Священная земля

“Это нелегко сделать”, - медленно произнес Менедем. “Когда пересекаешь открытое море, всегда есть риск. Ты не можешь его избежать. Вот почему вы всегда остаетесь в пределах видимости суши, когда можете - если только вы не направляетесь куда-нибудь, так сказать, под гору, как это происходит в Александрии с Кипра, где вы действительно можете рассчитывать на попутный ветер во время парусного сезона. Пираты, так вот, пираты - это другое дело. Они могут вообще не беспокоить нас, и нет никакого риска плыть на восток, если они этого не сделают ”.

“Конечно, есть риск”, - сказал Соклей. “Они могут напасть. Вот что создает . риск. Если бы мы знали, что они нападут , это больше не было бы риском. Это была бы уверенность ”.

“Тогда будь по-твоему. Я думаю, мы говорим одно и то же разными словами. Но я не знаю, как соотнести один риск с другим. Поскольку легче оценить риск плавания через открытое море, это тот, который я хочу исключить, насколько смогу ”.

“Хорошо”, - сказал Соклей. “Я не уверен, что согласен с тобой, но и не уверен, что не согласен. Ты капитан”.

“к. Сделает ли тебя счастливее, если я поговорю с Диоклом, прежде чем окончательно приму решение?” Спросил Менедем.

Соклей опустил голову. “Я всегда рад, когда ты разговариваешь с Диоклом. Он забыл о мореходстве больше, чем большинство людей когда-либо узнают”.

“Меня не интересует, что он забыл, меня интересует то, что он помнит”.

Но гребец оказался менее полезным, чем надеялся Менедем. Он почесал подбородок, обдумывая это. Наконец, он сказал: “На самом деле, я видел, как шкиперы делают и то, и другое. Шесть оболоев до драхмы в любом случае.”

“Что ж, в таком случае я собираюсь продолжить плавание вдоль здешнего побережья, как и планировал”, - сказал Менедем. “Даже если пират действительно осмотрит нас, нам вряд ли придется сражаться с ним. Большинство из них хотят легкой добычи - круглого корабля с несколькими матросами на борту, который слишком медлителен, чтобы убежать, и слишком слаб, чтобы дать отпор. Они могут видеть, что мы дадим им хороший бой, даже если им удастся нас поймать ”.

“Большинство из них могут”, - согласился Диокл. “Конечно, всегда есть странный ублюдок, на которого нельзя положиться, как на того парня в проливе между Андросом и Эвбеей в прошлом сезоне”.

Менедем передал Соклею большую часть мнения Диокла. Он не упомянул пирата, который напал на них в предыдущем сезоне плавания. Он знал, что сделал бы его кузен, услышав об этом пирате и его команде: он начал бы проклинать их за кражу черепа грифона. Менедем слышал эти проклятия слишком много раз, чтобы захотеть слушать их снова.

Соклей сказал: “Это твой выбор, я надеюсь, что все закончится хорошо”.

“Ты же не собираешься отпускать подобные печальные комментарии, пока мы не прибудем на Кипр?” Спросил Менедем. “Ты же знаешь, они не очень радуют команду”.

“О, да. Я буду держать рот на замке. Я действительно знаю разницу между тем, что я могу сказать тебе, и тем, что я могу сказать, когда моряки слушают, поверь мне”.

“Я надеюсь на это”. Но Менедем не стал настаивать. Его двоюродный брат всегда умел держать свое мнение при себе, когда оно могло повредить моральному духу. Чтобы сменить тему, Менедем спросил: “Найдем ли мы здесь рыночную площадь? Никогда нельзя сказать, что у них может быть”.

“Да, мы могли бы также, потому что вы никогда не сможете”. По выражению Соклеоса, он надеялся на череп другого грифона. Но он также вспомнил о практической стороне, необходимой торговцу, потому что продолжил: “И я привезу с собой немного духов. Никогда нельзя сказать, что мы могли бы продать”.

“Конечно, нет”, - сказал Менедем. “Если мы продали книгу в Фазелисе, клянусь богами, мы можем продать что угодно где угодно”.

Но агора Ольвии, расположенная недалеко от гавани, оказалась разочарованием. Дело было не в том, что на рыночной площади ничего не было на продажу, просто там не было ничего, что могло бы согреть сердце капитана акатоса. Ольбийцы покупали и продавали зерно, оливки, местное вино, сушеную и свежую рыбу, простые горшочки - все это было полезно, но ничто из этого не стоило усилий Менедема. Рядом с главной агорой также был отдельный рынок лесоматериалов, но это его тоже не заинтересовало.

“Круглые корабли могли бы прекрасно вести здесь дела”, - сказал он. “Что касается нас...” Он прикрыл рот рукой, как бы пряча зевок.

“Я знаю”. Соклей тоже звучал мрачно: “Ты не смог бы представить более обычного места, даже если бы пытался целый год”, - тем не менее он повысил голос: “Духи! Прекрасный аромат родосских роз!”

Люди проходили мимо, даже не взглянув. “Интересно, есть ли у них здесь носы”, - проворчал Менедем. “Судя по тому, как некоторые из них пахнут, я сомневаюсь в этом”.

“Прекрасные родосские духи!” Соклей позвал снова, прежде чем продолжить, понизив голос: “Никогда не скажешь. Та гетера в Милете прошлым летом ...”

“О, ты счастливчик!” Сказал Менедем. “То, что она хотела шелк, это одно. То, что она тоже хотела тебя ...” Такие вещи случались с ним время от времени. Он не ожидал, что это случится с его степенным кузеном.

Думая вместе с ним, Соклей ответил: “Знаешь, тебе не может все время сопутствовать удача. Часть ее должна достаться и другим людям”.

“О? Почему?” Спросил Менедем.

“Это аргумент для другого раза, моя дорогая”, - сказал Соклей, протягивая прохожему баночку с духами. “С Родоса. Самые лучшие...”

Прохожий продолжал идти. Плечи Соклея поникли. “Для меня это самая трудная часть бизнеса: я имею в виду, говорить незнакомцам, что они должны что-то у меня купить”.

“Ну и как они узнают, если ты им не скажешь?” Разумно спросил Менедем.

“Я продолжаю говорить себе то же самое”, - сказал Соклей. “Это помогает, но не настолько. Затем я вспоминаю, как меня раздражает, когда я прохожу по агоре на Родосе, когда какой-нибудь крикливый, быстро говорящий парень из другого полиса сует что-то мне под нос и говорит, что я не могу надеяться прожить без этого ни дня, что бы это ни было ”.

“Но ты покупаешь время от времени, не так ли?” Сказал Менедем. “Я знаю, что покупаю”.

“Да, но после этого я всегда чувствую себя дураком”, - сказал Соклей.

“Дело не в этом”, - сказал Менедем. “Дело в том, что время от времени кто-нибудь будет расставаться со своим серебром. И кого волнует, что он чувствует потом?”

Как бы в доказательство этого, они действительно совершили несколько продаж. Первая была адресована эллину на несколько лет старше их, который сказал: “Я женился всего пару месяцев назад. Я думаю, моей жене это понравилось бы, а тебе?”