Связанные кровью
Шрифт:
— Нужно проверить и помочь, — забормотала нервно. — Боги, только бы не насмерть.
Я уже собиралась выскочить наружу, искренне надеясь, что человек не пострадал сильно. Но неожиданно рядом возникла еще одна фигура в плаще. Мне в лицо полетел какой-то порошок. Я дернулась назад, к Ниару, машинально закрывая лицо рукой, вот только новая порция порошка багровым облаком рассыпалась по салону мобиля. Мои пальцы сложились в щепоть, чтобы выплести те самые защитные чары, которые так помогли в пыльном архиве, но было уже поздно. Тело враз стало тяжелым и неповоротливым. Руки бессильно упали на колени, а
ГЛАВА 21
Очнулась я от толчка. Кажется, меня не слишком аккуратно положили на что-то вроде жесткой кушетки. Но открывать глаза я не торопилась. Несмотря на то, что голова была ватной, память работала отлично, и мне сразу стало понятно: у нас проблемы. Ничего не болело, вот только магия не ощущалась, а холодок на предплечьях напомнил о блокирующих браслетах, которые мне пришлось носить не одну неделю. Тут же накатила паника, прихватив с собой воспоминания о камере-одиночке. Пришлось здорово постараться, чтобы успокоиться. Тем более, совсем рядом зазвучал незнакомый голос.
— Она без сознания, — негромко произнес какой-то мужчина. Запястья коснулись прохладные пальцы. — Но скоро должна очнуться. Могу добавить сонного порошка, если нужно.
— Не стоит, — отозвался второй. И вот этот голос был мне совершенно точно знаком! — Лучше отправляйся вниз и подготовь все для ритуала, мой мальчик. Я сам присмотрю за девушкой.
— Да, наставник.
Тихие шаги, хлопок двери и тишина. Наверное, стоило бы притвориться бессознательной, подождать, пока надсмотрщику надоест со мной сидеть, и уже потом действовать, но я просто не смогла. Повела руками, разгоняя кровь по пальцам, и медленно открыла глаза.
— Значит, все же вы, — выдохнула мрачно.
— Ну здравствуй, Йеналь, — усмехнулся лорд Варис Доголеро.
Внутри кольнуло разочарование. Хотя, как ни странно, оно было не таким сильным, как ожидалось. Наверное, в глубине души я уже начала смиряться с мыслью, что человек, которого считала благодетелем, может оказаться не таким уж хорошим. Но, боги, как же он мог быть таким двуличным? Заботиться о пациентах и при этом помнить о том, сколько человек пострадало от его рук. Говорить со мной о родителях, зная, что они погибли по его вине. И отправить на смерть меня саму, только потому, что я представляла гипотетическую угрозу…
Ладно, в сторону лирику. Нужно понять, где я и что происходит.
Не спуская взгляда с целителя, я осторожно села. Пришлось переждать легкое головокружение и туман перед глазами. А когда зрение прояснилось, я осмотрелась.
Это была не слишком большая комната без окон, похожая то ли на кабинет, то ли на смотровую. Оббитые кафелем стены, жесткая кушетка, на которую меня уложили, стол и полупустой шкаф у стены. Лорд Доголеро сидел за столом, уперевшись локтями о столешницу. Его лицо было абсолютно спокойным.
Я моргнула, прикидывая варианты. Между нами метра три. Магии нет. Но я моложе и сильнее старого целителя на полголовы ниже меня ростом. И если воспользуюсь фактором неожиданности, то…
— Не советую, — произнес мужчина, словно прочитав мои мысли. — Я отличный целитель, если не забыла. И смогу нейтрализовать тебя еще на подходе.
Я
с досадой сжала губы. Да, простое парализующее заклинание в руках кого-то вроде целителя Доголеро — дело одной секунды. Значит, сопротивляться бесполезно. Тогда нужно хотя бы потянуть время.— Где я? — спросила я хрипло. — Что случилось? И где Ниар?
— Пришлось пригласить вас к себе в гости, — ответил лорд Доголеро. — На самом деле, мне нужен только Ниар, не ты. Вот только замечательные украшения на ваших руках связаны, и мне очень не хотелось, чтобы ты могла отследить пропавшего жениха.
Выдохнув сквозь зубы, я потерла неощутимый под рукавом брачный браслет. Связаны… Неужели у меня получится почувствовать Ниара, где бы он ни находился?
Словно в ответ, браслет еле уловимо нагрелся, а в голове появилось четкое ощущение: Ниар рядом. Он жив.
Боги, что будет дальше? Противник опередил нас и сделал финальный ход. Лорд и леди Эльгорр вряд ли спохватятся, когда мы не вернемся домой. Решат, что Ниар опять меня куда-то повез. Остается только надеяться на то, что спохватится кто-нибудь еще. Или что кто-то хотя бы видел наше похищение.
— Значит, это и правда вы, — приговорила я. — Тиберы, проклятие Ниара, даже вспышка чумы — это все вы, да?
— Как много вам удалось выяснить. — На лице лорда мелькнуло недовольство. — Даже удивительно.
— Но зачем? — Тут мне даже не пришлось изображать изумление и возмущение. — Вы — целитель! Тот, кто должен спасать, а не убивать!
Он поморщился и махнул рукой.
— Это долгая история, Йеналь.
— А мы куда-то торопимся?
— Нет, — Доголеро качнул головой, немого подумав. — В конце концов, Эрлиху нужно время, чтобы все подготовить…
Он устроился поудобнее и заговорил:
— Все дело в магии крови, моя дорогая. Я заинтересовался ей еще очень давно, когда только начинал практиковать. Чисто теоретически, поначалу. Но потом познакомился с лордом Мористоном… Тебе ведь наверняка известна эта фамилия.
Я молча кивнула.
— Мы быстро нашли общий язык, ведь магия крови интересовала нас обоих одинаково сильно. Вернее, те возможности, которые она когда-то давала своим хозяевам. Теперь от нее оставались лишь воспоминания, но два не самых глупых мага в расцвете сил решили, что могут попытаться сделать нечто большее.
— Возродить?
— В какой-то мере, — кивнул Доголеро. — Мы смогли вычислить потомков одного из самых древних родов кровавников. Очень далеких потомков, почти бесполезных, но магия крови — эта та вещь, которая не теряет силу никогда и способна проявиться даже сейчас. Тем более, двести лет назад один из лордов уже двигался в этом направлении.
— Арбандо, — выдохнула я.
— Да, предок Арбандо. Ульфрик Арбандо был последним носителем древней крови. Мористон сделал его своим учеником. Нам удалось найти старую лабораторию герцога в замке Арбандо, и на основе его знаний мы начали свое исследование.
— Вы создали штамм кровяной чумы?
— Это была идея Мористона, — вздохнул Доголеро, как мне даже показалось, с легким сожалением. — Ему показалось, что власть стремительно утекает из рук, и захотелось утроить что-то вроде встряски, которая бы показала его недоброжелателям, как сильно они могут быть уязвимы.