Сын болотной ведьмы

Мелла не сказала ни слова, но вид у нее был как у кошки, стащившей кусок мяса. Разве что глаза не светились. И скрыть довольную полуулыбку никак не получалось. Это окончательно подтвердило, что я приняла правильное решение. Если эта маленькая хищница заманила Кэрригана к себе под подол, вряд ли согласится довольствоваться незавидной ролью любовницы. Развод из-за неспособности родить наследника – дело долгое и хлопотное. Для этого, как я узнала, супруга правителя должна родить трех дочерей подряд или не беременеть в течение пяти лет. Проще убить или обвинить в измене.

За ужином Кэрриган снова переглядывался с Меллой и делал вид, что меня рядом нет. В общем, старательно вел себя так, как вел бы себя заколдованный Гергис. Для этого ему не надо было прилагать никаких усилий, просто быть самим собой. Впрочем, локоть мне он все-таки подставил, намереваясь отдать дань этикету, но я сказала, что иду к Марилле. Вейлис обещал вечером зайти и рассказать, есть ли новости.

К счастью, Кэрриган со мной не пошел. Лекарь уже ждал в детской.

– Моя дорогая госпожа, - он встал при моем появлении. – Боюсь, пока мне нечем вас обрадовать. Подходящего ребенка нет.

– Вейлис, - я покачала головой, - вы правда считаете, что я обрадуюсь смерти ребенка? Я не желаю никому смерти… ну, почти никому. Но уж точно не ребенку.

– Простите, госпожа, - смутился он. – Я неудачно выразился. Конечно же, не желаете. Сейчас в больнице всего три грудных младенца-сироты, которые вряд ли выживут. Новорожденная девочка, мать умерла при родах. Еще одна подкидыш, очень слабенькая, но ей уже полгода.

– А третий ребенок?

– Третьему три месяца. Но это мальчик.

– Вейлис, если мальчик умрет, забирайте его. Наденем платьице и чепчик, кто будет раздевать и смотреть?

– Вы думаете, госпожа? – Вейлис нахмурился и потер лоб. – Наверно, вы правы. Если сказать, что принцесса умерла от заразной лихорадки, никто даже близко не подойдет.

Три дня прошли в страшном напряжении. Пожалуй, самым сложным было не думать о том, что удача нашего плана зависит от жизни и смерти ни в чем не повинного ребенка. Маленького мальчика. Такого же, как Марилла. Я бы очень хотела, чтобы он выжил, но Вейлис сказал, что помочь ему невозможно, его смерть лишь вопрос времени. Значит, я должна была набраться терпения. Не торопить его мысленно. Это было бы отвратительно.

Кэрриган о Марилле не спрашивал и больше к ней не заходил. Я отправляла Тиану, чтобы та передала через Цинтаса: принцессе становится все хуже. Вечером, за ужином, Кэрриган посматривал на меня изучающее, словно надеялся заметить признаки болезни. Раз лекарь сказал, что лихорадка заразна, значит, и я могла ее подцепить.

Мия пересказывала мне то, что узнавала от Цинтаса во время их тайных встреч в темных закоулках дворца. Каждую ночь Кэрриган уходил из своей спальни и возвращался ближе к утру. А Мелле выделили новую комнату, намного больше и роскошнее. Кто бы сомневался!

На третий день, во время обычных посиделок с дамами, я попросила ее поднять упавший моток ниток. Мелла сделала вид, что не расслышала, но при этом насмешливо прищурилась.

Да-да, как же! И не подумаю. И попробуй мне что-нибудь на это сказать.

Ну почему же не попробовать?

Я встала, подняла моток и бросила на кресло. А потом подошла к Мелле, рывком стащила ее за руку с дивана и подтолкнула к двери.

– Чтобы я тебя здесь больше не видела, - и добавила тихо: - Подстилка!

Мелла вспыхнула и ответила – так, чтобы услышали все:

– Если я подстилка, кто тогда ты, сестричка? Хочешь сказать, той ночью, когда тебя нашли на дороге, ты ходила в лес за ягодами? Или, может, все-таки на свидание? Думаешь, твой муж об этом не знал? Тебе повезло, что выпал звездный дождь, иначе ты давно гнила бы в Ютрее.

Никта уронила спицу, та со звоном прокатилась по полу, и наступила тишина. Такая же звенящая. Как и пустота в моей голове. Все смотрели на меня. Нет, не так – посматривали из-под приопущенных век.

– Госпожа, лекарь Вейлис зовет вас к принцессе, - в гостиную заглянула Тиана, и я возблагодарила высшие силы за спасение.

Первое, что я заметила, войдя в детскую, была большая плетеная корзина с крышкой, стоящая в углу.

– Это… он? – голос дрогнул. – Он умер?

– Да, госпожа, - кивнул Вейлис. – Мия, закрой дверь на задвижку. Я дал принцессе легкое сонное снадобье. Она проспит до вечера, к этому времени Рейна уже будет далеко. Сейчас мы переоденем мальчика, а Мариллу спрячем.

– У меня есть такая же корзина, - Рейна бросила взгляд в угол. – Мы положим принцессу в нее. Чтобы не прятать в пустых комнатах, где ее могут случайно заметить. Она останется здесь. Ведь это же ненадолго.

– Его точно не станут раздевать? – засомневалась я.

– Нет, госпожа. Все знают, что болезнь может быть заразной. Поэтому я все сделаю сам.

Через десять минут Марилла спала в корзине, спрятанной под кроватью Рейны, а мертвый мальчик, одетый в платье и чепчик, лежал в колыбели. Мия побежала к дворцовым слугам, которые должны были сообщить всем о смерти принцессы.

Я пыталась настроить себя на бурные рыдания, когда появится Кэрриган, но ничего изображать не пришлось. Он остановился на пороге, раздраженно сдвинув брови, и меня прорвало. В эти слезы вылилось все: гнев, страх, ненависть, жалость к себе, Гергису и Марилле. И к мальчику, которого похоронят под видом принцессы.

– Вам наплевать, Гергис! – кричала я. – Вы всегда были к ней равнодушны.

– Успокойтесь, Эллерия, - поморщился Кэрриган. – Мне очень жаль, что Марилла умерла, но ничего не поделаешь. Все мы смертны. Вы еще молоды, дорогая, у нас будут и другие дети.

– Надеюсь, что нет.

Он пожал плечами и вышел.

– А ты, - пока не разошлись придворные, столпившиеся в коридоре, я повернулась к Рейне, - собирай свои вещи. Чтобы сегодня же тебя не было во дворце. Так хорошо ты смотрела за ней, что она заболела.

– Пожалуйста, госпожа, - Рейна умоляюще сложила руки, - позвольте мне остаться хотя бы до похорон.

– Нет. Убирайся сейчас же!

Старательно выжимая из себя слезы, кормилица принялась собирать вещи. Вернее, сделала вид, потому что ее немногочисленные пожитки уже были сложены в корзину, где спала Марилла. Там же поместилась шкатулка с моими драгоценностями. Денег у меня почти не было, но, продав украшения, Рейна могла безбедно жить с детьми несколько лет.