Святки без оглядки
Шрифт:
Кирилл официозно обменялся рукопожатием с главой делегации. Тот то ли реально не узнал его без грима, то ли старательно делал вид, что не узнает, но это безмерно радовало.
– А чего сразу я? – не отступала Ксюха, искоса поглядывая на Кира. – Тебе надо, ты и изображай свои семейные ценности...
– Как ты это себе представляешь? – поджал губы Вадим. – Я бы, может, и рад! Но только представь, что устроит эта недотрога, если я к ней прикоснусь! Была бы это Снежа... – он тяжело вздохнул и сразу погрустнел.
– Была бы это Снежа, – поспешила успокоить его Ксюха, – твои китайцы ели бы подгорелые
– Чего шепчемся? – Андрей обнял их обоих за плечи и картинно распахнул дверь кабинета. – А теперь гуляем, ибо...
Он вынужденно запнулся и замолчал. В гостиной снова было оживленно. Один из гостей увлеченно фотографировал Звездоцапа, вальяжно восседающего на гладильной доске, а трое других, включая Глашу, завороженно слушали уже знакомого всем таксиста.
Тот размахивал наполненным фужером и высокопарно вещал:
– ...Так пусть здоровье сидящих здесь людей сравнится с величием гор Кавказа, а красота их жен – с сияющим водою Хуанхэ! Вот такой тост получился, хотя, желтый вода, на мой взгляд не очень красиво, я бы сказаль... А вот еще тост! Високо-високо в горах жиль один баран...
– Минуточку, – Андрей быстро отделился от компании и, уцепив оратора за рукав, перекинулся с ним парой фраз. Потом достал бумажник, отслюнявил несколько купюр и бодро выпроводил его за дверь. Таксист при этом упирался, силился договорить тост, не забывая активно распихивать пирожки по карманам.
– Ты чего, сразу не мог заплатить? – Андрюха накинулся на Вадима, едва за таксистом закрылась дверь.
Тот пожал плечами.
– Я заплатил вообще-то...
– Эмм... И я заплатил, – почесал в затылке Кирилл.
– Если вам интересно, – тут же встряла Ксюха, – я тоже заплатила! Мне сто рублей не хватило, и я домой зашла у Вадика занять...
Все молча переглянулись.
– Учись, братан, как надо деньги делать, – усмехнулся Андрей, хлопнув Вадима по плечу. – Пойду проверю, не продал ли он нашего коня.
– Ворота закрой! – крикнул вслед Кирилл. – И подопри изнутри чем-нибудь!
– Боишься, что опять вернется? – на ходу хохотнул тот.
– А то! Тут еще китайцы не платили, ему возвращаться и возвращаться.
_________
Дорогие друзья! Мне очень важна обратная связь. На просторах самиздата я автор новый, и пока нахожусь в поиске своего жанра. Стоит ли мне продолжать писать в юмористическом жанре или уйти в любовь-морковь 18+? (такой опыт тоже есть – см. «Невеста последнего волка»).
Комментарии пишут единицы, за что им огромное спасибо, но все же хотелось бы услышать еще мнения. Заранее спасибо! Приятного чтения.
Глава 24
– Горько! – неожиданно провозгласил переводчик, кивая пьяненькому самураю. Странно, но с легкой руки Кирилла это совсем не китайское прозвище, кажется, намертво прилепилось к руководителю китайской фирмы.
– Что? – голос Вадима осел.
– Наш командир говорит, что знает о вашей помолвке и желает поднять бокал за вашу будущую семья с таком замечательный девушка, который так вкусно готовит! –
радостно доложил переводчик. – И мы знать, что в таком случае у вас полагается желать горько!Гости дружно закивали, и все выжидательно взглянули на Вадима. Он побледнел, боясь взглянуть на Глашу, а та отшатнулась, кутаясь в платок.
Вадим скрипнул зубами. Вот сейчас весь их красивый цирк пойдет коту под хвост.
Китайцы вопросительно переглянулись. Почуяв неладное, перекинулись недоуменно-встревоженными взглядами Андрей с Кириллом. Неудобная пауза затянулась, рискуя прерваться трескучим провалом... Но тут на помощь пришла Ксюха.
– Минуточку! – поднялась она, поправляя спадающую шаль. – Тут произошла досадная ошибка. Вам, видимо, не так перевели. Вадим и наша дорогая Глаша пока просто встречаются, а свадьба намечается у нас!
Она приобняла Кирилла, одновременно пихая его ногой под столом.
Переводчик что-то быстро проговорил самураю, и тот расплылся в довольной улыбке.
– Горька! – снова поднял бокал он, салютуя Ксюхе.
Не давая Кириллу времени на вопросы, она подхватила оторопевшего парня за лацканы пиджака и смачно чмокнула в губы.
– Нет, нет! Нада считать... Раз... два...
Твою ж..! Ксюха больно наступила Киру на ногу и, обвив руками шею, впилась в его губы. «Лишь бы не начал вырываться, – вертелось в голове, – а если будет – укушу!»
Вот только Кир вырываться не спешил, а неожиданно привлек ее за талию и ответил. Это так ошеломило Ксюху, что она не на шутку напугалась. Отпрянула и попыталась вырваться, но не тут-то было. Кирилл не позволил ей двинуться с места и целовал до десяти.
Китайцы взорвались аплодисментами и дружно хряпнули по полной. Вадим изо всех сил семафорил глазами Кириллу. Мол, молчи и ничего не спрашивай, все потом.
Ксюха дрожащими руками налила себе бокал вина и залпом его осушила. Сказал бы кто пару дней назад, когда это пьяное нечто валялось в коридоре и обнимало ее сапог, что она сегодня будет его целовать! Прилюдно! Ужас какой! И еще ужасней, что это ей понравилось!
– А давайте я вам музыку включу, – срывающимся голосом произнесла она, направляясь к колонкам. Не столько, чтоб гостей отвлечь, а чтобы отвлечься самой и заставить слушаться предательски трясущиеся ноги.
– Лучше давайте я спою! – вдруг перебила ее Глаша, и Ксюха, оторопев, остановилась.
Глаша уже давно почуяла, что что-то пошло не так, и почему-то считала себя виноватой. Она поднялась из-за стола, поправила шаль и, выйдя в центр комнаты, завела мелодичную песню. Красивый голос лился птичьей трелью. Молодая девушка в давно забытой русской песне грустила по своему возлюбленному, а Ксюха с удивлением осознавала, что впервые слышит, как ее сестра поет, и оказывается, у нее есть голос.
Кирилл ослабил ворот на рубашке и вышел на веранду.
– Ты когда успел-то? – шагнул следом Андрей, он показал глазами на Ксюху и достал сигареты. – Будешь? – протянул пачку Кириллу. Тот взял, растерянно покрутил в руках и вернул обратно.
– Сам не понимаю...– пожал плечами он. – Ничего не хочешь объяснить? – обратился он к Вадиму, который, прихватив куртки для Андрея и Кирилла, выскочил вслед за ними.
– Кир, только не сейчас! – растерянно произнес тот, вручая ему куртку.