Табель первокурсницы

— Если Девы обещают, будь уверена, они сдержат слово. А ты сдержишь свое, отмеченная даром, или…

— Нашли! — закричали снаружи, — Графа Астера нашли! И сынка евойного… и остальных. Нашли! Славьте Дев!

Несколько мгновений, я смотрела в ее выцветшие зеленоватые глаза, а потом бросилась вон. Едва не столкнулась с матушкой, но ни она, ни я не обратили на это внимания. Сердце стучало в груди, как сумасшедшее.

По горной дороге вытянулась цепочка огней. Она двигалась медленно, слишком медленно, но… рабочие хлопали друг друга по плечам, улыбались, и каждый хотел угостить вином того, что принес благую весть.

Мы встретили их у каменного моста через Лию. Более двух десятков рабочих, усталый управляющий, чумазый как демон Мердок в рваной куртке растрепанными серыми от пыли волосами, и отец с черным лицом шахтера, идущий рядом с повозкой, на которой…

Матушка с криком бросилась вперед.

…на которой лежал Илберт.

— Что… что с ним? — закричала она, хватая брата за руку, — Целителя сюда!

— Хорошо хоть не гробовщика, — Илберт открыл глаза, улыбнулся и тут же поморщился, прижимая руку к бедру.

— Не трогай, тебе говорят, — устало рявкнул отец, и было видно, что рявкает не в первый раз.

Из бедра брата торчал деревянный обломок, расщепленный с одного конца и залитый кровью. Солома в телеге медленно пропитывалась кровью.

— Сам виноват, — ответил на мой вопросительный взгляд брат, — Полез, куда не просили.

— Поздно уже каяться, — отец хлебнул вина из протянутого рабочим бурдюка.

Женщины плача от счастья обнимали вернувшихся и вымотанных мужей, еще двое лежали на телегах, идущих следом, но вполне бодро успокаивали давших волю слезам жен.

— Это господин маг их нашел и вытащил, — один из шахтеров указал на Мердока, — А мы еще брать не хотели.

Одна из женщин как раз лила из кувшина воду, а усталый Хоторн смывал с рук и лица серую пыль.

— Вот ведь, — теперь в голосе управляющего слышалось уважение, — Как камни чует! Шел по следу, аки пес, — он покосился на графа, не обидело ли его сравнение, но сокурсник даже не поднял головы, — Хозяин, нам бы тоже в хозяйстве такой маг пригодился бы.

— Будем иметь в виду, — хмыкнул папенька.

А я смотрела на них, на кривящегося брата, на отца, на матушку, что хлопотала у телеги и даже на усталого Мердока и чувствовала облегчение. Свинцовая тяжесть, целый день давившая на меня, исчезла. Богини сняли этот груз с плеч, Ивидель Астер.

Телеги прогрохотали по каменному мосту, у Илистой норы нас уже встречали целители.

Меня, конечно, в спальню брата не пустили. Оставалось только бродить в коридоре, ловя обрывки разговоров, когда открывалась дверь и проворные горничные носили воду, бинты, и даже крепкое вино.

Первой выскочила Лиди, всплеснула руками и убежала вверх по лестнице…

— Крупные сосуды не задеты, иначе бы не довезли, только мягкие ткани, недели через три, если не будет заражения, уже танцевать сможет, — и с этими словами мужчина резким движением вытащил широкую щепу из бедра брата. Тот даже закричать не успел, Аньес, что помогала целителю, закатила глаза и опустилась на пол с деревянным стуком. Матушка покачнулась, но устояла.

Дверь закрылась, я оглянулась на сидящего в кресле Мердока. Сокурсник дремал, запрокинув голову.

Миссис Эванс вывела покачивающуюся горничную…

— Ну вот, почти и все, дайте вина болезному, а то, что-то бледный, — проговорил целитель, орудуя иглой, брат простонал в ответ, что-то непредназначенное для дам.

Со второго этажа спустился отец с мокрой головой и в чистой одежде, рассеяно потрепал меня по плечу и вошел в спальню брата, такую же детскую, как и моя.

— Заваривать траву три раза в день и менять повязки. Иначе может быть нагноение, — услышала я голос целителя, а что уж ответила ему матушка, не разобрала.

Лиди принесла чистую одежду и вынесла таз с грязно розовой водой, в котором плавал тот злосчастный обломок.

— Постойте, — раздался вдруг отнюдь не сонный голос сокурсника.

Горничная покосилась на меня, но все же остановилась. Хоторн встал, а потом вдруг совершил невозможное. Он выудил из грязной, пахнущей кровью воды обломок деревянной распорки и понюхал. Лиди попятилась.

— Граф Хоторн? — спросила я.

Дверь в спальню брата снова открылась, и в коридор вышел отец.

— Я еще не пожал вам руку, граф, — проговорил он, потягивая ладонь.

Сокурсник поднял голову и словно во сне пожал ладонь отца, а потом заговорил, сперва медленно, а потом все быстрее и быстрее, словно боясь передумать:

— Обвал не случаен, — он выставил вперед обломок деревяшки, говорят, крестьяне с такими колами на болотные души охотятся, вымачивают колья в козлиной крови, правда, не поймали еще ни одной.

— Повтори, — нахмурился папенька.

— Леди Ивидель, — повернулся ко мне сокурсник, протягивая кол, — Ничего необычного в дереве не ощущаете?

Папенька продолжал хмуриться. Я осторожно коснулась щепки и потянулась силой к волокнам. Ничего необычного, деревяшка и деревяшка, кое-где уже начавшая гнить, старая и так легко представить, что ее касаются тысячи рук, отполировывая почти до блеска, она очень долго соседствовала с камнем, пока… Девы, магические изменения! Они всегда оставляют следы, как их не замывай и не искажай.

— Звуковой удар и магическое стекло? — я посмотрела на Мердока, — Немного не такой, как использовала Рут, не крик, а скорее узконаправленная волна, точнее не сказать, и — теперь уже хмурилась я, — Но это значит… это значит, что шахта обрушилась не от времени.

— Туда положили заряд, — кивнул Хоторн, — И думаю, что не один.

Все еще стоявшая в коридоре Лиди уронила таз, и окровавленная вода, лизнув папенькины сапоги, стала быстро впитываться в ковер.

— Девы! — всплеснула руками горничная, — Да неужто кто-то осмелился…

— Иди к себе, — скомандовал и отец, и девушка, подняв таз и продолжая что-то бубнить под нос, быстро скрылась в крыле для слуг.

— Она сейчас всем разболтает, — предупредила я, но граф Астер только отмахнулся.