Святослав. Император с севера
Шрифт:
Отпустил он до дому и треть охотников, прежде всего тех, кто еще по зиме обещал вернуться со своими родичами, чтобы весной уже начать обрабатывать землю. Потом остальные на побывку отправятся по принципу ротации.
Всего под рукой Русова осталось чуть больше десяти тысяч человек, при этом половина сидела гарнизонами по Волге и Дону. Впрочем, оставшихся, было более чем достаточно для контроля обстановки, тем более что особо никто не бузил, по крайней мере вблизи Дона, а все что происходило дальше на востоке Святослава особо не волновало, это дело уже печенегов.
Незадолго до
Русов на тему использования подневольного труда совсем не рефлексировал.
«Как аукнется, так и откликнется», – думал он, ведь эти люди тоже не видели ничего зазорного в том, чтобы захватывать людей в рабство, использовать их подневольный труд и продавать как скот, вот пусть на своей шкуре и прочувствуют, какого это.
Из получаемого железа Святослав приказал начать делать доспехи для печенегов. Хазарский каганат пал и половцы следующим летом наверняка попробуют воспользоваться случаем чтобы занять освободившуюся территорию. Так что печенеги и союзные племена должны получить хорошую броню и оружие, чтобы достойно им противостоять.
Выдумывать он ничего не стал и решил предложить степнякам обычную чешую, что называется быстро, дешево и сердито. Нашить на основу они и сами смогут. Ну и шлемы по упрощенной схеме, без козырьков и нащечников. Последний элемент, как и защиту шеи они если захотят сделают себе из кожи или из сэкономленной «чешуи».
Сделав все необходимые распоряжения, Святослав отправился в Киев, где устроил себе классический Триумф с праздничным шествием по улицам города, в конце концов повод более чем достойный – низвержение исконного врага, при этом с мизерными потерями. В таких боях потеря половины армии – нормальное дело, а тут всего-ничего, при этом значительная часть потерь пришлась на союзников, что вообще не учитывается.
– Приготовьтесь, сейчас будет весело! – с улыбкой предупредил он детей, чтобы не испугались и не заплакали.
А то Ярополку всего пять лет, а Олегу исполнилось лишь три года.
Олега Русов на всякий случай взял на руки.
– И ты ничего не бойся, – добавил он, обратившись к жене.
Предслава ничего не понимала, но кивнула все же с тревогой во взгляде прижав к себе Ярополка.
Предупредил он и мать. А то еще кондратий хватит.
– Что ты задумал?
– Развлеку немного людей силой Перуна, так что тоже не бойтесь, – улыбнулся он в ответ, и прежде чем княгиня Ольга еще что-то успела сказать, повернувшись к людям, закричал во все горло: – Восславим же наших богов, и в первую очередь Перуна, что вел нас в этом походе и помог одержать славную победу! Слава Перуну!!!
Русов резко дернул за шнур и из-за помоста на котором они все стояли, куда заранее завели один большой крытый воз охранявшийся бойцами НКВД, раздался пронзительный свист, а потом в небо оставляя густой дым с искрами взлетели ракеты оглушительно взрываясь с дополнительными взрывчиками из желтых огней.
В наступивших осенних сумерках получилось весьма неплохо.
Что до ракет, то сделал он их еще в Курске,
куда по его заказу заранее подвезли селитры и серы. Часть селитры правда пришлось потратить на окраску доспехов.Корпуса делались из костного клея и конопляной пакли. Получилось очень прочно.
Народ сначала в страхе подался назад с площади, раздались крики ужаса, кого-то сбили с ног и чуть не затоптали, те, что стояли вблизи помоста наоборот упали на землю накрыв голову руками. Но вскоре люди все же разобрались, что к чему и стали ликовать в религиозном экстазе, благо салют состоял из пяти десятков ракет.
– Перун! Перун!! Перун!!! – срывая голос в унисон ревели люди.
Мать князя с окружавшими ее христианами во главе с епископом Михаилом быстро крестились заполошно шепча какие-то молитвы.
Хан Куря, привезший дочь и сына, для скрепления военно-политического союза браком, и стоявший в подаренной ему вороненой чешуйчатой броне, все же схватился за сердце, дрогнул в ногах, но все же удержался.
«Будет тебе дополнительным поводом лишний раз не смотреть на запад, даже если очень попросят и денег дадут», – подумал Русов.
Потом начались обильные торжества, отмечали одновременно победу над Хазарским каганатом и двойную помолвку, сама свадьба должна была состояться несколько позже.
В какой-то момент, в самый разгар пира забежал один из ближников Свенельда и что-то активно зашептал тому на ухо.
– Что случилось? – стараясь не выказывать беспокойства, спросил Русов.
– Что-то непонятное, княже…
– А именно?
– У северных ворот внутри города идет какое-то массовое побоище…
– Разберись…
Святослав и сам бы отправился посмотреть что происходит, но нечего быть в каждой бочке затычкой. Опять же пир прерывать не стоило по политическим мотивам.
Свенельд кивнул и выбрался из-за пиршеского стола.
Вернулся он только под утро. Выглядел глава НКВД не ахти, все-таки человеку под шестьдесят лет, что в это время весьма почтенный срок и в таком возрасте всю ночь не спать… Стальной человек, да с крепкой закалкой. Несло от него при этом густым дымом с привкусом паленого мяса.
– Говори.
– Волховские вои между собой рассорились и сечься стали…
У Русова сердце пропустило удар и перехватило дыхание. Для чего они тут появились догадаться было несложно.
– Почему? Чего не поделили?
– Перуновы огни, что ты показал многих из них смутили. Часть отказалась участвовать в нападении на тебя, а те, кто остался верен чернобоговым перевертышам, решили их убить, чтобы не донесли. Вот и началась лютая сеча, так что постоялый двор в итоге сгорел…
– Много их там было?
– Больше сотни тел насчитали… кого-то еще под пепелищем не нашли, кто-то сбежал. Но думаю под две сотни было.
Святослав потрясенно присвистнул. Этого количества в условиях внезапного, да еще ночного нападения более чем достаточно, чтобы захватить кремль, учитывая, что жреческие воины, это своеобразный спецназ, даже круче – «Альфа» и «Вымпел» в одном флаконе. Один жреческий воин даже в обычных условиях стоит минимум десятка дружинников которых как раз можно отнести к спецназу.