Таких не берут в космонавты. Часть 3

Лукин взглянул поверх моего плеча на окно, улыбнулся.

Мне почудилось, что эта улыбка омолодила его лет на пять.

— Трудное было время, — заявил Виктор Семёнович. — Трудное, но интересное. Особенно для нас, для ветеранов. Ведь мы несколько лет мечтали о том, как вернёмся домой, восстановим страну и завод. Восстановили. Скоро выпустим наш миллионный трактор!

Лукин взмахнул трубкой.

— Представляешь, Василий, миллионный?! Мы уже решили, что напечатаем фото этого трактора в городской газете. Чтобы весь город гордился нашим достижением. Сказал бы мне кто в сорок втором, что такое случится — я бы не поверил. Но трактор будет.

Виктор Семёнович закусил загубник трубки и тихо добавил:

— Завод легковых автомобилей мы тоже построим. Хочу и в этом поучаствовать. Так и написал своему приятелю из Министерства. Опыт работы с кадрами у меня большой. На новом месте он пригодится. Да и упорства у меня хватит — мой друг об этом прекрасно знает.

Виктор Семёнович вздохнул и спросил:

— Что думаешь, о моём решении, Василий? Или считаешь: староват я для новых свершений? Дорогу молодым?

Я улыбнулся и ответил:

— Вы не старик, Виктор Семёнович. Опыт у вас, действительно, большой. Но и энергии ещё предостаточно. Всё у вас получится. Было бы желание.

— Вот и я так думаю, — сказал Лукин.

Он вздохнул и попросил:

— Василий, ты только моей дочери пока ничего не говори. Вера тоже ещё не знает о моём решении. Да и что тут знать-то? Пока ещё ничего не ясно. Ответ из Москвы я не получил. Ну, а там… посмотрим.

* * *

Перед сном я сказал:

«Эмма, найди мне информацию о Викторе Семёновиче Лукине. Год его рождения я не знаю. Место рождения… обойдемся и без него. Добавь в поиск фразы: „город Кировозаводск“ и „Кировозаводский тракторный завод“. Ещё, пожалуй, добавь в поиск словосочетания „город Тольятти“ и „Волжский автомобильный завод“. Есть что-нибудь?»

«Господин Шульц, найдено семьсот восемь…»

«Семьсот восемь упоминаний? — перебил я. — А в Википедии о нём написали?»

«Есть две страницы…»

«Озвучь русскоязычную».

«Лукин Виктор Семёнович, родился двадцатого мая тысяча девятьсот пятнадцатого года в городе Екатеринозаводск, Российская империя, — сказала Эмма. — Советский промышленник. Герой Социалистического Труда. Член КПСС. Генеральный директор Волжского автомобильного завода с тысяча девятьсот семьдесят пятого года…»

* * *

Утром мы с Иришкой вышли из подъезда и во дворе своего дома встретили Гену Тюляева. Гена не пояснил, почему сегодня он свернул по пути к школе в наш двор — мы его об этом не спросили. Иришка не выпустила мою руку, но взяла под руку и Тюляева (Генка забрал у неё из руки портфель).

Геннадий едва ли не сходу сообщил нам, что его отец вчера вечером пообещал: «представит» меня к награждению медалью «За отвагу на пожаре».

— Васе дадут медаль? — переспросила Иришка.

Она заглянула Геннадию в глаза.

Тюляев неуверенно пожал плечами.

— Если утвердят награждение, — ответил он. — Это государственная награда. Она вручается от имени Президиума Верховного Совета СССР.

Лукина удивлённо вскинула брови. Её глаза ярко блеснули в свете уличного фонаря.

— Конечно, утвердят! — заявила Иришка. — Куда они денутся?! Утвердят, как миленькие! Ведь вся страна знает, что мой брат — комсомолец-герой!

Она повернула лицо в мою сторону, дёрнула меня за руку.

— Вася! — сказала Лукина. — Тебя обязательно наградят медалью. Вот увидишь. Ты это заслужил!

Она мечтательно улыбнулась и добавила:

— О тебе и о нашей школе снова напишут в газете «Комсомольская правда». Правда, здорово, мальчики?

— Наверное, — сказал Генка.

Он едва заметно пожал плечами — Иришка не заметила его жест (или сделала вид, что не заметила).

Лукина посмотрела в небо, улыбнулась.

Я усмехнулся и процитировал отрывок из стихотворения Твардовского:

— Нет, ребята, я не гордый. Не загадывая вдаль, так скажу: зачем мне орден? Я согласен на медаль.

Глава 9

По дороге к школе Иришка пригласила Генку сегодня вечером к нам в гости. Официально — она попросила Тюляева помочь мне в разборе писем от читателей газеты «Комсомольская правда» (половина посланий так и лежали пока нераспечатанными).

Геннадий ответил, что с удовольствием бы нам помог. Но вечером состоится последняя перед концертом репетиция спектакля, где он играл одну из главных ролей. Тюляев загадочно улыбнулся и сообщил: после репетиции сегодня запланировал, что решит «одну наболевшую проблему».

Помощь в разборе писем он нам всё же пообещал, но перенёс её на завтра.

Иришка улыбнулась Генке в ответ. Пожелала ему удачи на репетиции.

Разочарование промелькнуло в её взгляде лишь на мгновение — в тот самый момент, когда Тюляев отвлёкся (он поздоровался со встретившимся нам около школы одноклассником).

* * *

— Здравствуйте, товарищи будущие выпускники! — бодрым голосом воскликнул наш временный классный руководитель.

Он улыбнулся, сверкнул крупными кроличьими резцами. Поправил очки.

— Здравствуйте, Максим Григорьевич! — нестройным хором ответил учителю десятый «Б» класс.

— Присаживайтесь.

Максим Григорьевич прошёл к столу, бросил на него классный журнал. Поставил под подоконник портфель. Он не уселся на стул — вернулся к первой парте среднего ряда, пробежался взглядом по лицам учеников. Взглянул он и на меня: мимолётно, не задержал на моём лице взгляд.

Мне показалось, что Кролик сегодня пребывал в прекрасном настроении (он словно уже почувствовал приближение весны, зарплаты и летнего отпуска).

— У меня для вас прекрасная новость, товарищи будущие выпускники, — объявил Максим Григорьевич. — Нет, занятия в школе ещё не завершились, и школьные экзамены не отменили, даже не надейтесь. Но мне только что сказали: с четверга к обязанностям вашего классного руководителя вернётся Лидия Николаевна Некрасова. Рады ли вы этому так же, как радуюсь я?

Кролик улыбнулся, поправил дужки очков.

Сказал:

— Не слышу вашего дружного ответа, товарищи будущие выпускники.

Учитель вопросительно вскинул брови.