Свет проклятых звёзд

— Присядь, — вождь указал на один из свободных стульев, сплетённых из ивовых прутьев, — и послушай внимательно. Завтра будет не совсем совет. Мы все понимаем, что лорд Каленовэ не согласится с нашими условиями по-хорошему, и мы приняли решение действовать на опережение. Поэтому повторяю вопрос снова: ты готов идти против собственной семьи?

Фаиновэ кивнул. Казалось, юный эльф сейчас лишится чувств, поэтому ему дали воды и протёрли лоб влажной тканью.

— Хорошо, — сказал хозяин дома, видя, как лицо сына Каленовэ приобретает более-менее здоровый цвет, — проводите его в беседку около ручья, а Лиелос приведите ко мне. Поговорю с дочерью, а после состоится свидание. Если Лиелос любит Фаиновэ, пусть следует за ним.

***

Лес ещё никогда не казался настолько живым, мыслящим и страшным. Мороз, хоть и не сильный, пробирал до костей, а понимание, что вокруг в деревьях прячутся вооружённые Лайквэнди, снова заставляло чувствовать дурноту.

Понимая, что не может сидеть на одном месте, Фаиновэ начал ходить вокруг беседки, смотря то на замёрзший ручей, то на протоптанную собственными следами дорожку. Поднять глаза на деревья не хватало смелости.

— Привет, — прозвучал голос Лиелос совсем рядом. — Ты так неожиданно появился. Честно говоря, — дева опустила глаза, — я не знаю, что делать в таких случаях.

Фаиновэ посмотрел на эльфийку: одетая в белые меха дочь вождя была невыносимо мила — румяные щёки, большие зелёные глаза, длинная серовато-песочная коса поверх шубы, нежная улыбка на аккуратных ярких губах…

— Я люблю тебя! — воскликнул юный лорд, падая на колени и хватая Лиелос за спрятанную в пушистой варежке руку. — Люблю! Всегда любил! Скажи, я тебе хотя бы немного нравлюсь?

Дочь вождя отпрянула, осмотрелась.

— Не надо стражу! — подполз на коленях к деве Фаиновэ. — Пойми! Я мечтал о нашей любви, представлял, как будет прекрасна встреча! А потом, когда мой отец начал ссориться с твоим народом, я представлял, как наша любовь остановит вражду, как мы помирим род Новэ Корабела и Оссирианд! Я мечтал, как мы будем любить друг друга, как счастливы вместе! И уверен, что сейчас поступаю правильно.

Лиелос снова отступила, лорд пополз за ней.

— Послушай, если моя любовь угрожает тебе бедой, я готов немедленно уйти! Или завтра стоять за твой народ, как и договорились, просто, если я тебе дорог, ты ведь, наверное, будешь волноваться…

Улыбка девушки превратилась в насмешку.

— Прости! — чуть не заплакал сын Каленовэ. — Я наговорил лишнего! Я люблю тебя! Правда! Скажи, что мне сделать, чтобы ты поверила?

Лиелос отвела взгляд, поджав губы.

— Завтра ты увидишь отца и мать, — тихо произнесла эльфийка. — Что ты им скажешь?

— Я скажу, что люблю тебя! Что не позволю никому разрушить мои мечты!

Пламенная речь вдруг оборвалась, дочь вождя спрятала ладони в пуховых рукавичках в белоснежную муфту.

— Скажи хотя бы, — подползая ближе, выдохнул вместе с паром слова Фаиновэ, — ты будешь ждать меня обратно? Тебе будет интересна моя судьба?

— Безусловно, — мило улыбнулась Лиелос, — в этом можешь не сомневаться. Знаешь, в отличие от тебя, я не бросила дела и не сбежала из дома, поэтому должна вернуться к себе и отдохнуть. Может быть, ещё увидимся, мудрый маленький зверёк.

Больше не сдерживая смех, дочь Медвежьего Вождя дала знак сопровождавшим слугам отвести её домой. Около юного лорда тут же появилась стража, недвусмысленно намекая — уйти, даже ради чьего-либо блага уже не получится — корабль с повреждённым дном давно отплыл и теперь недосягаем для маленького сухопутного грызуна. Придётся продолжать начатое.

Примечание к части Песня из м/ф "Покахонтас"

Это чужая земля

Ветер закружил снежные вихри, слепя глаза. Сквозь истончившиеся вдруг облака засияло дневное солнце, окончательно делая невидимым всё, что скрылось в тени высоких крон.

— Стой, Каленовэ! Не двигайся! Ещё один шаг — и упадёшь!

Выкрик прозвучал сразу же, как только оссириандский лорд ступил на свежевыпавший снег, спустившись из дома на дереве по лестнице из канатов и досок.

— Стража! — заорал сквозь вой ветра сын Кирдана, отпрянув назад и закрыв собой дочь. Слуги замерли, прижавшись к могучему стволу.

— Никто не придёт, отец, — из белой мглы выступил Фаиновэ, неестественно румяный и бледный одновременно. В руке юного лорда подрагивало копьё.

— Как… — выдохнула облачко пара Гаэруиль, однако так и не сформулировала вопрос.

— Я не ожидал от тебя, — на лице поднявшего руки Каленовэ с поразительной скоростью по кругу сменялись негодование, неверие, страх, желание выкрутиться и непонимание, как это возможно, чтобы сын оказался предателем.

— Тебе всегда было наплевать на то, что я думал! — затрясся Фаиновэ, но вдруг перед ним встал лидер Лайквэнди — муж леди Каленуиль и старший брат прославленного охотника Арастура — Арфередир.

— Твой сын здорово помог нам! — не угрожая лорду оружием, произнёс вождь. — Мы не были уверены в необходимости применять силу, а не просто в демонстрации, однако он убедил нас в том, что требуются решительные действия. Теперь ты всё знаешь, Каленовэ. Всё видел своими глазами. Забирай сына и суди. Я бы его не оставлял в живых на твоём месте, но признаю твоё право решать самому.

Фаиновэ успел удивиться, прежде чем оказался повален на снег. Копьё отбросили в сторону, руки скрутили за спиной, после чего подняли юного лорда на ноги и подвели к отцу.

— Возвращайтесь в дом! И не смейте выходить оттуда, пока не примете верного решения! — приказал семье Каленовэ Арфередир.

Копейщики и лучники, выставив оружие, начали напирать, оттесняя неугодного владыку на лестницу.

Ставленник Новэ Корабела мгновение помедлил, смотря в глаза сына, усмехнулся, пряча страх во взгляде.

— Дочь, уходи к матери, — сказал Каленовэ, а сам начал развязывать руки Фаиновэ, то ли нарочно делая это очень не торопясь, то ли скрывая за медлительностью непреодолимый страх.

Арфередир наблюдал.

— Твои воины живы, — произнёс вышедший из белого сумрака Медвежий Вождь, — они в надёжном месте ждут правильного решения своего лорда.

Справившись с верёвками, лорд Каленовэ взял сына под руку и повёл в дом, уже зная, что скажет семье: отступать поздно и некуда, значит, сдаваться нет смысла.

***

Палатку, почти не отличимую от тех, что поставили Солнечные Фирьяр, замело снегом точно так же, как и остальные. Зима подыграла леди Каленуиль, желавшей показать племени Мараха, что эльфы вовсе не превозносят себя над теми, что пришли следом.