Святослав. Император с севера

– Да причем тут степняки, княже? Наши же и нападут, да продадут тишком ромеям, – засмеялся Свенельд. – А потом будут тебе втирать с честным видом, дескать знать не знаем, ведать не ведаем, чего с ними случилось да, куда подевались. Сбежали вестимо поганцы!

– Мн-да… – с несколько растерянным видом почесал тогда Святослав наголо бритую голову, признавая правоту старого варяга.

С хохолком-чубом или оселедцем Русов заморачиваться не стал ибо терпеть не мог, когда этот клок волос падал на глаза или щекотал кожу. Кроме того с его точки зрения такая прическа выглядела несуразно глупо. Так что лысая голова и аккуратная бородка с усами умеренной отвислости.

– А если все же кто-то нападет дикий, буртасы какие или башкиры, то окружающие даже не почешутся, чтобы оказать помощь, так же как сделают это со своими, – добавил Свенельд.

– Согласен.

Потому и было принято решение о подселении рабов к поселенцам из славян. Таким образом все пленники будут закреплены за селениями жители которого будут за них отвечать перед князем. А он сразу предупредил, что его люди будут время от времени проверят их состояние, так что не дай боги пропадет кто-то.

Поначалу Русов опасался, что славянские переселенцы взбрыкнут, дескать чего это нам чужаков суете, да еще рабов, что даже по-человечьи не разумеют, да еще ответственность за них нести. Но нет, довесок восприняли вполне благожелательно, если не сказать с радостью.

Такая толерантность объяснялась несколькими факторами. Тут и лишние рабочие руки, которые на первых порах совсем даже не лишние (учитывая, что рабов тоже оснастили кое-каким инструментом), тут и дополнительные бойцы на случай, если придется защищаться от ворогов, и даже фактор свежей крови сыграл свою роль. А то, что у жениха или невесты родители бывшие рабы, так это пустяк, ведь ситуация, когда женились на полонянках, то есть пленницах из других племен, вполне обыденна по нынешним временам, а это почти тоже самое.

С возвращением первой партии отпускников на побывку была отправлена вторая с условием возвращения до ледостава.

– Как раз успеете дома себе построить, а мы вам к тому времени дерева заготовим и сплавим, – напутствовал их князь.

Собственно древесину стали заготавливать давно в обмен на инструмент и прочие изделия из стали мордва и вятичи.

Те, кто прибыл зимой ютились в отстроенных для них простеньких общинных бараках, собранных на скорую руку из тонких жердей. То есть сколачивали два щита из тонких стволиков, присобачивали такие щиты к вкопанным столбам и засыпали землю между ними, получалась такая вот стена-бутерброд. Просто, дешево и сердито. Конструкция недолговечна, но надолго и не требовалось.

Не подвели варяги и в том плане, что множество из них так же решили сменить место постоянного проживания. Да, переселялись в основном слабые рода, скорее даже мелкие семейные группы норвегов и данов умещавшиеся в одном полугнилом драккаре вместе со всем своим добром и рабами, что уже не могли обеспечить защиту своей территории от притеснения боле сильных соседей. А резня за землю там шла реально жесткая. О чем свидетельствовал половой состав таких семей, где на взрослого мужчину приходилось минимум три женщины.

Среди крупных групп переселенцев оказалось сразу четыре самых младших сына Эйрика Кровавая Секира: Эрлинг, Гудред, Сигурд и Регнвальд ведшие с собой по пять-семь драккаров. Старшие братья выперли их с архипелагов, что называется в добровольно-принудительном порядке вместе со своими политическими противниками.

Переехал и один из братьев Гуннара – Кольскегг.

– А что Хьёрт? – поинтересовался Святослав. – Решил остаться со старшим братом? Он вроде выказывал желание тоже перебраться сюда.

– Переберется, князь. Сейчас он рабов ловит. А я к моменту его переселения должен подготовить для нас поселения.

– Понятно.

В общем процесс пошел. И вслед за перовой волной должна была хлынуть вторая, куда как более мощная, когда самые осторожные убедятся, что с первыми переселенцами все хорошо.

Единственное в чем его подвели варяги это в том, что не пошли в вик по Каспийскому морю, как договаривались осенью прошлого года. Но Русов и сам понял, что тогда с предложением несколько поспешил на фоне радости от победы. Варяги после удачного похода решили слегка расслабиться, то бишь гульнуть на ранее награбленное. Опять же они выполняли своеобразный заказ князя по ловле рабов, что было даже важнее похода, который «не горел», то есть можно было легко отложить. Никуда города не денутся…

Не обманули печенеги и согласно заключенному договору ушли из приднепровских степей за Дон. Пересекавшие реку рода получали стильные вороненые чешуйчатые доспехи и шлемы, а так же вороненые же палаши, наконечники для копий и стрел, эти уже обычные.

Хан Куря глядя на единообразно оснащенных воинов был просто вне себя от счастья ибо о таком он и мечтать не мог.

Получили подобные доспехи и другие союзные племена, что признали Святослава Игоревича своим каганом. И теперь все, кто обитал в треугольнике рек Дон – Волга – Кубань и Терек, превратились в весьма мощную в военном отношении силу насчитывающую порядка тридцати тысяч всадников. А значит за восточное направление, если не произойдет предательства, можно несколько лет не беспокоиться. Вороные, а именно такое общее название получили все степняки служащие князю, в том числе печенеги из-за цвета своих доспехов, (хотя были у них и другие не столь благозвучные эпитеты вроде: черные, копченые, угольки) отразят практически любой удар.

2

В девятьсот шестьдесят втором году военачальник Никифор Фока сразу после того как разобрался с вторжением мадьяр и валахов на северные границы империи ринулся решать проблемы на южном направлении. Со стотысячной армией он вторгся в Сирию, взял несколько городов полностью их разграбив и разбив в решающем сражении алеппского эмира сжег предместья Алеппо и приступил к осаде самого города, одного из богатейших в регионе.

Эта война Святослава Игоревича не сильно бы заинтересовала, если бы не находящийся в данный момент в Киеве епископ Михаил, а он как раз был сирийцем.

– Как он отреагировал на вторжение ромеев в Сирию? – спросил Русов у Свенельда.

– Естественно, что недоволен, – усмехнулся глава НКВД.

– Насколько сильно? Просто недовольство или бешенство?

За посланцем византийского императора приглядывали все это время самым пристальным образом, (а то больно уж у ромеев натура поганая, хлебом не корми, дай кого-нибудь отравить), и уже успели его достаточно неплохо изучить несмотря на то, что он старался держать лицо. Да, несмотря на свою горячую южную кровь епископ старался не давать волю своим чувствам, по крайней мере прилюдно, проявляя истинно христианское смирение.

Но даже мелкие нюансы поведения, степень сжатия губ, частота дыхания, как долго держит глаза закрытыми пытаясь успокоиться и так далее позволяли определить истинное состояние объекта. Ради накопления статистических данных, его время от времени провоцировали, то обольют чем-то словно случайно, то толкнут, то скажут что-то нелицеприятное и так далее и тому подобное.

– Очень сильное недовольство, князь. Но это объяснимо. Все-таки на его Родину напали те, кому он служит и ведут ромеи себя в Сирии крайне жестко, а они хоть и иноверцы, но все же одной с ним крови, так что понять его можно.