Сырная магия, или Не хочу без любви!
Шрифт:
— Мы спим и ничего не видели! А то достанут! — А Амалия? — А что Амалия? Ей сейчас никто не поверит. Может, пить бросит. Ложись, я сказал! Меня запихали под одеяло и зафиксировали в стальных объятиях. Но лежать спокойно я не могла тряслась от смеха. Все представляла лицо Амалии, когда она объявила всем, что видела на втором этаже призрака. Мало того, что опозорилась, забравшись в неположенное место, так еще и напилась до видений. Что ж, несмотря на то, что я отказалась идти на праздник, получилось очень весело.
Рикард оказался прав, через пару минут дверь комнаты скрипнула и приоткрылась. Я различила папин шепот:
— Видишь? Они спят! На что мама ответила с явным неудовольствием: — Да, в одной постели! Я бы предпочла, чтобы она сначала вышла замуж. — Как это относится
тут происходит не было никакого желания.
— Это я — бедная брошенная девочка, — отрезал папа. — Потому что пью кофе, курю и смотрю в окно. А Этерли допилась до привидений. И какого вообще она забыла наверху? Закрой дверь, дай людям поспать! — Нет, я их разведу по разным комна… Тут папа, по ходу силой вытащил маму и закрыл дверь. Звуки вскоре затихли, а я обнаружила себя в довольно интересном положении: под одеялом с Рикардом. Атмосфера всеобщего веселья как-то резко изменилась.
— А твой призрак очень даже полезен, — хмыкнул Рик. — Давай выпустим его на мэра? Представляешь, на каком-нибудь официальном мероприятии: “Бу!”.
– Почему ты в последнее время постоянно дурачишься? — вдруг вырвалось у меня. — Я, конечно, не знала тебя близко до… м-м-м… переезда, но мне казалось ты спокойный и суровый. Рикард смерил меня задумчивым взглядом, словно сомневался, можно ли открыть величайшую тайну.
— Ты расслабляешься, — наконец ответил он. — Ты не любишь воспитателей рядом. И расслабленнее, когда чувствуешь себя самой рассудительной в компании. Мне нравится, когда ты спокойная. — То есть, ты притворяешься, чтобы мне было приятно? И это не ты? — Ну почему же не я? Просто… мне мало с кем хочется шутить, Сырочек. А ты мило смеешься. И забавно закатываешь глаза. — Я что, бесплатный цирк? Хотя насчет бесплатного это я погорячилась. Рикард содержит меня, Камиллу, Котецио и временно Бернона, ибо тот все равно живет с нами. Какойто элитный цирк уже получается.
— Ты яркая. Как солнышко. Или сыр. — Рикард, а почему ты не женился на Амалии Этерли? Или на младшей Этерли? Почему я? Ну то есть я знаю, что вы с отцом дружите, но мне казалось, что логичнее было бы жениться на девушке, которая тебе подходит. Я всегда была слишком тихой и… не знаю, невнятной, что ли. Разве не логично выбрать себе другую жену? — Какую? — с хитрым прищуром поинтересовался Рикард. — Ну… которая будет раскованная там, я не знаю, опытная, не наивная. — Мысль интересная. Вообще надо всех проверять на раскованность. Ну-ка… Он потянулся ко мне, убрал с шеи волосы и коснулся прохладной кожи горячими губами, отчего я с шумом втянула воздух. По телу разлилось невероятное тепло, низ живота свело в сладкой судороге. Губы мужчины осторожно блуждали по шее, распаляя внутри странный, еще неизвестный мне огонь. Отчасти он напоминал то, что я чувствовала, когда мы целовались в подвале “Королевы сыра”, но все же в этот раз все было иначе.
И кончилось в тот момент, когда я уже окончательно отключилась.
— Что ж, похоже, я не ошибся. — Рик! — возмущенно хныкнула я. Но возмущаться прекращенным поцелуем не позволяли гордость и вредность. — Ты не ответил на вопрос! Почему ты не женился на Этерли? — Мне она не нравится, — пожал плечами Рикард.
— Ты с ней спал. — Неа. У нас как-то… кхм… не заладилось. А если серьезно, то жениться на Амалии мне никто и не предлагал. Сверху спустили настойчивую рекомендацию, я обсудил с Байроном, и тот сказал — бери Никки, золото девица. Ну вот, золото, так ты и оказалась под одеялом. — А новое руководство хочет, чтобы ты женился? — Новое руководство хочет, чтобы я сдох, — фыркнул мужчина. — В Эрстенграде все проще. Людей не хватает, мало кто хочет заниматься разбушевавшимися туристами и любителями напиться у моря. Поэтому там неважно, женат ты, помолвлен или коллекционируешь зарубки на столбике кровати, только
работай. Мне редко приходила в голову мысль кривляться или изображать что-то, чего я на самом деле не чувствую, но тут почему-то захотелось показательно расстроиться. Поэтому я залезла под одеяло и громко, с чувством, тяжело там вздохнула.— Это что значит? — не понял Рик. — Я думала, ты скажешь, что я лучше Амалии. Все же стоило почаще тренироваться: — Маленькая интриганка, — фыркнув, Рикард достал меня из-под одеяла. — Кто-то напрашивается на комплимент? — Я просто люблю, когда меня хвалят. — И я люблю, — улыбнулся мужчина. Тишина… молчаливые, настороженные взгляды. Каждый пытался уловить настроение другого. Получалось как-то слабо — собственные чувства и сомнения не оставляли возможностей для эмпатии.
— Но тебе пора спать. Переодевайся. — Что за воспитание? Я, может, не хочу! — А то я не вижу, хочешь ты, или нет. Не провоцируй меня, Сырочек. Вернусь из поездки и поговорим. — Ты улетаешь завтра? Я поднялась, чтобы переодеться в ночную сорочку. Широкие дверцы шкафа надежно скрыли меня от взора Рикарда, но все равно переодеваться в его присутствии было немного стеснительно.
— Да, на два часа позже вас. Надеюсь вернуться быстро. Постарайтесь не разнести город, ладно? И держись подальше от Бернона. В голосе промелькнули какие-то необычные нотки. Ревности или недовольства. Что ж, я и не собиралась сближаться с принцем. Он безусловно впечатлял, но… был принцем. Светская жизнь не для меня, даже годы в родительском доме вспоминались зачастую с тоской. Одна мысль о том, чтобы перебраться в столицу, пугала.
Со стороны постели донеслись какие-то странные звуки. Смесь мяукания и возни. К\ни\гол\юб.\нет
— Что ты делаешь? — выглянула я. — Убиваешь Котецио? — Пытаюсь выгнать его из постели! Котик категорически не желал покидать насиженное место, а потому вцепился в одеяло всеми когтями. Рикард тянул за задние лабы, Котецио недовольно пыхтел и мяукал. Раздался треск ткани одеяло не выдержало напора. И Рик вместе с котом чуть не свалился на пол. Гордый рыжий победитель спрыгнул на ковер и устроился в кресле, так и оставленном у камина.
— Животные должны знать свое место, — пробурчал Рикард. — Коту не место в постели. — А ты не пробовал попросить? Меня он всегда слушает. Судя по выражению лица — не пробовал. — Тебя все слушают. Ты не только королева сыра, но еще и укротительница домашних зверей и призраков. А меня он не любит. Конечно, я же не принц. — Он просто над тобой издевается. Ты ему нравишься. Я переоделась в длинную сорочку и заплела в косу волосы, чтобы поутру не проснуться с гнездом на голове.
— Ты пойдешь к себе? — Наверное, Сырочек. Я хочу собраться заранее, да и твои родители не обрадуются, если я останусь на ночь. Мы в их глазах удивительно нелогичны. — Не только в их. — Я тяжело вздохнула. — Замри, — вдруг приказал Рикард. — Не двигайся! Я серьезно! Сначала было я уж напугалась, подумав — что-то случилось. Но мужчина аккуратно зафиксировал мою голову и на пару секунд прижался губами к моим, вызвав разлившееся по телу тепло. Я уже не так терялась, как во время первого поцелуя у моря, и мой ответ вызвал у Рикарда словно удивление. Он легко провел большим пальцем по чувствительной коже за ухом, язык скользнул глубже, встречаясь с моим…
— Ой-ой-ой! — простонала я. — Но-о-ос! Никогда еще меня не волновал вопрос, куда девать носы во время поцелуя, а сейчас куда-нибудь с удовольствием бы дела. От слишком резкого движения ушибленная любопытная конечность снова заныла.
— Но-о-ос, — передразнил Рикард. — Ложись спать, горе сырное. Очень рекомендую усиленно лечить носик, чтобы к моему приезду он был в первозданном виде. — Вылечил бы магией, проблем бы не было. — Ссориться с твоей матерью? Нет, спасибо. До тех пор, пока запись в метрической книге не подтвердит, что вы, Николь Спрингвилл, в моей безраздельной власти, ваш нос находится в ведении матушки. — Безраздельной власти? — возмутилась я. — Я не домашнее животное, а девушка! — Ты Сырочек. Сырочкам нужна защита. — Ну, раз я не девушка, а сырочек, — подняла с кресла Котецио и всучила Рикарду в руки, — то спи с котом, понял? Мужчина рассмеялся, а котик флегматично зевнул.