Сын Тишайшего 2

— Я отменил местничество полтора года назад. Грамоту об этом подписали все бояре и представители знатных родов. Или до войск сия весть ещё не дошла? А может, мне чего-то неизвестно?

Поворачиваюсь в сторону Дона, на берегу которого остановился наш отряд. Правый берег повыше, но и с левого, где мы расположились, открывается замечательная картина. Степь в начале июня прекрасна! Я застал её и в мае, когда ещё красивее. Сложно передать буйство красок и запахов, которые буквально пьянят! Или это у меня снова спермотоксикоз? Перед отъездом благоверная осчастливила меня посещением, и вроде организму должно быть полегче. Однако по приезде в Воронеж, а далее в лагерь войска под Богатый Затон, раздражение только увеличилось. Злюсь и ничего не могу с этим поделать.

Зато я ещё раз убедился в необходимости лично контролировать поход. В военные дела никто не лезет. Но продвижение армии, разбивка бивуака, процесс кормёжки, подвоз припасов или ремонт повозок — весьма познавательные вещи. За ними лучше наблюдать воочию. И признаюсь, моё разочарование растёт параллельно с раздражением. Я не ожидал таких организационных проблем. Но об этом позже. После обеда намечено совещание с Семёном Языковым, вот и сделаем предварительные выводы.

С утра же меня огорошил Барятинский, объявив о расстановке сил в руководстве рейдом. Понятно, что войско возглавляет сам князь. А вот командование засадным полком, состоящим из казаков, досталось Михаилу Черкасскому. Не нравится мне этот персонаж, больно мутный. При этом в поход его не звали, как и толпу других вельмож. Но отказать столь уважаемым людям нельзя, надо поступать согласно традициям. Ещё стратеги выделили рейтаров в одну группу, поставив над ними Фёдора Ромодановского.

Здесь тоже странная ситуация. В феврале умер отец князя — Юрий Иванович, действительно заслуженный военачальник. Вот кто-то и решил, что надо поддержать сына, доверив ему нашу тяжёлую конницу. У меня же весьма скептическое отношение к князю-кесарю. Конечно, здесь ему такая должность не светит. Больно дяденька угодлив, хотя многие хвалят его за храбрость и организационные таланты. Я, вообще-то, не слепой. Хватило тридцати минут наблюдения, как доверенные Ромодановскому полки разбивают лагерь. После этого можно со спокойной душой отправлять в отставку воеводу и его ближайших помощников. А ведь все получили чёткие инструкции, о которых вдруг забыли. Или не удосужились изучить?

Хорошо хоть коломенцы вели себя разумно, соблюдая элементарную гигиену. Зайдя в их часть лагеря, есть шансы не наступить на дерьмо или убедиться, что люди кипятят воду. Потому я и старюсь успокоиться, совершая регулярные конные прогулки. Смотришь на окружающие красоты, и гнев постепенно переходит в раздражение.

Для встречи противника выбрано удачное и одновременно живописное место. К западу от нашего лагеря располагается Острогожск, являющийся важным центром Засечной черты. Этакий выступ, врезающийся глубоко в степь. Там кочевники не пройдут. Мы же встали юго-восточнее сторожевого поста под названием Большой Затон. Справа от лагеря Дон, а слева его приток Битюг. Между реками примерно пятнадцать вёрст, и отсюда легко контролировать два брода со стороны Ногайского шляха.

Но представители этой орды давно не ходили на Русь. Во-первых, чуть севернее расположен знаменитый Татарский вал с целой цепью крепостей, перекрывающий все дороги от Воронежа до Тамбова. Пройти его практически невозможно. Нынешним ногайцам уж точно, силёнок не хватит. Во-вторых, сейчас правильнее говорить — Калмыцкий шлях. Именно этот народ вытеснил потомков великого Едигея с Нижнего Поволжья, заняв их кочевья.

Мы ждём прихода нескольких отрядов, этакой солянки из татар Едичкульской орды, ногайцев и разбойных черкас. В степи хватает всякого мусора, православного в том числе. В основном это различные группировки запорожцев, с которыми даже откровенные разбойники не хотят иметь дел. Ведь одно дело грабить мусульман или католиков, то дело богоугодное. И совсем другое — приводить татар на свою землю и помогать им угонять людей в полон. Зато именно через одну из таких банд мы и слили информацию о походе царя с малым войском на юг. И вроде удачно.

Ещё в Воронеже люди Дудина и армейская разведка подтвердили, что не все едичкульцы ушли в поход на запад. Внушительная часть задержалась, и в степи происходят подозрительные шевеления. На правом берегу Дона тоже началось шебуршание. Но оттуда крупный отряд не просочится, ведь дороги стерегут донцы с калмыками. Вот степняки и начали собираться малыми группами, когда земля более или менее просохла.

Плохо, что мы не можем контролировать все вражеские перемещения и информация о них изрядно устарела. Гонцов давно не было, следить за кочевниками на их территории проблематично, ведь мелкие отряды легко перехватить. Если соваться на юг большими силами, то модно спугнуть потенциальных клиентов на заклание.

План у нас простой, как лом. Часть войска перекрывает броды и ждёт подхода врага. Часть наших войск выдвинется в степь, выманив врага, и начнёт ложное отступление. Засадный полк должен ударить, когда появятся главные силы степняков. Конница действует по обстоятельствам, поддерживая пехоту. Артиллерия тоже должна стать сюрпризом для нападающих, поэтому важно заманить их в ловушку. Получается чуть не классика засад, которые использовали сами кочевники. Слабых сторон в нашем плане хватает, но невозможно предугадать всё.

Я в тактические моменты особо не лез, доверившись опыту воевод. Моим гласом на военном совете выступал Морткин, который и разработал порядок действий отряда-приманки. Только вмешались заслуженные товарищи, и чуть всё не разрушили.

А ещё эти деятели фактически разделили нашу маленькую армию на три части, дополнительно лишив её единоначалия. То есть всё происходит в лучших традициях Русского царства. Худших, конечно. Ведь местничество де-факто отменил Пётр, да и раздрай в армии прекратил именно он. Даже сейчас я не могу прекратить творящийся бардак, потому что надо ткнуть ретроградов мордой в лужу. Моё мнение военачальники услышали, но всё равно сделали по-своему. Вот и дождёмся сражения, а затем произведём анализ. Бесит, потому что за чью-то глупость придётся платить кровью простых солдат.

— Государь, в войске есть правила, установленные не мною. Они идут испокон веков, хотя с некоторыми я не согласен, — ответил Барятинский, — Князь Черкасский — один из лучших воевод России. Да и Ромодановский младший показывал себя только с хорошей стороны. Если ты прикажешь, то я поменяю глав полков. Но это плохо отразится на настроении людишек. Ратники действительно уважают Михаила Алегуковича.

Херня всё это. Будто я не знаю, как проводится работа с личным составом. Пропаганду придумали задолго до одного немецкого доктора. Местные пейзане просто детишки против матёрого циника из XXI века. Просто пока не было необходимости развивать подобную деятельность. Предпочитаю, чтобы обо мне судили по делам, а не словам. Хотя со временем идеологическая машина заработает на полную мощность. Надо только до конца разобраться в местных реалиях. Такие вещи упускать нельзя. Мой светлый образ должен быть непогрешимым и ослеплять аки солнце.

— Да будет так. В этот раз придётся положиться на твой опыт. Но предупреди остальных, что каждый ответит за свои просчёты, коли они случатся, — не оборачиваясь, отвечаю князю, — Но надеюсь, ничего плохого не произойдёт. У нас целое войско, а ожидается небольшой набег татар и черкасов. А пока ступай, у тебя дел невпроворот.

Ещё раз обозреваю окрестности и морщусь от прострела в ноге. Устают они даже при верховой езде. Поворачиваюсь к рындам, и ко мне тут же подскакивает Апраксин, помогая слезть с лошади.

— Тащите мой стул, здесь немного посижу, — приказываю родственнику.

Кстати, Федя полностью на моей стороне и осуждает сестрицу. Он же не дурак и всё видит. На нормальную семью наши с Марфой отношения точно непохожи. Тут подбежал Митька Голицын и поставил рядом раскладной стул, накрыв его тканью.

Сажусь и снова обдумываю происходящее. Может, я переборщил с интригой? Лучше разрубить этот гордиев узел до прихода татар? Ведь Барятинский не в курсе, что Черкасский, Ромодановский и ещё несколько вельмож были замечены в шашнях с патриархом. Никто не запрещает боярам видеться с главой церкви. Тем более формально они запустили какой-то проект, помогающий сирым и убогим. Только чую, что это ширма.