Такая вот любовь

– Ну, просто я решил, что хочу, чтобы здесь играла музыка. – Уилл смахнул со стола листья.

– У этой док-станции отличные динамики, мистер Брукс.

– Ты сам выбирал или мама тебе помогала? – спросила Кара.

– Стелла.

– Какая Стелла?

– Продавщица из «Бест бай». Готовы? – Уилл наклонился и подвел руки под столешницу.

– Ты знаешь, как ее зовут? – удивилась Кара, поднимавшаяся по лестнице.

Мужчины с грузом последовали за ней. На полпути Уилл услышал, как хлопнула задняя дверь. «Проклятье!»

– Кара?

– Привет, мам! – прокричала Кара уже из коридора.

– Почему ты не сообщила о своем приезде?

– Папа разве тебе не сказал?

Наконец мужчины одолели лестницу, и Уилл увидел Анджелину. У него вырвался какой-то странный звук, похожий на мурлыканье, – такое облегчение он испытал. Пришлось закашляться, скрывая неуместность реакции. Лишь теперь он был готов признаться себе самому в том, что боялся – жена не вернется, – и это терзало его целые сутки.

Уилл хотел подойти к Анджелине, но их разделяли стол, Квен и Кара, и потому он просто стоял и смотрел на жену и дочь. Кара с некоторым удивлением глядела на него. А Анджелина – на Квена.

– Привет, Квен. Нет, папа мне не сказал. Я не думала, что твой стол уже готов. Это кукурузным хлебом пахнет?

– Я оставил тебе сообщение, – подал голос Уилл, вцепившись в столешницу. – Буквально в последнюю минуту. – Квен опустил свой край стола. – Как всё высохло, позвонил Каре. Это утром, после того как ты ушла на работу. – Он снова кашлянул и попытался поймать взгляд жены, но Анджелина избегала зрительного контакта.

– Может, останешься на выходные? – спросила она у Кары.

– Мам, у нас завтра игра с университетом Айрис. Она приедет на автобусе. Вы оба знали об этом целую вечность. Что у вас тут происходит? – Кара испытующе посмотрела сначала на мать, потом на отца. Перевела взгляд на Квена, который пожал плечами, затем снова воззрилась на Анджелину. – Мы останемся на ужин.

Анджелина покосилась в сторону кухни.

– Ладно, пойдем посмотрим, что можно откопать и подать к кукурузному хлебу.

– Я купил несколько стейков и всё для салата, – сообщил Уилл.

– Твои любимые блюда, Кара! Как мило, Уилл. – Анджелина произнесла эти слова, не глядя на мужа.

– Почему на тебе спортивные штаны? – поинтересовалась Кара.

Анджелина опустила глаза.

– Хожу после работы в спортзал.

– С ума сойти!.. Тебе же не нравятся спортзалы.

– Ну, я подумала, стоит дать им еще один шанс. Мы же не будем торчать здесь весь вечер? Я быстренько заскочу в душ, мы посидим на веранде и поедим. Вы ведь не торопитесь, да?

– Нисколько.

Анджелина исчезла наверху.

– Спортзал? – протянула Кара. – Она же ненавидит физические нагрузки!

Уилл только развел руками.

После того как стол погрузили в грузовичок Квена, Уилл разжег гриль. Квен и Кара, успевшая запихнуть в рот пригоршню влажной малины, взяли свои флисовые кофты и пиво и направились на веранду.

– Я сейчас выйду, – сказал Уилл, нарезая лук. Потом он крупно покрошил красный перец и взял еще одно пиво, для себя. Вся эта сцена с Анджелиной прошла гладко, мелькнуло у него. Он подумал, не подняться ли ему наверх, но побоялся, что подобная инициатива всё осложнит. Вероятно, сейчас необходимо соблюдать дистанцию.

Присоединившись к Каре и Квену, Уилл ощутил аромат осеннего леса и освежающую прохладу.

– Все-таки немного странно, папа. – Именно так. Чтобы подтвердить свои подозрения, ему требовалось выслушать стороннего наблюдателя. – Ты один готовишь ужин, а мама появляется на пороге в последнюю минуту.

– Не то чтобы это плохо, – заметил Квен, обращаясь к Каре.

– Конечно, нет. Просто всю мою жизнь было наоборот.

– Всё меняется, – возразил Квен.

Уилл провел пальцем вверх-вниз по защитной сетке.

– Я устал от работы, – сообщил он. Ему хотелось, чтобы изменилось только что-то одно.

– Ясно, мистер Брукс.

Уилл посмотрел на двадцатипятилетнего Квена, учившегося на третьем курсе юрфака, и проговорил:

– Я скажу тебе, что странно…

Квен и Кара подняли глаза.

– Что странно? – осведомилась, выходя на веранду с бокалом вина в руке, Анджелина – улыбающаяся, благоухающая после душа безупречной свежестью, без макияжа. Снова родная и близкая. Его Анджел. Уилл наклонился, чтобы поцеловать ее, прежде чем осознал, на какой риск идет, но жена сама подставила ему щеку, и он, усмотрев в этом добрый знак, обнял ее за талию. На ней была старая серая куртка, которую она подарила ему много лет назад, и это, кажется, означало, что Анджелина уже не сердится.

– Так что странно? – повторила она, вывернувшись из его объятия и устраиваясь в кресле-качалке рядом с Квеном.

– Из головы вылетело. Как душ? – спросил Уилл.

– Мам, я думала, ты ненавидишь тренировки.

– Ну, мне начинает нравиться. Может, у меня просто никогда не хватало на это времени. А если и хватало, я валилась с ног, – засмеялась Анджелина.

Кара улыбнулась.

Солнце собиралось заходить, хотя его лучи еще заливали двор. С возвращением Анджелины в мире, казалось, всё стало на свои места.

– Будь здесь Ливи и Айрис, все были бы в сборе, – заметил Уилл.

– День благодарения через месяц, верно? – спросила Кара. – Ливи приедет?

– Через пять недель, считая со вчерашнего дня, – поправила Анджелина.

Почему жена не смотрит на него?

– Пап, нам нужно решить, где завтра встречаемся.

– Когда приходит автобус Айрис?

– Мы могли бы встретиться в перерыве, – предложила Кара. – Сообщите мне эсэмэской, где ваши места. Тогда Квен поможет мне найти вас. Мам, ты уверена, что не хочешь поехать? Мы достали бы тебе билет.

– Прошло не так уж много времени с тех пор, как мы выставили из дома Айрис.

– Два месяца, – сказал Уилл.

Анджелина сделала глоток вина. Уилл допил пиво. Кресла-качалки Кары и Квена поскрипывали в такт, но Анджелина раскачивалась быстрее.

– Как дела у Люси? – поинтересовалась Кара.

– Довольно неплохо, учитывая обстоятельства. Я говорила тебе, что ее сын рисует рекламные баннеры? Он огромный – ну, и она тоже. Здоровый, я имею в виду. Джон Милтон высокий, ширококостный. С хриплым голосом. И с черными волосами.

– Ты не говорила мне, что у нее есть сын, – вставил Уилл.

– Ну, я видела его всего пару раз, – сообщила Анджелина Каре. – Он напоминает мне медведя.

– Они живут в трейлере, – сказал Уилл.

– Я не знаю никого, похожего на Люси.

– Значит, тебе нравится работать? – спросила Кара.

– Нравится. Я этого не ожидала. Но да.

Уилл уставился на горы вдали. «Как быстро все проходит», – подумалось ему. Как случилось, что он перестал заниматься тем, чему учился? И, в сущности, сам приложил руку к тому, чтобы покончить с этим. Разумеется, он не воображал, что до самой смерти будет «водяным доктором». Просто остаток жизни – это то, что раньше маячило где-то далеко впереди.