Табу на вожделение. Мечта профессора

За их столом сидел еще какой-то мужчина примерно одного с ними возраста. Такой же серьезный. Холодный и дерзкий. Но общались все четверо на равных. И, кажется, были искренне рады видеть друг друга.

Назимов вновь поманил ее жестом и прикрикнул:

— Юля, подойди!

Не чувствуя земли под ногами, оглушенная ревом собственного пульса, Попова приблизилась к их столу. Все пятеро с интересом уставились на ее скромную персону. Замирая от волнения, она обратилась к своему непосредственному работодателю:

— Да, Владимир Маркович?

Тот радушно улыбнулся:

— Мы тут отдохнем немного с моими приятелями. Давай, обслужи нас по-быстрому. Заказы прими. И на кухне поварам шепни, чтобы накрыли нам поляну вне очереди. Прямо так этим лоботрясам и скажи!

— Хорошо, — через силу улыбнулась в ответ, — все сделаем красиво!

— Вот так-то! — хлопнул себя по колену Назимов, а после торжественно объявил всем присутствующим: — Наш лучший сотрудник!

— Спасибо! — без особого энтузиазма отозвалась Попова. А после, набрав воздуха в грудь, выпалила на выдохе: — Добро пожаловать в…

— Да без формальностей давай! Свои же все!

Не могла она без формальностей. Не могла. С тревогой поглядывая на Каримова и Макарова, все же кивнула им в знак приветствия:

— Марат Евгеньевич! Виктор Эдуардович!

Последний невозмутимо заявил:

— Юля, перестань! Это в институте я твой куратор, а Марат — профессор. Здесь мы все находимся в неформальной обстановке. Мы обычные посетители. Расслабься и делай свою работу.

Услышав его фразу, оживился четвертый мужчина в их компании.

Ну, как оживился… Сперва осмотрел ее с ног до головы внимательным цепким взглядом, затем удивленно вскинул брови и, обращаясь явно к Марату и Виктору, многозначительно присвистнул:

— Что, серьезно? Завидую черной завистью, мужики!

— Чему? — весьма резко отреагировал Серп.

— Такие кадры готовите в этом своем институте!

— Какие?

— Отменные!

— Осторожнее, Егор! — дико загоготал Назимов. — Марат у нас на взводе в последнее время. Лишний раз слово ему не скажи!

— Я заметил!

Прокашлявшись, Юля поспешила вмешаться:

— Вы уже готовы сделать заказ? Если нет, я позже…

— Я готова! — подала голос единственная женщина в этом мужском царстве.

Приглядевшись к ней внимательно, Попова наконец сообразила:

«Да это же его жена! Жена Назимова!»

Вежливо улыбнувшись, она принялась фиксировать ее заказ.

И стала невольным свидетелем задушевной беседы четырех приятелей.

— Ну что, Витек? Все же решился?

— Да. Проанализировал ситуацию на рынке. Есть шанс реанимировать бизнес. Мизерный, но есть.

— Давно пора!

— То же самое твержу ему хрен знает сколько времени!

— Всегда можешь рассчитывать на нас! Не сомневайся!

— Это даже не обсуждается! Только так! Все вместе!

— Не, мужики! Благодарен за поддержку, но сперва попробую своими силами.

— Ох, не ищешь ты легких путей, Витя!

— Не говори! Такой, сука, правильный… аж отпинать его хочется!

— Звоните Мазуру! Он с радостью присоединится!

— Правильный? — загоготал Каримов. — Есть у нас в институте одна юная особа, с которой он… про свою правильность напрочь забывает!

— Уж кто бы говорил! — незамедлительно фыркнул Макаров.

В тот же миг Юля буквально почувствовала на себе чей-то взгляд.

Тяжелый. Пронизывающий. Испепеляющий. Голодный.

«Господи! Что-то мне… жарко!»

Так смотреть на нее мог только он. Только Серп.

Чувствуя невероятный трепет, девушка уставилась на него в ответ.

Зачем? Сама не понимала! Но и оставить данный жест без должного внимания тоже не могла. Однако в следующую секунду все изменилось.

На сцене началось представление. Новая танцовщица вышла покорять публику. Никто из присутствующих не уделил данному событию должного внимания. Никто, кроме Марата. Мужчина расслабленно откинулся на спинку дивана и демонстративно вперился скучающим взглядом в почти обнаженное женское тело. А Юля… Юля забыла, как дышать.

Ее горло сдавил болезненный спазм. В глазах предательски защипало.

«Не смотри на нее! Не смотри! Не надо! Не хочу…»

Попову затрясло от нестерпимого желания немедленно завязать ему глаза.

Она тяжело задышала и часто-часто заморгала, дабы не разреветься, пребывая почти на грани нервного срыва. На грани истерики.

«Нет! — хотелось вопить, надрывая глотку. — Нет! Ты же совсем недавно меня целовал! Ты… мы… Боже! Почему мне так паршиво?»

В свой взгляд она вложила всю ярость, на которую только была способна.

Будто почувствовав это, Марат вновь посмотрел на Юлю. Сложно сказать, что именно он увидел в глубине ее глаз. Да только помрачнел внезапно.

И в лице поменялся. Вскоре девушка догадалась, в чем дело.

К своему собственному ужасу, обнаружила, что по ее щеке все же стекла одинокая слеза. Одна-единственная. Едва заметная.

Но Каримов вздрогнул. Прямо дернулся всем телом.

Тяжело дыша, стиснул руки в кулаки и холодно бросил:

— Тебе больно?

— М-м-м? — недоуменно.

— У тебя… болит что-то?

— А у вас?

— Не дерзи мне, Попова! — грозный рык.

— Сдались вы мне! — огрызнулась Юля, пытаясь обуздать свои эмоции.

— Я задал тебе вопрос!

— Я тоже!

— Попова? — внезапно вмешалась жена Назимова. — Та самая, которую ты любовницей моего мужа считал? Бедняжка!

— Чего? — глаза от изумления на лоб полезли. — Ме… меня?

Начиная задыхаться и полностью теряя над собой контроль, девушка подлетела к нему подобно разъяренной фурии. Ее глаза метали молнии.