Свидетельница
Шрифт:
– Знаешь, на пару сантиметров правее - и ты могла бы лишиться возможности двигаться.
– Обманчиво спокойно осведомил он её и убрал руку. Лицо его казалось равнодушным, но глаза не могли скрыть гнева. Да, от его слов ей очень “полегчало”. Разве не должен он радоваться? Пусть и с некоторыми последствиями, но когтевранка выяснила, кем является Кристофер Хейтон. С какой стати ему беспокоиться о её здоровье? Сам Том, не дожидаясь реакции Франк, снова наклонился над ней: - Ты пойдёшь со мной.
– Что?
И как здесь сохранять спокойствие, если в одно мгновение юноша берёт её за руку и без колебаний тянет на себя!
– Куда? А мадам Брукс… - понимая, что ей не удастся сопротивляться, Ева
– Тебя не смущает то, что я по-прежнему ранена?
– Именно это я и исправлю.
Не говоря больше ни слова, Реддл повёл её к выходу. Она боялась и предполагать, о чём тот думает. Не успевая за его изменяющимся настроением, можно очутиться в не очень выгодном положении. Тяжело вздохнув, Ева быстро оглянулась на пару человек далеко в конце комнаты, но те продолжали спать крепким сном. Или делали вид. Всё-таки она иногда чересчур громко говорила. Но, в любом случае, сейчас это не выяснить.
– Куда мы идём?
– решила повторить девушка, когда они вышли в коридор, не имевший больше никаких обитателей.
– В Выручай-комнату.
***
По пути в выручай-комнату Еве пришлось пережить достаточно приключений. Несмотря на то, что состояние раны пока было более менее стабильное, с каждым шагом становилось всё труднее в плане… зрения? Предметы то и дело норовили исказиться, внезапно переместиться на пару сантиметров вперёд. Так девушка споткнулась о ступеньку, которая, казалось бы, давно была позади. Том на её странные случаи молчал, вероятно, догадываясь о временном головокружении и мелких галлюцинациях. Он лишь старался не дать ей окончательно себя погубить, успевая вовремя обхватывать её за плечи или за руки.
На этот раз комната так и блистала со всех сторон дорогими украшениями в виде ваз или картин. Ева не знала, какой смысл создавать такую обстановку, если всё это - всё равно за пределами магического барьера станет безделушками. Она не задумывалась, представил всё Том или… Они ходили три круга вместе, потому что парень слишком опасался того, что та завалится без его секундного отсутствия в обморок. Ну, конечно! Неужели она кажется настолько слабой? В любом случае, девушка не особо понимала, где витают её мысли во время создания обстановки в комнате. Так что, возможно, все эти украшения были и её делом рук тоже, но выяснить это не удалось. Том и бровью не повёл, пройдя внутрь следом за ней. Невозмутимо предложив ей присесть, проговорил:
– Итак, я бы хотел вылечить тебя, а потому…
– Нет, - отрицательно помотав головой, Франк увидела на его лице проблеск недоумения.
– То есть я хотела сказать, что… Я забыла заклинание. Но если ты напомнишь его мне, то я смогу сама себя вылечить, Том.
Она не знала, о чём тот думает, но последующие слова казались почему-то холоднее, чем обычно:
– Название его не так и сложно, если знать латынь, Ева. Vital mortem.
– Отчеканив последние слова, он сел напротив неё и, вытащив свою светлую волшебную палочку, принялся медленно вертеть её в руке и чего-то ждать. Когтевранка не знала, что сказать, поэтому тоже некоторое время молчала и поймала себя на мысли, что цвет палочки Тома никак не соответствует всему его образу. Он использует тёмную магию по собственному желанию, а значит, все его вещи должны как-то показывать это. Хотя, быть может, именно слоновая кость и служит контрастом, характеризующим то, что в юноше не только мрак?
– Так… - помедлив, она с сомнением медленно прошептала: - Я могу попробовать себя исцелить?
– Разумеется, - как не странно, парень тут же отозвался. Но в чём был подвох? Разве может Том так легко сдаться и уступить ей?
– Если тебе комфортно колдовать, не видя ни раны, ни кончика волшебной палочки,
– Стой, - это уже было не смешно. Глядя на его недобрые огоньки в синих глазах, Ева понимала только одно: он будет использовать её страх ради достижения цели. Подавшись вперёд, придерживаясь руками за подлокотники, девушка прищурилась и тихо, но твёрдо сказала: - Что может случится?
По его едва заметной улыбке, проступившей на долю секунды, сразу стало понятно, что всё не так просто, как кажется с одной стороны.
– Видишь ли, тёмная магия любит шутить. И, если ты совершенно случайно попадёшь на здоровый участок, то процесс действия заклинания может стать противоположным. Ты просто… причинишь себе в разы больше боли, чем было до того.
– Глаза Евы заметно округлились, и Реддл, явно поджидая такого момента, сладко добавил: - Но это же пустяки, ведь так? Я с радостью посмотрю на твою скорую смерть. Признаться, сейчас у меня бы не составило труда убить тебя.
– Так чего медлишь? Убей.
Ева не хотела говорить это, но сейчас в ней взыграла злость на него. И, кто знает, что было бы, если б Том исполнил сейчас её слова? Пожалела ли она о своей просьбе? Или гордость была бы с ней до последних секунд?
– Нет, - безразлично пожал плечами и поднялся с кресла.
– Это не интересно, Ева. Я потратил на тебя столько своего времени и не позволю, чтобы прямо сейчас мои труды прошли даром. За всё надо платить, и я думаю, ты об этом знаешь. Когда-нибудь ты поймёшь, к чему именно я клоню. Но сейчас - позволь мне наконец-то самому вылечить тебя. Или ты предпочтёшь вариант, имеющий больше риска, чем надёжности?
Что остаётся делать? Возражать бессмысленно, да и желание пропало, однако… Вдруг Том испугал её специально? Хотя нет, конечно, специально, но искусно лгал, а не говорил правду?
– Да.
– Прикрыв глаза, неохотно ответила Ева.
– Конечно.
Он удовлетворённо кивнул и быстро подошёл к ней со спины. Легко опустив руку на плечо, дал понять, что ей следует встать. Исполнив его немое указание, Ева напряжённо вглядывалась в превосходную огромную кровать в самом углу, прямо напротив высокого окна. Её вдруг крайне заинтересовало, в каком стиле сделаны узоры на спинке постели, хотя она бы и так не догадалась, потому что никогда не интересовалась подобными вещами.
– Постарайся не сильно шевелиться, - на уровне её уха раздался бархатный голос Тома, и все мысли, что когтевранка так старательно себе внушала по поводу мебели, без колебаний испарились. Она снова ощутила нервозность и напряжение.
– Хорошо.
Прохладные пальцы слизеринца едва коснулись поясницы Франк, когда поднимали блузку. Но этого хватило, чтобы сердце забилось так, словно пыталось прорваться сквозь грудь.
Что происходит? Всё ведь… хорошо. Сейчас Том избавит её от этой саднящей боли, и она может со спокойной душой не проводить неизвестно сколько времени в больничном крыле. Так почему сейчас в ней столько бушующих эмоций? Ничего страшного нет в том, что Том видит её обнажённую спину. Причин для беспокойства ноль.
Однако, сколько бы не пыталась себе внушить когтевранка чувство спокойствия, всё шло как раз-таки против неё. С чрезмерным усердием она не отрывала взгляда от точки над кроватью, пыталась мысленно представить что-то, что смогло бы утихомирить её разбушевавшееся сердце.
– Ты какая-то нервная, Ева, - как бы между прочим заметил Реддл и с помощью магии убрал повязку - теперь больше ничто не скрывала хотя бы часть её спины. Пару секунд была тишина, и Франк так и хотела повернуться и посмотреть, понять, о чём думает слизеринец.
– Пора смириться с тем, что уже давным-давно всё сводилось к одному.