Таежная богиня

На следующий день он уже пилил дужку одного из замков. Разбив руки в кровь, он только к вечеру отворил массивную дверь и переступил высокий порог. Это было что-то вроде кладовки. Пахло влажной бумагой, кожей, мышами и старостью. Витя заглянул в несколько ящиков и, кроме пожелтевших бланков, ничего не нашел.

Со второй дверью пришлось повозиться долго. На ней только снаружи висело два замка, да еще посредине зияла скважина внутреннего запорного устройства. Мальчик со свойственным ему упрямством почти до ночи пилил дужки замков. Когда оба замка были сняты, дверь сама начала открываться, точно приглашая маленького гостя войти в забытое всеми пространство.

Витя посветил в темноту, и сердце его забилось. Луч фонарика выхватывал из черноты длинные плоские ящики, треноги, сундуки, обитые металлом, дырявые мешки, из которых высыпались какие-то камни. На полках, покрытые зеленой патиной, стояли приборы. Их было много, и они были гораздо интереснее, чем в школьных лабораториях. Повсюду стояли перевязанные шпагатом стопки книг, пухлые папки с бумагами, коробки с документами... В длинных плоских ящиках оказались каменные цилиндры, уложенные в желоба. А в одном из них Виктор обнаружил два карабина и ружье, три большущих бинокля и несколько компасов. Виктор добрый час просидел в подвале, не зная, что делать. И лишь когда на улице стемнело, решил перетаскать в свою комнату все, кроме камней.

Утром, едва открылись магазины, Виктор сходил и купил замок с петлями, который и повесил на дверь в свою комнату. Прибил и крючок изнутри. Ни мать, ни сестра никак не прореагировали на действия Вити.

Через день строители завалили подвал битым кирпичом, поставили забор и в вагончик посадили сторожа. А у Виктора началась интересная и таинственная жизнь. Одинокий и по натуре, и по обстоятельствам, он на целые сутки запирался в своей комнатке. Оружие он далеко запрятал, поскольку понимал, что это взрослые игрушки. А вот старинные приборы его привлекали гораздо больше. Он мог часами натирать латунные и медные детали до зеркального блеска. Глядя на трепещущую стрелку компаса, определял части света в любом месте квартиры. Рассматривал в микроскоп все, что попадалось под руку: комара или муху, волос или нитку... Играл и другими приборами, назначения которых пока не знал. Потом раскрывал очередную книгу. К его немалому огорчению, многие из книг оказались справочниками, пособиями и инструкциями по геодезии, геологии, химии, минералогии. В коробке, которую он прихватил, оказалась целая кипа очень старых географических карт. Карты были красивые, с множеством рисунков, значков, пометок на непонятном языке. Витя их не понял и отложил на время. Но это время вскоре пришло.

В пятом классе пришел новый учитель географии, Кирилл Борисович Глушков, человек немолодой, однако спортивный и веселый. Казалось, он знает буквально все — страны, реки и горы, народы Америки и африканские племена, всех зверей, рыб и животных. Он сам совершил множество путешествий в самые отдаленные уголки Советского Союза. Каждый его урок заканчивался рассказом об очередном походе или путешествии. География для Виктора стала любимым предметом, а Кирилл Борисович — любимым учителем. Затаив дыхание, он слушал учителя и будто бы сам оказывался в пустыне или тайге, сплавлялся по бурным рекам, восходил на вершины Памира, в тундре встречал солнце, мерз в палатке, питался одними грибами... Виктор заболел путешествиями. Он мечтал о том, как откроет что-то новое, обойдет всю Землю, заглянет туда, где еще не было ноги человека...

Когда в честь праздника Великого Октября Виктор преподнес учителю в подарок один из компасов, Кирилл Борисович сначала крайне удивился, а потом нахмурился.

— Откуда он у тебя? — спросил тогда учитель.

— Нашел, — ответил Виктор.

— А где? — тут же последовал второй вопрос.

— На улице.

Что мог ответить Виктор? Не рассказывать же всю историю с подвалом разрушенного дома!

— Такое не теряют, — проговорил учитель, осторожно держа в руках прибор. — А еще что-нибудь из этой серии, — он показал на компас, — ты не находил?

— Не-ет! — испуганно ответил Виктор и почувствовал, как краснеет.

Кирилл Борисович прошел на свое место, положил на стол компас и долго его разглядывал. Вслух прочитал на ободке инвентарный номер, место и год изготовления. И лишь после долгого молчания повернулся к Виктору.

— Этот прибор, молодой человек, — собственность одной очень странной и загадочной экспедиции второй половины восемнадцатого века, которая так и не вернулась, потерялась на Северном Урале. Да-с, любезный, на Урале, чуть выше истока реки Вишеры, которая впадает в нашу Каму. Эту экспедицию снаряжал и отправлял купец Походящин. Цель экспедиции — поиск вогульской богини — Золотой бабы. До сих пор считается, что все члены той экспедиции погибли, а снаряжение, — Кирилл Борисович поднял на ладони компас, — пропало.

Весь класс затих. У ребят вытянулись лица. Такого поворота никто не ожидал. Всех поразило то, что Урал совсем рядом, и вдруг — Богиня, Золотая Баба, таинственное и загадочное исчезновение экспедиции! Но самое интересное, что к этой тайне как-то причастен их одноклассник, Витька Мальцев!

А Витька, уставившись в пол, продолжал стоять столбом и наливаться упрямством. Нет, он ни за что не скажет про остальные предметы, найденные в подвале. Он ведь не украл их. Он уже жалел, что ему пришло в голову подарить компас. С другой стороны, иначе он бы никогда не узнал обо всем этом.

Занятия закончились, но ребята так и стояли вокруг учительского стола, не шелохнувшись. Они ждали, что же еще скажет Кирилл Борисович.

— В свое время, — заговорил учитель, продолжая поглаживать компас, — после окончания института я стал собирать материал о величайшей вогульской богине Золотой Бабе, или Сорни-Най, как называют ее сами вогулы. Хотел написать диссертацию, — Кирилл Борисович глубоко вздохнул. — Читал все, что к ней хоть как-то относилось, анализировал, сопоставлял результаты многих экспедиций. Материала было немало. Однако самой загадочной оказалась именно эта, — он кивнул на компас, — походящинская экспедиция. Очень известный в свое время купец Походящин выложил за нее немало денег. Она была оснащена по тем временам весьма солидно. Приборы, например и этот компас, закупались в Германии. В архивах чердынской библиотеки я случайно нашел перечень снаряжения, продовольствия, количество участников, их должности и так далее. Походящин лично проверял и инструктировал каждого. У него были верные данные о местонахождении богини. Но главное — у него была некая карта, в которой были обозначены все клады и месторождения не только Северного Урала, но и Приполярного. Месторождения драгоценных камней, золота, серебра и платины. Но к этой карте не было шифра, ключа, с помощью которого все эти тайники и месторождения оживали. Вот так искусно она была выполнена... — Кирилл Борисович посмотрел на часы и вскинул брови. — Однако, любознательные мои, пора по домам. Завтра, я слышал, у вас диктант по русскому и контрольная по математике. Так, нет?! А это будет первый экспонат в нашем будущем школьном музее краеведения. Ты не возражаешь, Мальцев? — он тронул Витьку за плечо.

— Нет! — буркнул тот в ответ.

С того памятного дня одноклассники стали сторониться и недоверчиво поглядывать на Витьку. Если раньше только поддразнивали его, хотя часто им за это доставалось, то теперь между ними словно выросла стена. Даже Кирилл Борисович как-то странно посматривал на Витьку, хотя больше не спрашивал его о других находках.

Так Витька попал в полную изоляцию. У него и раньше никогда не было друзей ни во дворе, ни в школе, а теперь его вообще перестали замечать. В школе он был будто один. Один был и дома. После смерти отца все остановилось. Мать и сестра ходили как тени. А после неудачного сватовства и у сестры участились припадки.

Но несмотря на одиночество, Витька и не думал сдаваться. Напротив, он все больше и больше утверждался в своих мечтах. Если раньше он видел свое будущее в выдающихся географических открытиях, от которых ахнет и класс, и школа, а может и целая страна, то теперь он решил, что непременно найдет главного идола вогулов. Найдет и карту, и ключ к ней. Обязательно найдет. И самое ценное из сокровищ он принесет и положит к ногам Наташки Галкиной, тихой отличницы, самой красивой девочки на земле. “Вот тогда посмотрите, покусаете себе локти, позавидуете Витьке Мальцеву, пожалеете, что носы воротили!” — скрипел зубами Витька. Скрипел, думал и еще больше утверждался в уверенности, что именно так и будет...

Первую свою экспедицию Виктор совершил уже через год.

Купив билет до Березников, куда последние два года он ездил самостоятельно к бабушке Мане, матери отца, он вдруг сошел в Гремячинске. В его вагоне шумно и весело ехали студенты-биологи на практику в заповедник Басеги, откуда начинался Северный Урал. Прислушиваясь к их разговорам, Виктор понял, что это то, что ему нужно. Всю дорогу он уговаривал студентов взять его с собой, врал, что с первого класса мечтает стать биологом, что ему шестнадцать, что родители даже будут рады, что он неплохо рисует и поможет им в оформлении отчетов по практике, что если они его не возьмут, он сам отправится в тайгу и без компаса и специального снаряжения найдет эти Басеги...