Свидание со смертью (пер. Гольдберга)

Спускались они вдоль сухого русла реки. На шатких камнях можно было переломать ноги, но перед глазами путников уже не маячила головокружительная бездна.

Они вернулись в лагерь усталыми, но в хорошем настроении и с превосходным аппетитом. Их ждал поздний ленч – было уже начало третьего.

Семья Бойнтон сидела в шатре за обеденным столом, заканчивая трапезу.

Леди Уэстхолм заговорила с ними – вежливо, но со своей обычной снисходительностью.

– Чрезвычайно интересное утро, – сказала она. – Петра – чудесное место.

Кэрол, которой, похоже, были адресованы эти слова, бросила быстрый взгляд на мать.

– О, да… да, конечно, – пробормотала она и умолкла.

Леди Уэстхолм, полагая, что исполнила свой долг, принялась за еду.

За столом они обсуждали планы на вторую половину дня.

– Я, наверное, буду отдыхать до вечера, – сообщила мисс Пирс. – Думаю, что мне не следует переутомляться.

– А я прогуляюсь, посмотрю окрестности, – сказала Сара. – А вы, доктор Жерар?

– Я пойду с вами.

Миссис Бойнтон уронила ложку, которая так громко звякнула об пол, что все вздрогнули.

– Думаю, я последую вашему примеру, мисс Пирс, – сказала леди Уэстхолм. – Наверное, полчаса почитаю, потом часик отдохну. А потом, возможно, немного прогуляюсь.

Миссис Бойнтон – медленно, с помощью Леннокса – встала, замерла на секунду, а затем неожиданно доброжелательным тоном сказала:

– Вам всем лучше пойти на прогулку после обеда.

Испуганные лица членов семьи Бойнтон выглядели довольно забавно.

– А как же вы, мама?

– Никто из вас мне не нужен. Я посижу одна, с книгой. Джинни лучше не ходить. Пусть ложится и поспит.

– Я не устала, мама. Я хочу пойти с остальными.

– Нет, ты устала. У тебя болит голова! Ты должна беречь себя. Иди спать. Я знаю, что для тебя лучше.

– Я… я…

Девушка вскинула голову и вызывающе посмотрела на мать, затем опустила взгляд.

– Глупый ребенок, – сказала миссис Бойнтон. – Ступай в свою палатку.

Джинни выскочила на улицу, за нею – все остальные.

– Боже правый, – сказала мисс Пирс. – Какие странные люди. И какой необычный цвет лица… у матери. Почти бордовый. Наверное, сердце. Должно быть, она плохо переносит жару.

«Она отпустила их на свободу до ужина, – подумала Сара. – Она знает, что Реймонд хочет быть со мной. Зачем? Это ловушка?»

После ленча, когда Сара вернулась к себе в палатку и переоделась в чистое льняное платье, эта мысль не отпускала ее. С прошлого вечера ее чувства к Реймонду разрослись до нежности и страстного желания защитить его. Значит, это и есть любовь… когда переживаешь за другого… это желание любой ценой избавить любимого от страданий. Да, она любит Реймонда Бойнтона. История о святом Георгии и драконе, только наоборот. Она была спасительницей, а Реймонд – прикованной к скале жертвой.

А миссис Бойнтон была драконом. И подозрительной Саре внезапная милость этого дракона казалась явно недобрым знаком.

В четверть четвертого Сара направилась к шатру.

Леди Уэстхолм сидела в кресле. Несмотря на жару, она не рассталась со своей практичной твидовой юбкой. У нее на коленях лежал доклад Королевской комиссии. Доктор Жерар беседовал с мисс Пирс, которая стояла у своей палатки с книгой в руке; книга называлась «Поиски любви», и аннотация на суперобложке рекламировала ее как захватывающую историю о любви и отсутствии понимания.

– Думаю, ложиться сразу после ленча вредно, – объясняла мисс Пирс. – Понимаете, все дело в пищеварении. В тени палатки такая приятная прохлада… Господи, вам не кажется, что старой даме неразумно сидеть там, на солнце?

Все посмотрели на уступ у них над головами. Миссис Бойнтон сидела у входа в пещеру точно так же, как накануне вечером, – словно неподвижный Будда. Больше никого не было видно. Весь персонал лагеря спал. Неподалеку, по краю долины передвигалась группа из нескольких человек.

– В кои-то веки, – заметил доктор Жерар, – добрая мамаша позволила им развлекаться без нее. Новые козни, да?

– Знаете, – сказала Сара, – именно об этом я тоже подумала.

– Нельзя быть такими подозрительными. Пойдемте, присоединимся к гуляющим.

Оставив мисс Пирс с ее увлекательным чтивом, Сара с доктором Жераром двинулись вслед за остальными. За поворотом ущелья они нагнали медленно бредущую группу. Бойнтоны выглядели непривычно счастливыми и беспечными.

Леннокс и Надин, Кэрол и Реймонд, мистер Коуп, с лица которого не сходила широкая улыбка, а также новоприбывшие Сара и доктор Жерар – вскоре все смеялись и болтали без умолку.

Внезапно ими овладело веселье. У всех было такое ощущение, что они предаются тайным удовольствиям – запретный плод всегда кажется слаще. Сара не стала подходить к Реймонду. Она шла с Кэрол и Ленноксом. Позади них доктор Жерар болтал с Реймондом. Чуть в стороне шли Надин и Джефферсон Коуп.

Первым сник француз. Речь его стала какой-то отрывистой, потом он внезапно остановился.

– Тысячу извинений. Боюсь, мне нужно вернуться.

– Что-то не так? – спросила Сара.

Доктор кивнул.

– Да, лихорадка. Началась еще после ленча.

Сара внимательно посмотрела на него.

– Малярия?

– Да. Я должен вернуться и принять хинин. Надеюсь, приступ будет не слишком сильным. Последствия моей поездки в Конго.

– Пойти с вами? – спросила Сара.

– Нет, нет. Аптечка у меня с собой. Жаль, что так случилось. А вы идите дальше.

Доктор повернул назад и быстрым шагом направился в сторону лагеря.

Сара с минуту смотрела ему вслед, а затем встретилась взглядом с Реймондом, улыбнулась ему – и выбросила француза из головы.

Какое-то время все шестеро – Кэрол, она сама, Леннокс, мистер Коуп, Надин и Реймонд – держались вместе.

Затем Сара с Реймондом отделились от остальных. Они карабкались на скалы, огибали каменные выступы и наконец остановились передохнуть в тени.

После долгого молчания Реймонд спросил:

– Как вас зовут? Я знаю, что ваша фамилия Кинг. А имя?

– Сара.

– Сара. Можно мне вас так называть?

– Конечно.

– Расскажите мне о себе, Сара.

Прислонившись спиной к скале, она стала рассказывать ему о жизни дома, в Йоркшире, о своих собаках и тетке, которая ее вырастила.