Свет проклятых звёзд

— Я считаю правильным, что Финдарато не лезет в дела всех подряд родичей, как любили поступать с нами Валар.

— Будешь так говорить, — прищурилась леди, — запишу в летописи, что лорд Ангарато бросил Дортонион на произвол судьбы, столкнувшись с незначительными семейными трудностями, и с тех пор правил Сосновым Краем его не по годам мудрый доблестный сын. И хоть пришлось юному правителю тяжко, не сдался он под гнётом испытаний, в отличие от потерявшего достоинство и гордость отца.

— Я знаю, ты этого не сделаешь, — улыбнулся владыка Дортониона, однако по лицу лорда всё равно было видно — угроза впечатлила.

Эльдалотэ вопросительно подняла брови:

— Ты знаешь, кому и для чего Инголдо направил войска Младших? Ты интересовался?

Ответа не последовало, но в нём и так не было надобности: леди прекрасно знала отношение супруга к возложенным не на него обязанностям — абсолютно равнодушное.

— Его высочество Финдарато Инголдо, убийца драконов, огров и грифонов, гроза упырей и горгулий, и прочей дряни, — процитировала эльфийка песню, которую давно не вспоминали во избежание конфликтов, — рассказал сыну в письме чуть больше, нежели остальным, а принцесса Толлунэль, рассчитывая впечатлить меня осведомлённостью, как бы случайно сболтнула, будто вопреки изначальному замыслу король отправил смертных не только Нолофинвэ. И речь совсем не о тех немногих избранных Фирьяр, что остались в землях Инголдо. Догадайся, герой моих девичьих грёз, кому ещё в руки попало это секретное оружие?

— Боюсь не угадать и расстроить юную романтичную особу, живущую в твоём сердце.

Объятия стали крепче, Эльдалотэ поняла: ещё немного, и говорить что-либо станет совсем бесполезно. Надо спешить!

— Инголдо отправил Фирьяр в земли Амбаруссар! Понимаешь, что это значит для нас?

— У тебя нет причин для беспокойства, Цветочек, — ласково произнёс лорд, гладя супругу по спине.

— Зря ты так думаешь, — поучительно заговорила эльфийка, — уверена, об этом наш король договорился с лордом Маэдросом. В Химринг, разумеется, смертных не пустит верховный нолдоран, в Поющую Долину их отправлять — тоже лишний раз нервировать Нолофинвэ, ведь как бы ни называл себя Макалаурэ Феанарион, какие бы титулы ни приписывал, очевидно — он вассал своего старшего брата. Однако здесь возникает вопрос: если Инголдо хотел дать перспективное войско Феанорингам, почему не выбрал для их расположения Химлад? Эти земли ближе к Морготу. И я тебе скажу причину. На самом деле, Фирьяр в землях Амбаруссар — это запасное войско Маэдроса, а точнее — нашего врага Карнифинвэ, находящегося с важной государственной миссией в Хитлуме. Теперь, если верховный нолдоран задумает навредить Феанорингам, с юга придёт разъярённая толпа дикарей. Но для нас важно не это. Понимаешь, что произойдёт, если вдруг твой сын захочет отомстить обидчику?

Ангарато отпустил руки, помрачнел.

— Как я счастлива, что ты меня понял! — просияла Эльдалотэ. — А теперь, когда ты осознал всю важность ситуации, прошу: поговори с братом. Пусть готовит такое войско, которое сможет представлять любые наши интересы и в Дортонионе, и за его пределами. А самое важное: в случае успеха обучения эльфам больше не нужно будет бросаться на передовую и принимать главный удар. Это сделают те, для кого смерть — нормальный неизбежный исход. Со временем мы сможем полностью заменить состав армии, оставив Эльдар только командирами, которые будут руководить боями из тыла. Нам больше не придётся проливать кровь, понимаешь?

— И я перестану быть героем грёз для той милой девочки, что до сих пор живёт в сердце мудрой леди, — вздохнул Ангарато.

— Любой, даже самой глупой девчонке, — Эльдалотэ обняла супруга, посмотрела снизу вверх с восхищением, — достаточно памяти о прежних вынужденных подвигах. Фирьяр будут воевать и погибать, встречая геройски положенную им судьбой кончину, а мы, Народ Звёзд, охраняемые преданными войсками, станем только творцами и исследователями, как и задумывал Создатель Илуватар. Сможем мы добиться этого или нет, зависит только от нас. Пришло время действовать, мой великий герой.

***

Море шумело монотонно и тоскливо, усыпляюще. Серые холодные волны лениво накатывались на скалы. Пробивавшиеся сквозь тяжёлые низкие тучи блёклые лучи рассеивались в воздухе и словно вовсе не достигали остывавшей земли.

Линдиэль подошла к обрыву, посмотрела вниз. Больше не хотелось никому ничего доказывать, демонстрировать, объяснять…

Да, ещё недавно дева скинула бы одежду и прыгнула в море, презрев холод и опасную высоту, но теперь…

Зачем? Ради кого? Всем ведь безразлично.

Предстоял тяжёлый разговор с отцом. Оссирианд отказывался считать своим главой лорда Каленовэ и его наследника, однако сын Новэ Корабела не уезжал из Края Семи Рек и по-прежнему пытался игнорировать Линдиэль и недовольство местных вождей. Каленуиль что-то тайком делала, однако не делилась успехами с родственницей, хоть и уверяла, будто полностью на стороне любимой тётушки. Ощущение топкости почвы под ногами раздражало Линдиэль, и леди приняла решение снова вернуться к отцу. Бесконечные метания и невозможность что-то решить истощили морально, дочь лорда Новэ чувствовала себя разбитой и потерянной. Если снова ехать к Финдекано, то в каком качестве? Герою Астальдо не нужна была влюблённая юная дева, не пришлась по душе воительница и королева. Какой ещё образ можно примерить на себя?

Снова взглянув на море, Линдиэль, не вспомнив и не придумав ни единой песенной строчки, медленно, словно через силу, пошла в нависавший над обрывом замок с кораблём и чайкой на флагах.

— Соберись! — приказала себе леди. — Ты обязана уговорить отца забрать из Оссирианда Каленовэ! Хватит пустых разговоров и бездействия! Пусть я и бездетна и не замужем, я смогу править Краем Семи Рек! Арастур мне не указ! И Каленуиль тоже! Никто мне не указ! Я буду править одна, если не добьюсь любви Астальдо. Я… справлюсь.

То ли это ветер сбил дыхание эльфийки, то ли эмоции захлестнули, будто мощная волна. Линдиэль вытерла непонятно откуда появившиеся слёзы и пошла по белёсо-серой лестнице вверх, не замечая ни охраны дворца, ни слуг, ни родню. Существовала только цель за бирюзовой дверью небольшой комнаты с высоким окном, через которое видно море и далёкий горизонт на западе, где каждый вечер гаснет солнце.

Только цель. И никаких эмоций.

Только…

Открыв дверь, Линдиэль, уверенная, что увидится лишь с отцом, на миг растерялась, зато неожиданная встреча отрезвила и спустила на твёрдую землю: за большим круглым столом сидели двое старших братьев, мать, отец и Митриэль, по-прежнему в чёрном, с полуприкрытым расшитой вуалью лицом.

— Будущая королева впервые пришла позже всех и выглядит незаинтересованной, — вроде бы иронизируя, но с искренней тревогой произнесла леди Побережья. — Здесь проходит крайне важный совет, доченька.

— Я же сказала, что готова отработать возможность уплыть в Валинор, — изуродованная знахарка нервно затеребила застёжку на плече.

— Владыка Улмо до сих пор не позволил мне построить корабль, на котором я не побоялся бы отправить сородичей за море, — спокойно пояснил Кирдан, прямо смотря в скрытые вуалью безумные глаза. — Владыка Улмо говорил мне, что лорд Тургон — тот, с кем вместе я смогу воплотить свой замысел, что именно его род должен ступить на палубы моих кораблей и пересечь бескрайние воды, однако потом лорд Тургон ушёл и, как он сам сказал, по совету Владыки Улмо. Я не понимаю, как так вышло, не хочу никого обвинять во лжи, однако без лорда Тургона действительно разработки замедлились.

— Но я ведь рассказала вам о смертных! — на грани крика выпалила со всхлипом Митриэль. — Я рассказала о планах Хитлума!

— Да, и ещё ты заверила, что ради возвращения в Валинор и забвения готова отречься от своего ремесла, даже когда оно очень нужно, — с сомнением произнёс Кирдан.

— Не осуждайте меня! — задрожала всем телом женщина. — Вам меня не понять!

Линдиэль бросилась к не сдержавшей слёзы целительнице, обняла.

— Митриэль, — прошептала дева, гладя вздрагивающие плечи, — пойдём на берег. Поговорим вдвоём.