Свидетельница

А никто так и не раскрыл его… Даже Дамблдор – ещё тот умелец видеть людей насквозь – всегда с уважением относился к учителю по защите от тёмных сил, будто бы Кристофер был не молодым парнем, который вот-вот перешёл ступень взросления, а зрелым мужчиной, повидавшем на своём веку невообразимые вещи и накопившем большую порцию мудрости. Хотя, судя по его занятиям, он сделал больше, чем люди старше.

Нелепо.

– Если ты хочешь быть мракоборцем, то тебе нужно знать, против чего именно стоит бороться. Большинство моих людей наивно слушают приказы от министерства. Я уже успел пожалеть о том, что решил сотрудничать с министром. Боюсь, если не предпринять меры, в скором времени всё будет уже зависеть не от меня, а от этих глупых работников.

– Зачем вы… ты рассказываешь это именно мне? В Хогвартсе наверняка есть студенты куда лучше меня, - что она хотела этим добиться? Рассчитывать на то, что сейчас Кристофер задумается над её словами и убедится в никчёмности когтевранки, после чего с радостью отпустит ту и пойдёт искать кого-нибудь ещё, не следовало. Но кто сказал, что не будет лишним хотя бы попытаться? – То есть… Почему бы тебе не поговорить об этом со… слизеринцами? Многие из них в открытую презирают магглов и уже сейчас готовы сделать многое ради их уничтожения. Может, я лучше пойду?.. Поищу подходящую кандидатуру.

Но, видимо, сегодня удача была не на её стороне. Мужчина, пусть и внимательно слушал её, но с каждым словом выражение его лица менялось, и вскоре можно было догадаться, что он понял её задумку.

– Ева, не будь глупой. Я не причиню тебе вреда… - замолчав на пару секунд, преподаватель словно о чём-то раздумывал, а затем едва слышно добавил: - Если ты, конечно, сама меня не вынудишь. – Стоило в этот момент увидеть расширившиеся от ужаса глаза Евы. Наверное, и сам Кристофер понял, что переборщил, потому что в следующий момент к нему вернулся прежний мягкий успокаивающий голос: - Но ты ведь и сама понимаешь, где границы моего терпения? И да, раз ты уже начинаешь сама осмеливаться задавать мне вопросы, то я смею предположить, что к тебе постепенно возвращается спокойствие. В таком случае, перейду к самому интересному.

Но ей вовсе не хотелось знать ещё что-то. И сказанного ранее хватило по горло. Чем больше правды она знает, тем меньше вероятности уйти с миром. Ну почему, почему именно с ней всегда происходит чертовщина, причём в самый, казалось бы, безобидный момент?

– Мне станет спокойнее, если дверь не будет заперта, - выпрямившись, девушка как можно увереннее посмотрела на Хейтона, а затем на единственный отсюда выход. Когтевранке так и не удалось отыскать что-то более подходящее, чем запертое окно и дверь. Второй вариант Кристофер наверняка может предвидеть сильнее. Вряд ли он поверит, что Ева способна прыгнуть вниз с пятого этажа на острые камни. Да и сама она вздрагивает при мысли о такой глупой кончине.

– О, будь уверенна: когда я пойму, что ты готова, я сниму заклятие и подавляюще звук чары в том числе. А сейчас, - притворно вздохнув, будто сам не желал возвращаться к главному, парень медленно протянул к ней руку, повергнув Еву в замешательство, - присядь рядом. Я хочу видеть твои глаза. Без зрительного контакта мне будет крайне сложно понять, приняла ли ты мои тайны или нет.

Да он всё предусмотрел! А ведь так было уютно стоять подальше от него, скрываясь в столь сейчас долгожданной тени. Мысль о том, чтобы напрямую глядеть в его болотные глаза, нисколько не радовала, а только заставляла девушку чувствовать к нему ещё больше неприязни.

– Конечно.
– Странно, но Еве удалось без труда ответить ему легко и, возможно, беззаботно. Коротко улыбнувшись, поспешила вложить свою руку в его, и Кристофер тут же с силой её сжал, а затем так же стремительно ослабил хватку, не забыв окинуть её самым доброжелательным взглядом.

– Я рад, что ты понимаешь мои намёки, Ева.

Что? Намёки?? О чём он? Франк убеждена на все сто процентов, что Хейтон говорил ей всё прямо, несмотря на обманчивое дружелюбие.

– Так… Теперь ты с Грин-де-Вальдом? – прямо напротив окна, где стоял Кристофер, находилось кресло, и ей пришлось сесть на его краешек. Стало только хуже, как по мнению Евы. Теперь подвергнуться неожиданной атаке или попытке убийства будет гораздо легче.

– А как же иначе? Я с самого прибытия сюда сказал тебе об этом.

Надежда закончить всё раньше никак не желала покидать её, и Ева, не удержавшись, опять принялась уговаривать его, давить на жалость – всё, чтобы только он отпёр дверь, и тогда ей предоставился бы шанс попробовать сбежать.

– Но мне не очень хочется сидеть здесь против своей воли, и…

– Кажется, ты сама дала согласие на моё приглашение, - похоже, и у мужчины начинали сдавать нервы. – Я привёл тебя сюда не насильно, ты сделала свой выбор сама. О том, что будет конкретно здесь и на сколько, мы не обговаривали. Именно поэтому… ничьей вины здесь нет.

Где её волшебная палочка? Кажется, в кармане мантии, самом глубоком, как назло. Просто так нельзя перед его носом взять и рыться в поисках палочки. Буде очевидней очевидного, что у неё на уме. Тогда как же… Если отвлечь его, то может что-то выйти. Затем попытаться оглушить и снять все его защитные заклинания. Или лучше изменить порядок действий? Всё кажется невозможным в любом случае.

– Но почему ты встал на его путь? – нервно забарабанив пальцами по ручке кресла, Ева сосредоточенно уставилась в одну точку поверх плеча Хейтона. Разбить окно и вышвырнуть его – тоже заманчивый вариант, но хватит ли у неё на это волшебных сил? Нет, помня то, как девушка в начале урока в паре с Томом растерялась, лучше подыскать другой выход. – Я имею в виду… Разве убийство множества ни в чём невиновных людей для тебя ничего не значит?

– Невиновных? – не скрывая своего презрения, он сузил глаза и перешёл на полушёпот, точно сдерживая так своё негодование. – Ты полагаешь, они заслуживают жизнь, которую имеют сейчас? Все они – будь то дети или взрослые – заставляют волшебников скрываться, прятаться, ограничивать себя в магии во многих местах. – Ева на мгновение позабыла о своих планах побега и с осторожностью подалась вперёд, пытаясь понять, что чувствует Хейтон. Глаза его во тьме казались и вовсе отталкивающими. Он походил на одного из тех фанатиков, что прислуживали Тому. Только в данном случае Кристофер был более расчётливым, опасным и немного… безумным? Что на самом деле скрывалось за маской очаровательного учителя и борца за справедливость?
– Почему слабые должны царствовать над сильными? Разве в законах природы это является нормой? Разве стоило допускать, как в средневековье люди убивали всех наших, если встречали на своём пути? Магглы – это неверующие ни во что трусы, возомнившие себя владыками этого мира. Почти никто из них не подозревает, что существует магия и что её сила куда эффективнее, чем их все вместе взятые изобретения!

Речь его становилась громче, и Ева начинала беспокоиться по поводу его благоразумия. В Кристофере слишком много злости, ненависти и презрения. Сомнений не было – всё это время ему приходилось притворяться, но сейчас он мог наконец говорить искренне. И пользовался этим от души.

– Ты многое знаешь о магглах? – удивлённо вскинув брови, когтевранка расслабленно откинулась на спинку. Ну, или сделала только вид. Порой лучше втереться в доверие. Правда, она предпочла бы стоять – так больше шансов откопать хотя бы невинно лежащую склянку с ядом. – Для человека, что так их ненавидит, ты немного…

– Осведомлённый? – эмоции Хейтона ушли невероятно быстро, и его губы уже исказила усмешка. – Ева, после ухода с министерства я побывал во многих местах. Сейчас знание о мелочах жизни магглов является одним из самых ценных. Видишь ли, многие считают, что для победы можно и не знать слабости врага. А вот я с Геллертом придерживаюсь иной позиции.

– Правда? – изобразив удивление, Ева мысленно подумала о том, что узнаёт больше интересной информации и меньше пустой болтовни, когда сама задаёт ему вопросы. Можно сделать так же, как сделал Кристофер: узнать о нём самое нужное, а затем найти для этого применение. – Ты ведь не просто его сторонник… Правая рука. Да, точно. Значит, вы с ним нашли много общих целей?