Светила

– Секретарь? – Карвер вновь просверлил его взглядом. – И какого ж ранга?

– Да совсем невысокого, – признал Гаскуан безо всякого к себе снисхождения. – Секретарь по мелким делам – ничего серьезного – вот разве что изредка страховые иски подворачиваются. Взять хоть вон то судно, например. – Он указал на остов парохода, лежащий на боку у самого речного устья, ярдах в пятидесяти от них. – Мы по этому иску все до пенса выцарапали, хоть и с трудом. Владелец остался весьма доволен: на нем долг висел в пятьсот фунтов.

– Страхование, – кивнул Карвер.

– Да, помимо всего прочего. Я довольно близко знаком с предметом, – добавил Гаскуан, доставая портсигар. – Отец моей покойной жены был морским страховщиком.

– Какая фирма? – осведомился Карвер.

– «Ллойд» – ну, лондонский [57] . – Гаскуан со щелчком открыл серебряный портсигар. – Я отслеживаю продвижение «Доброго пути» последние несколько недель и рад отметить, что из полосы прибоя корабль наконец вытащили. Ну и работка, скажу я вам! Титанических усилий потребовала, не могу не отдать должное стараниям артели… и вашему труду, сэр, ведь это вы тут всем распоряжаетесь.

57

«Лондонский Ллойд» – ассоциация страховщиков, созданная в Лондоне в 1688 г.; занимается главным образом морским страхованием.

Мгновение Карвер буравил его взглядом, а затем отвернулся к палубе «Доброго пути». Не сводя глаз с разбитого судна, он буркнул:

– Чего вам надо-то?

– Ни в коем случае не обидеть вас, – заверил Гаскуан, небрежно сжимая сигарету в пальцах, и на миг умолк, повернув руки ладонями вверх. – Право, я вовсе не хотел лезть не в свое дело. Просто я наблюдал за спасением корабля, вот и все. Это редкая удача, полюбоваться на такое судно на твердой земле. Вполне его прочувствуешь, так сказать.

Карвер по-прежнему не сводил глаз с корабля:

– Я о чем: вы, никак, мне впарить что-то хотите?

Гаскуан зажег сигарету и помешкал мгновение, прежде чем ответить.

– Ничуть не бывало, – наконец произнес он, выдувая через плечо белое облачко дыма. – Я ни с какими страховыми агентствами не связан. Это, если угодно, личный интерес. Чистой воды любопытство.

Карвер промолчал.

– Люблю посидеть на берегу по воскресеньям, – добавил Гаскуан, – когда погода хорошая. Но если мое любопытство вам неприятно, вы так и скажите, не стесняйтесь.

Карвер вскинул голову:

– Если нагрубил, не обессудьте.

Гаскуан от извинения отмахнулся:

– До чего ж досадно, когда такой ладный корабль терпит крушение.

– Ладный, это точно.

– Просто замечательный. Это ведь фрегат?

– Барк.

Гаскуан восхищенно прищелкнул языком:

– Британская работа?

Карвер кивнул:

– Вон, обшивка медная.

Гаскуан рассеянно покачал головой:

– Да-да, превосходное судно… Надеюсь, оно было застраховано.

– Без страховки ни в каком порту якоря не бросишь, – отозвался Карвер. – Правила едины для всех. Без страховки на берег просто не выпустят. Думал, вы это знаете, если хоть сколько-то в страховании разбираетесь.

Ровный голос Карвера звенел презрением: этого человека, похоже, не заботило, как его слова воспримутся, запомнятся или будут использованы.

– Безусловно, безусловно, – весело отозвался Гаскуан. – Я всего лишь имел в виду, что рад за вас, раз вы не останетесь внакладе.

– Да мне в конечном счете это все в тысячу фунтов встанет, – фыркнул Карвер. – То, на что вы сейчас глазеете, денег стоит, а плачу я из своего кармана.

– А как же Пи-энд-Ай – защита и возмещение? – спросил Гаскуан, помолчав.

– Не знаю такого.

– Ну, расширенное страхование риска чрезвычайных ситуаций, – пояснил Гаскуан.

– Не знаю такого, – повторил Карвер.

– Так вы в ассоциации судовладельцев не состоите?

– Нет.

Гаскуан серьезно кивнул.

– А, – проговорил он. – Получается, за все это ответственность несете вы. – Широким жестом он обвел вытащенный на берег корабельный остов, домкраты, лошадей, буксиры, катки и лебедку.

– Да, – подтвердил Карвер, по-прежнему не выказывая никаких чувств. – За все, что вы видите. И я вынужден платить всем и каждому на гинею больше, чем они заслуживают, только за то, что они тут стоят шнурки завязывают да развязывают и совещаются, совещаются, пока дыхалка не сядет, а я вынь да положь тысячу фунтов.

– Сочувствую, – вздохнул Гаскуан. – Сигарету хотите?

Карвер уставился на его серебряный портсигар.

– Не, – произнес он спустя мгновение. – Спасибо. Я их не жалую.

Гаскуан глубоко затянулся сам и постоял немного, размышляя.

– Вы явно нацелились мне что-то впарить, – повторил Карвер.

– Уж не сигарету ли? – рассмеялся Гаскуан. – Так я ее совершенно бесплатно предлагал.

– Сдается мне, если отказаться, так оно и вовсе ничего не стоит, – отозвался Карвер, и Гаскуан снова не сдержал смеха.

– Послушайте, а как давно вы купили этот корабль? – полюбопытствовал он.

– Больно много вы вопросов задаете, – нахмурился Карвер. – А вам-то что за дело?

– Да пожалуй, оно и впрямь не важно, – промолвил Гаскуан. – Вот если бы вы приобрели его меньше года назад… Ладно, пустое.

Но Карвер уже заинтересовался. Обернулся к собеседнику и наконец вымолвил:

– Я владею кораблем десять месяцев. С мая.

– Ах, вот как! – откликнулся Гаскуан. – Что ж, это очень любопытно. Это может сработать в вашу пользу, знаете ли.

– Как же?

Гаскуан ответил не сразу. Вместо того он сощурился и изобразил напряженную работу мысли.

– А тот, кто вам продал корабль, – он передал вам традиционную страховку? Иначе говоря, вы получили уже существующий страховой полис или оформляли страхование сами?

– Никакого страхования я не оформлял, – буркнул Карвер.

– А ваш продавец – профессиональный судовладелец? У него были еще корабли, помимо «Доброго пути»?

– Да была парочка, – признал Карвер. – Клиперы. Внаем сдавались.

– Не пароходы?

– Парусники, – уточнил Карвер. – А что?

– И откуда, говорите, вы шли, когда сели на мель?

– Из Данидина. Так вы мне скажете или нет, к чему все эти расспросы?

– Всего-навсего из Данидина, – покивал Гаскуан. – Да. А теперь, если вы в самый последний раз простите мне мою настырность, я бы полюбопытствовал насчет обстоятельств крушения. Надеюсь, судно затонуло не по чьей-нибудь халатности или что-то в этом роде?