Свидетельница

– И… К чему же?

Шумно выдохнув, Ева почувствовала, как на месте раны боль усилилась, будто приложили какой-то раствор. Но ничего такого на самом деле не было. Видимо, Том просто не стал произносить вслух заклинание. Удивительно, насколько он могущественен - многим студентам невербально и простые защитные чары не удаётся наложить с первой попытки.

Она не стала повторять свой вопрос, зная, что тот даст ответ, когда посчитает нужным. И почему именно выручай-комната? Почему не… заброшенный класс? Ведь он сказал, что просто вылечит её, это бы не заняло так много времени. Если только не… Если Том не задумал ещё что-то.

– Ты принадлежишь мне с самого начала, Ева.

От неожиданности она позабыла о ноющей боли в спине - всё её сознание сосредоточилось лишь на его голосе, который, к странному совпадению, нёс в себе множество чувств одновременно. Она могла ощутить их все на себе. Особенно, когда слизеринец вместо того, что отойти от девушки, медленно, но уверенно прикоснулся к пуговицам у её груди. По-прежнему стоя за спиной когтевранки, Реддл, не говоря ни слова, развернул Еву к себе и внимательно посмотрел в её глаза, полные подозрения. Вздохнув и усмехнувшись, лениво сказал:

– Не думала же ты, что сможешь когда-нибудь избавиться от меня? К сожалению, своими порой глупыми поступками ты только сильнее усилила моё желание к тебе.

– В… В каком смысле?
– язык как назло заплетался. Она и не замечала, как грудь её широко вздымается от волнения.

Комната перестала казаться столь просторной, наоборот, она словно давила на Еву. Вокруг были одни стены. И почему она так напряжена?

Том невозмутимо смотрел на её блузку, которая немного просвечивала. В этот момент когтевранка пожалела, что одела именно эту вещь. Точнее, в этом была виновата мадам Брукс. Да, женщина определённо не подумала о том, что будет, если её пациентка окажется наедине с наследником Слизерина.

– Смыслов на свете много, - неопределённо прошептал Реддл и ловко расстегнул одну её пуговицу, а затем слабо улыбнулся.
– Ты же сама хочешь этого. Я знаю.

Откуда? Если это так, то парень либо супер-экстрасенс, который может знать то, о чём даже сама Франк не догадывалась, либо все его загадочные слова являются очередным способом запудрить ей голову.

– А если кто-то зайдёт сюда?
– спросила когтевранка первое, что пришло ей в голову. Поджав губы, она не отрывала взгляда от слизеринца. Он был действительно очень красив. Вблизи даже больше. Синие глаза пронзали её насквозь, что, казалось, сейчас Ева погрузится в них полностью.

– Ты знаешь, что такого никогда не случится.

Да. Она знала это. Но всё равно искала бессмысленные надежды на прекращение этого… чего? Не находилось подходящих определений для сего процесса.

Ева шумно выдохнула и, в последний раз оглянув пустующую комнату, убедилась, что стены теперь не кажутся преградами к свободе, сделала крошечный шаг, который сократил их расстояние окончательно. Оба молчали - Ева так и стояла с полурасстёгнутой блузкой, а Том выгнул бровь, словно усмехнулся на её действие. Или же это служило знаком уважения?

Она по-прежнему чего-то боялась и не решалась на что-то большее. Но стыд за свою нерешительность внезапно обрушился на её мысли, и тогда когтевранка спокойно сказала:

– Я никогда не делала этого прежде.

– Не беспокойся об этом, - Том и не был удивлён. В его понимании такая, как Франк, и должна быть чистой во всех смыслах. По крайней мере, до его появления в её жизни. Реддл прекрасно знал, что под его влиянием девушка перестаёт быть похожей на эталон всего хорошего, и тёмные пятна всё сильнее грязнят её душу, однако… Слизеринец не считал, что это плохо. Тьма не делает людей хуже или лучше. Она даёт им силу.

В конце концов должен был действительно наступить этот момент, - подумала Ева и отпустила все свои страхи. Разве она не желает этого? Всё, что происходило… Это вело к данной минуте.

Франк прикоснулась к его губам и, затаив дыхание, неторопливо начала его целовать. Ей не было известно, как именно воспримет это Том, но одно было точным. И её догадка подтвердилась, когда юноша ответил на её поцелуй даже с большей резкостью, нежели она.

В голове всё поплыло, превращаясь в какую-то непонятную массу. Ева больше не чувствовала страха. Ей нужно было поцеловать его с самого начала.

– Ты уверена?
– когда, казалось, он погрузился вместе с ней в эту сладостную пучину, Том резко оторвался от неё, почти нежно взял её лицо в руки и выжидающе посмотрел на тяжело дышавшую Франк.

– Да. Да, я уверена, - не задумываясь, пролепетала та. Она не хотела больше обсуждать что-то, вообще разговаривать. Странное, ранее редко посещавшее чувство захватывало её лёгкие, её сердце, её сознание, которое безоговорочно подчинялось. Всё должно быть именно так.

И Том, словно почувствовав, о чём подумала девушка, больше ничего не говорил и вернулся к тому, с чего они начали - блузке. На этот раз с вещью не стали церемониться, а наспех сорвали пуговицы, несколько из которых со звоном упали на пол и исчезли где-то в углу. Какое может быть дело до испорченной блузки, когда чувства одолевают тело и разум почти доверху? Чувства… Да. Это были они. Ева не испытывала боли, когда он впивался в её губы, прикусывал их, почти как тогда, после урока Хейтона. Но сейчас никто не может остановить их. Ни уроки, ни прохожие, ни угроза жизни.

Она была дома. С ним.

Почему-то только сейчас девушка осознала одну важную вещь: безопасность была не в самом Хогвартсе, а с Томом. И, нисколько не стесняясь своего полуобнажённого вида, Франк лишь желала наступления момента, когда ничто не будет скрывать их друг от друга. Проводя руками по его груди, она выдохнула, не в состоянии поверить, что всё происходит наяву.

И почему, почему Том это делает? Со своими чувствами к нему Ева немного разобралась ранее, но он… Что если его сподвигло нечто другое, что служит простым объяснением всему?? Глядя между поцелуями на его тело, Ева невольно хмурилась собственным мыслям, но стоило ей вновь погрузиться в страсть его губ, как девушка забывала обо всех тревогах.

– Ты в порядке?
– когда они уже были в паре шагов от кровати, парень неожиданно вернул над собой самообладание. Хотя, возможно, внутри него всё бушевало так же, как и у Евы.

Но что ответить ему, если сама девушка до конца не понимает себя? Нет, она уже приняла решение. Пытаться найти подвох - это лишь отступление назад, а этого нельзя допустить. Когтевранка не хотела останавливаться и обсуждать свои невовремя появившиеся мысли. Быстро помотав головой, примкнула к нему, давая понять, что нет ничего важнее на свете в эту секунду.

– Пожалуйста, молчи.

Он не стал возражать. Страсть, желание бурлило в обоих, и сопротивляться с каждым мгновением было всё сложнее и сложнее. Ева чувствола, как его руки крепко прижимают её к себе за талию, порой настолько сильно, что оставались синяки. Но боль была сладка. Всё было сладко.

Это окутывало их, как дым. Манящее, дурманящее чувство. Оно было дьявольски-прекрасным. Франк не знала, каковы будут последствия. Ей не было нужды уклоняться от того, что должно было произойти. Быть может, это и есть решение всех проблем? Хейтон… Кто там ещё? Грин-де-Вальд… И почему раньше девушка так беспокоилась, даже злилась на Тома непонятно за что? Зачем вообще нужно злиться, когда можно быть с Томом и в буквальном смысле наслаждаться друг другом?