько крючков для фонариков, сколько людей здесь похоронено. В память о женщинах светились стальные цветы в ладонях, для мужчин же предназначались ажурные чаши. Постепенно появились звёздочки для детей; разные узоры для замужних, незамужних, вдовствующих, бездетных — всех стали поминать по-разному, и несчастный забор пришлось полностью переделывать, а с ним и скамейки, выполненные с таким же орнаментом. Теперь решили отдельно хоронить преступников, и в результате кладбище слишком приблизилось к реке. Как именно укрепить берег, чтобы что не надо не уплыло весной или после сильного дождя, и предстояло придумать Гельмиру. Однако разговоры шли совсем не о деле.
— Постоянно слышу от приходящих сюда, что после смерти духу хорошо, — задумчиво произносил слова по отдельности новый главный смотритель — пока что молодой и в своём уме. — Мол, тело человеческое Моргот исказил, поэтому неискажённый дух в нём страдает. Утешение, наверно, для кого-то. Но мне каждый раз хочется сказать этим людям, что они безмозглые.
Гельмир не собирался поддерживать подобные беседы, поэтому просто покачал головой. Ненарион продолжал напевать:
— И пронзает луну
Мёртвых воинов взгляд,
Тихой смерти струну
Они слышат и спят.
Ветви чёрные гнутся,
И стонет вода,
Только им не проснуться,
Увы, никогда.
Так приходи же к нам
По чужим следам,
Прорасти в пути в бесконечность!
На пороге сна
Правда лишь одна:
Что живому обман —
То мёртвому вечность!
В сумраке только начавшейся ночи стихли голоса на улице, тишину не нарушало даже уханье сов, но внезапно послышались громкие шаги по деревянному крыльцу, напугав до дрожи.
— Если это опять… — начал было ругаться смотритель, но дверь вдруг бесцеремонно распахнулась, и на пороге появился… — Не может быть! — воскликнул главный по могилам. — Бреголас! Какими судьбами! Я думал, это опять чей-то последний приют обокрали или испортили.
— А где… — полуэльф огляделся, потом понимающе кивнул в сторону кладбища. — Ну да, старик свой пост сдал, вижу. А ты-то как здесь оказался, Торгор? Я домой заехал, но там какие-то чужие люди, решил другое жильё купить. У меня ж трое детей, им нужно каждому своё. Может, посоветуешь что?