Свет проклятых звёзд

Арастур поклонился.

— Пойдём, — Каленуиль, подобрав строгое плотное платье, подхватила одетую в мужской костюм родственницу под локоть и повела к спрятанному в ветвях дому.

***

Нежные умелые руки разминали напряжённые мышцы шеи и плеч, в зеркале отражалось сияющее улыбкой лицо.

Линдиэль, наслаждаясь заботой племянницы, рассматривала её через серебристую полированную поверхность и запоминала каждое движение.

На столике появилось вино, сладкий глоток сделал жизнь ещё прекраснее.

— Ты хотела говорить о делах, верно? — дочь лорда Новэ нехотя произнесла долго откладываемые слова.

— Да, моя королева, — Каленуиль продолжала массировать медленно расслабляющееся тело. — Но сначала расскажи, что у тебя на душе. Я вижу — ты не готова рассуждать о политике.

— Я сражалась с Арастуром, а представляла Астальдо, — нехотя призналась Линдиэль.

— В каком качестве? — многозначительно поинтересовалась леди-племянница.

— Да, в том самом, — дочь лорда Новэ опять напряглась. — Я бы проткнула его насквозь под грудью. А потом приказала бы верным помочь поднять дёргающееся тело и швырнуть в овраг. Потом я бы взяла лук и стреляла в него, пока хватило бы сил. А потом… — Линдиэль тяжело вздохнула. — Я бы бросилась вниз, обняла его труп и убила бы себя. Ненавижу!

Каленуиль понимающе покачала головой.

— Я осознаю, что всё делаю не так, но иначе не выходит! Я даже знаю причину! Я слепо иду за чувствами, и от этого не лучше никому!

— Это не так, — леди, продолжая массировать спину королевы, подала отставленное было вино. — Я видела портрет моей соперницы, — опустошив бокал, дочь лорда Новэ сжала кулаки, — с тех пор иногда встречаю её во сне. Я вижу, как она приходит к Астальдо, спящему, как обнимает его, а он улыбается. Она поёт, и эта песня прогоняет меня из видения. Это словно чары или…

— Одна из Изначальных Тем, что связывает их души?

— «Я снова вижу тебя, я снова вижу во сне

И верю, верю, что ты вернёшься вновь ко мне».

Линдиэль вздохнула:

— Я слушала, слушала… И решила вмешаться, разорвать их мелодию. Я во сне ощутила боль и обиду ярче, чем наяву! Я собрала все силы, всё, что накопилось…

«В одиночестве в мечтах,

На большой чужой земле

День идёт за днём от шумной жизни в стороне.

Череду спокойных снов

В ночь однажды разорвал

Чудный сон, который после

Мне дороже жизни стал».

Но соперница всегда сильнее. Она повторяет свою мелодию, и Астальдо не замечает меня.

— Не она сильнее, — задумчиво произнесла Каленуиль. — Не она — Тема.

— А когда растаял сон, — отрешённо продолжила оссириандская королева, — оборвалась счастья нить.

И если не добьюсь его любви я,

Нет мне смысла больше жить…

В руках снова появился бокал, ладони Каленуиль заскользили по телу.

— Любовь ранит болезненно, — сказала леди, смотря на родственницу в отражении, — но знаешь, именно твоё Солнечное племя, которое ты считала бесполезным, живя на нашей границе, не тратя наши ресурсы, сейчас защитило Оссирианд от орков.

— Они бы к нам и так не сунулись, — пшикнула Линдиэль.

— Кто знает.

— Скажу тебе честно, — дочь лорда Новэ почувствовала, как пьянеет, поэтому отставила бокал, — я здесь только потому, что вы не прогоняете меня. Но моё нахождение в Оссирианде абсолютно бессмысленно!

— В отличие от Каленовэ ты не требуешь от чужого нарола глупого послушания, — уклончиво ответила леди, и Линдиэль не понравилось, что племянница назвала отца по имени.

— Как я могу что-то требовать?

Каленуиль пожала плечами.

— Я уеду, как только орков прогонят, — твёрдо заявила королева, — возвращение на побережье в родительский дом у меня теперь ассоциируется с позором брата, но так будет лучше, чтобы потом приехать в Хитлум по договорённости и не оказаться около запертых ворот.

— Передай Фаиновэ лично от меня крысиный хвост, — неожиданно стала злой леди. — Я бы приказала его сожрать или вечно носить на шее, но не хочу заставлять тебя исполнять мои прихоти.

— Давай не будем об этом, — помрачнела Линдиэль. — Мне уже легче. Расскажи подробно про письмо и почему требуется моё мнение?

— От Оэруиль прилетела птица, — Каленуиль напряглась, скрыть эмоции улыбкой не удалось. — Таргелион охвачен войной, говорят, орки прошли тайными тропами. Либо Голодрим плохо охраняли границы, однако это уже неважно. Наши защитники отправились ближе к рубежам, мы готовы обороняться от морготовых тварей, однако письмо Оэруиль говорит о какой-то иной опасности.

— Её муж?

Леди неестественно рассмеялась.

— Полагаю, да. Сестра говорит, что ждёт ребёнка, что скоро от неё тайно приедут слуги, которых нужно не просто разместить, а помочь устроить жильё! Постоянное, понимаешь? Оэруиль пишет, что, возможно, ей потребуется убежище в Оссирианде. Я знаю, ты не любишь поднимать эту тему, но мы обе знаем: Голодрим — братоубийцы. Им ничего не стоит развязать с нами войну, если мы укроем что-то натворившую таргелионскую королеву. Да, Оэруиль — моя сестра и твоя племянница, но это не личное дело.

Сжав зубы, Линдиэль покачала головой.

— Я собираюсь уехать, — сдержанно произнесла дочь лорда Новэ, — один из древесных дворцов освободится.

— Значит, — по лицу Каленуиль не было понятно, рада она или нет, — на совете мы станем защищать право беглой королевы укрыться в Семиречье, поскольку бросать в беде сестру нельзя.

— Вала Улмо не позволит перейти реку нашим врагам, — ещё более уклончиво сказала Линдиэль.

Леди кивнула.

— А теперь, — она улыбнулась искреннее, — давай выбирать платье. Фиолетовое?

— Нет, — королева снова сжала кулаки. — Только зелёное. С деревянными украшениями.

Примечание к части Песня группы "Мираж" "Я снова вижу тебя"

Звёздная ночь

— Хал!

На этот раз отрубленные головы полетели в сторону орков.

Избитый и запуганный пленный воин Моргота сидел связанным по рукам и ногам около катапульты и кивал, когда дикари нажимали правильные рычаги и тянули нужные канаты.

— Хал!

Втайне надеясь, что новые хозяева перебьют своих врагов — его бывших соратников — и возьмут послушного раба на службу, Железяка честно помогал племени освоить боевую машину, за что даже получил немного еды и обработку ран.

— Хал!

Кто-то снова пнул, за что-то отругал, но это ничего. Дома и хуже бывало.

Женщина, которую называли Халет, безумно захохотала совсем рядом, снова послышался боевой клич, и в наступавшей вечерней мгле зазвенела и заскрежетала сталь.

— Хал!

***

— Королева? Владычица Оэруиль?

Стражники-наугрим у ворот Ногрода удивлённо переглянулись.

— Какими судьбами? Разумеется, проезжайте!

Супруга Морифинвэ Феанариона не ответила. Отправив в Оссирианд половину слуг и треть воинов, старшая из дочерей опального лорда Каленовэ была готова практически на что угодно, лишь бы защититься от вероятного гнева мужа. Уверенная, что король Карантир уже в гномьем городе, Оэруиль удивилась, узнав, что друг-эльф владыки Дурина до сих пор не появился. Как же так?