Связанные

Его настороженное выражение лица изменилось, успокоилось, и он подошел к дивану и опустился на него. Странным было то, что Цыпа остался сидеть рядом со мной на кухне, а не присоединился к нему.

– Расскажи мне.

– Ебаный Пацци, – простонал я. – Он вышел из реабилитационного центра, и ты просто должен знать, что Кейдж пристроил меня к нему. Как будто я чертова нянька.

Он хихикнул.

– Кейджу плевать на карьеру. Он просто хочет уничтожать людей. То же самое он сделал с Миллсом.

Я облокотился на стойку.

– С кем?

– Даррен Миллс. Он был заместителем по надзору до Беккера. Его понизили до отдела ордеров, когда мы оба перевелись.

Я слышал это имя, но не знал, как его зовут. Это было еще до моего появления. Впрочем, это должно было произойти и до Броди.

Так странно было видеть его с бородой и усами, волосы все еще короткие, но уже не такие, как раньше. Раньше он носил их в прическе, аккуратной и безупречной. Теперь же они выглядели неровными и взлохмаченными, словно он сам их подстриг. Мы пытались говорить, как раньше, но было ясно, что он не практиковался, судя по тому, как неловко и неуклюже он отвечал.

– Ты совсем не помнишь Миллса? – надавил Броди.

– Не помню, а как, черт возьми, помнишь ты?

– После того как меня уволили, я навел о нем справки. Он хороший парень, это он вправил мне нос.

Я не стал спрашивать, зачем он его искал, - это выдало бы меня, и он знал, что так и будет, судя по тому, как он смотрел на меня, словно не решаясь докопаться до истины.

– Это было мило с его стороны.

– Что?

Я указал на его лицо.

– Что он починил твой нос.

– О. Да.

Он выглядел не в себе.

– Мне нужно надеть футболку, – сказал я ему и повернулся, чтобы пойти в свою спальню.

– Я принесу ее тебе, – поспешил он.

– О, спасибо, чувак, – сказал я, улыбаясь. – Они все висят в шкафу.

Он встал, обошел мой кофейный столик, потом остановился.

– Твои футболки висят на вешалках? Что это значит?

В нем мелькнул прежний Броди.

– Так они не мнутся, – сообщил я ему.

– Ладно, – сказал он, улыбаясь.

– Эй, принеси и мой бандаж, ладно? У меня рука устала.

– Да, сэр, – согласился он и отошел от меня. Мгновенно я достал из заднего кармана телефон, проверил его и увидел, что у меня нет полосок. Подумав, что Броди может отключить глушилку, раз уж он, похоже, мне доверяет, я отправил Боди сообщение «Без света», затем отключил функцию вибрации и положил телефон в холодильник в отделение для масла. Я был в кладовке, когда Броди вернулся с футболкой и бандажом.

Я потянулся за футболкой.

– Спасибо.

– Я помогу тебе, – сказал он так, словно я был глупым, и, конечно же, помог.

Осторожно он надел ее мне на голову и помог продеть бандаж через отверстие, а затем просунуть руку через другое. Он был осторожен, когда застегивал все липучки на нем.

– Расскажи мне, что случилось, – попросил он меня.

– Это было в газете, – сказал я, зевая. – Ты вообще голоден? Хочешь, я что-нибудь приготовлю, или мы можем заказать что-нибудь с доставкой. Хочешь пиццу?

Он кивнул.

– Пицца была бы кстати.

– Тебе придется заказать ее через свой телефон. Я нигде не могу найти свой, и теперь боюсь, что забыл его в такси в аэропорту.

– У тебя нет телефона? – он был взволнован такой возможностью.

Я покачал головой.

– Попробуй позвонить.

Он встал и отвернулся, потянулся в карман за глушилкой, которая, как я знал, у него была, и, как только она отключилась, снова повернулся ко мне лицом, чтобы позвонить.

– Да, ты прав, – сказал он через мгновение с облегчением. – Он просто идет прямо на голосовую почту.

– Ну, это чертовски здорово, – сказал я с тяжелым вздохом. – И мои часы сдохли, так что да... закажи нам еды, ладно?

Он улыбнулся.

– Я ценю, что ты всегда был добр ко мне, Джед.

– У тебя мозги не работают, – поддразнил я его, усаживаясь на свой диван. – Я тебе много чего наплел, мужик, особенно про твою бумажную работу. Разве ты этого не помнишь?

– Да, но это было не так, как с Кейджем или Дойлом. Ты никогда не пытался меня достать. Ты никогда не пытался причинить мне боль или опозорить меня.

– Конечно, нет, – согласился я.

– Видишь? Да. Конечно, нет.

Я включил телевизор, чтобы посмотреть бейсбольные результаты, игнорируя его, а Цыпа сидел рядом со мной, похожий на статую, ничуть не расслабившись.

После нескольких минут молчания Броди сказал:

– Ты когда-нибудь читал отчеты о том, как Крейг Хартли подстрелил собаку?

– Крейг Хартли не стрелял в собаку, – поправил я его, не отрывая взгляда от телевизора. – Он спас собаку.

– Это правда? – он достал свой Sig Sauer из наплечной кобуры. – Серийный убийца спас собаку Яна?

Собаку Яна. Слова были произнесены так ровно и холодно.

– Какого хрена ты делаешь? – спросил я, нахмурившись. – Убери пистолет в моем доме.

– Заставь его пойти со мной на задний двор.

– Для чего?

Он не ответил.

– Ты что, совсем охренел?

Его взгляд встретился с моим, и я ждал, не отводя его. Мой пистолет лежал на стойке, все еще полностью заряженный, готовый к выстрелу, с патроном в патроннике, но он был слишком далеко, чтобы помочь. Единственное, что сохраняло Цыпе жизнь, - это игра, в которую я играл.

Я отправил Боди сообщение «Без света». Его знали только люди, работавшие на Сэма Кейджа. Простые слова, означающие, что опасность не грозит, но нужно поторопиться, потому что тому, кто его послал, нужна подмога. Но даже если бы я этого не сделал, или если бы Боди не получил сообщение, он все равно знал из нашего короткого разговора перед тем, как линия отключилась, что у меня незваный гость. Поскольку все знали, что Броди на свободе, я понимал, что Уэс, скорее всего, уже в пути, без огней и сирен, хотя, возможно, ГСО была дальше, чем я думал, и Боди оставалось только организовать что-то самостоятельно. Все, что я мог сделать, - это ждать и поддерживать разговор с Броди.