Таежная полиция

– Эй, нерусский! – окликнул он парня-бурята, который двинулся было за своими товарищами, которые волокли тело. – Иди-ка сюда.

Бурят вернулся. Бритоголовый сидел на корточках и что-то рассматривал в траве.

– Смотри, – показал пальцем бритоголовый.

Бурят со знанием присел рядом. Он осторожно взял окурок двумя пальцами, поднес к носу, помял.

– Свежий, – прокомментировал он, осматривая вокруг траву в поисках других следов, – недавно курили.

Гуров успел удалиться метров на сто, когда стрельба прекратилась. Еле слышные голоса раздавались оттуда, где он только что оставил убитого китайца. Возьмут тело и уйдут, решил сыщик. В любом случае сейчас не стоит шевелиться и тем более убегать. «Наделаю шуму или кто увидит мелькающую фигуру среди деревьев. Лучше переждать».

Он сидел на корточках в высокой древесной поросли и пытался рассмотреть, что там делается. Ничего и никого не было видно. На дороге послышался звук автомобильного мотора – подъехала машина. Наверное, тело грузят, предположил Гуров. Потом мотор заглушили. Что это могло значить?

Удар по голове был неожиданным и таким сильным, что Гуров рухнул как подкошенный прямо в кусты лицом. Череп раскололо огнем, но почувствовать, как он падает, Лев не успел, провалившись в темноту.

* * *

После того как Орлов подтвердил, что получил всю информацию по электронной почте полностью, Крячко попросил Воронина раздобыть приличные пассатижи. Медленно и обстоятельно Стас превратил злополучную флешку в маленькую кучку осколков.

– Вот так, Игорек, – сказал он, сгребая мусор в ладонь и высыпая в корзину для бумаг. – Нет ее больше. Пусть все хоть наизнанку вывернутся, а ее больше нет. А информация теперь существует в одном экземпляре в компьютере начальника моего главка. Что с задержанными?

– Передали, что вертолет сел. Омоновцы везут всех троих сюда, а труп – в морг.

Договорить лейтенант не успел. Дверь распахнулась, и в кабинет быстрым шагом вошел человек. Он оглядел присутствующих, потом подошел к Крячко и протянул удостоверение.

– Полковник ФСБ Зотов Владислав Сергеевич. Мы можем поговорить наедине?

– Странные вещи вы предлагаете, полковник Зотов, – усмехнулся Крячко. – Врываетесь без приглашения и предупреждения… Извините, но этот молодой человек – мой телохранитель. Без него никак не могу.

Зотов оглянулся на Воронина и смерил его взглядом. Лейтенант широко улыбнулся и демонстративно расстегнул кобуру под левым плечом.

– Не по рангу вам телохранителей иметь, Станислав Васильевич.

– Вы знаете, как меня зовут? Хвалю. А дело тут не в рангах, а в сложившихся условиях.

– Я этому человеку не доверяю, – нахмурился Зотов. – Вы его не знаете достаточно хорошо. Он из местной полиции.

– Узнал я его в деле, во время совместной работы. А то, что он из местной полиции, – не повод навешивать ярлыки. Не доверяете? Приму к сведению, дальше что?

– Не валяйте дурака, Крячко. Если бы я вас хотел убить, то убил бы. Лейтенант мне бы не помешал.

– Один труп – это один, а два – это два, – глубокомысленно заметил Крячко.

– Хорошо, – неожиданно согласился Зотов. – С вами хочет поговорить генерал Шамаев.

– Пусть говорит, – равнодушно согласился Крячко и не сдвинулся с места.

– И вы не спросите, кто это такой?

– Вы же сказали: генерал Шамаев. Судя по тому, что он прислал вас, – это генерал ФСБ, а не начальник гарнизонных складов.

– Это начальник УФСБ по Забайкальскому краю.

– Впечатлен, – кивнул без всяких эмоций Крячко, заметив, что у Воронина начинает от удивления вытягиваться лицо. – Но в Читу я пока поехать не могу.

Дверь во второй раз распахнулась, и в кабинет решительно вошел крупный мужчина в костюме со строгим галстуком.

– Не надо никуда ехать, – недовольно сказал он сочным баритоном. – Какой вы, однако, капризный, полковник. Избалованы там, в Москве, в своем министерстве.

Крячко понял, что это и есть генерал Шамаев. И судя по тому, как он продолжил их беседу с Зотовым, у того был при себе микрофон и Шамаев слышал их разговор от начала и до конца. Приличие требовало в присутствии генерала не сидеть, и Крячко вежливо встал.

– Прошу всех садиться, – по-хозяйски распорядился генерал. – Предлагаю провести нашу встречу конструктивно и без потерь драгоценного времени. Я в курсе всего, что произошло в поезде. И в курсе ваших действий, вплоть до сегодняшнего дня, полковник Крячко. Чтобы не оставалось никаких сомнений, я вам скажу, что моя группа в том вагоне была. Но из-за недостатка информации наблюдение сорвалось. Отчасти виноват и ваш Прокопенко, который ввязался во все это.

– Вы знали все с самого начала?

– Очень мало, Станислав Васильевич. Мы знали, что в этом вагоне, возможно, поедет курьер с материалами, которые могут представлять интерес для моего ведомства.

– Вы знали, что это компромат? – упрямо продолжал настаивать Крячко.

– Да, знали. Знали, на кого, знали, по чьему заказу он получен. Не знали только, насколько он серьезен, но каналом его получения сейчас занимаются. На тот момент мы были уверены, что это сущая чепуха, но решили перестраховаться. Когда начались события с кейсом, мы еще наблюдали. Я запретил группе вмешиваться.

– Вмешались вы, когда пропали пассажиры? – вставил Крячко. – И решили, что все серьезно. Только вы появились, как в оперетте, в последний момент. Когда вся работа уже проделана и надо снимать сливки.

– Сочувствую, что задето ваше самолюбие, Станислав Васильевич, – кивнул Шамаев, – но вскрытая вами проблема выходит далеко за рамки интересов вашего ведомства. Ситуация такова, что операция теперь переходит под нашу юрисдикцию. Могу вас обрадовать, что соответствующее межведомственное совещание как раз сейчас проходит в Москве. Необходимые распоряжения вы получите от своего начальства.

– Так какого же… – хотел возмутиться Крячко, но решил не хамить. – Какого же… вы ко мне пришли? Если все решается там и я получу приказ, то зачем вам нужно сейчас и здесь со мной разговаривать? Добрые дяди пришли утешить и все объяснить? Сердобольно, но не профессионально. Так в чем дело, товарищ генерал?

– Во флешке с материалами, – спокойно ответил Шамаев.

– Нет проблем, – пожал плечами Крячко и с большим удовольствием увидел в глазах Шамаева и Зотова удивление вперемешку с плохо скрываемой радостью. – Получите, так сказать, по ведомственной принадлежности.