Таких не берут в космонавты. Часть 3

Ещё во время концерта Надя Степанова мне сообщила, что Клубничкина вновь «почувствовала слабость и головокружение» — одноклассники проводили Свету домой. Ушёл и Митрошкин. В актовом зале сейчас находились только школьники. Иришка мне сказала: видела, как учителя собрались в кабинете литературы — «праздновали». Я пел и посматривал в зал. Отметил, что большинство парней расселись на сдвинутых к стене креслах и наблюдали за танцующими школьниками со стороны. Они поглядывали на девчонок, словно коты на сметану. Но близко к ним пока не подходили: набирались решимости и поджидали «медленных» танцев.

Я решил, что время для первого медленного танца наступило.

Отыграл финал песни «Чёрный кот», повернулся лицом к раскрасневшимся от плясок школьникам и сообщил:

— Музыка Александры Пахмутовой, стихи Михаила Матусовского. Песня из кинофильма «Девчата». «Старый клён».

Я опустил руки на клавиши и запел:

— Старый клён, старый клён, старый клён стучит в стекло, приглашая нас с друзьями на прогулку…

Отметил, что первой танцующей парой стали Надя-маленькая и Лёша Черепанов. Надя положила руки на плечи Алексея — заметно смутившийся Черепанов прижал ладони к Надиной талии. Они посмотрели друг другу в глаза, улыбнулись. Примеру Нади и Лёши с небольшой задержкой последовали Тюляев и Лукина: Геннадий взял Иришку за руку… — уже через секунду вторая пара покачивалась в такт музыке рядом с первой. Не растерялись и Ермолаевы. Братья быстро отыскали себе партнёрш для танца среди замерших в ожидании девчонок. Высокий блондин из одиннадцатого «А» тоже нашёл себе партнёршу: свою одноклассницу.

— … Оттого, что ты идёшь по переулку…

Не приглашённые на танец девчонки печально побрели к стоявшим у стены лавкам — в сторону, противоположную той, где восседали ещё не созревшие для танцев парни. Вместе с другими школьницами к стене пошла и Лена Зосимова: парни наблюдали за ней, но на танец с красавицей комсоргом не отважились. Я наблюдал за Леной со сцены — она не показалась мне расстроенной или обиженной, точно подобная ситуация происходила с ней не впервые. Зосимова спрятала руки за спину, улыбнулась; наблюдала за тем, как танцевали другие школьники. Изредка она посматривала и в мою сторону.

— … Снегопад, снегопад, снегопад давно прошёл…

В воздухе актового зала ещё витали оставленные здесь работниками тракторного завода запахи парфюма. Запашок табачного дыма усилился: потянуло дымком от сидевших на креслах у стены парней. За онами уже стемнело. Зал сейчас освещали лишь лампы, спрятанные в шарообразных плафонах люстр. Я нажимал пальцами на холодные клавиши пианино, чуть раскачивался. Стул подо мной поскрипывал. Музыка заглушала скрип пола под ногами танцующих пар. Я пел, не обращал внимания на усталость. Хотя и чувствовал, что сегодняшний концерт отнял у меня много сил и энергии.

— … Посмотри, посмотри, посмотри на небосвод…

Я заметил, что Иришка и Геннадий почти не разговаривали. Они смотрели друг другу в глаза, будто гипнотизировали друг друга взглядами. Они не прижимались друг к другу — контактировали лишь их руки и взгляды. Иришка и Гена двигались в такт музыке, не медлили и не торопились. Черепанов и Надя тоже сохраняли между собой «пионерское» расстояние. Вот только Лёша (в отличие от Генки) не умолкал — он шевелил губами, вываливал на свою партнёршу ворох информации. Надя Степанова слушала Черепанова с интересом. Она то и дело кивала: соглашалась с Лёшиными утверждениями.

— … Оттого, что кто-то любит гармониста.

Я замолчал.

Стихла музыка.

Я накрыл клавиши пианино крышкой и объявил о том, что моё сегодняшнее выступление закончено. В зале раздалось разочарованное мычание. Я поднял руки и сказал, что все свои обещания выполнил. Заявил, что тоже намерен танцевать. Встал со стула и пошёл к ведущим вниз ступеням. Сцену я покинул без сожаления. Подошёл к замершим посреди зала старшеклассникам, выслушал адресованные моему Голосу комплименты. Пропустил мимо ушей просьбы спеть ещё — внимание школьников переключилось на братьев Ермолаевых, которые поспешили к стоявшему на сцене магнитофону.

Вскоре в зале вновь зазвучала музыка.

Голос Нонны Сухановой запел:

— Нам бы, нам бы, нам бы, нам бы всем на дно. Там бы, там бы, там бы, там бы пить вино…

Танцевальная площадка вновь заполнилась танцующими школьниками.

Я выплясывал рядом с Черепановым и Иришкой.

Вместе с собравшимися в зале старшеклассниками подпевал:

— … Эй, моряк, ты слишком долго плавал!..

* * *

Сегодня я сообразил, что не танцевал уже много лет. Особенно: популярные сейчас в СССР танцы. Но моё нынешнее молодое тело не растеряло наработанные на занятиях по хореографии и на московских танцплощадках навыки. Я самозабвенно дёргался под бодрую музыку; даже вспомнил названия тех движений, которые выполнял. Танцы давались легко, двигался я уверенно. Кировозаводские старшеклассники посматривали на меня с интересом и с завистью. Они не стеснялись — копировали мои движения.

Я слышал звучавший в актовом зале смех — радостный, незлой. Мелькали девичьи колени, сверкали волосы в уже чуть растрепавшихся причёсках, топали каблуки. Девчонки по-прежнему на танцплощадке были в большинстве. Но и парней стало больше: не все они усидели в креслах у стены. Образовались кружки танцующих школьников: старшеклассники поделились на группы — по классам. Лишь в нашей компании смешались представители разных классов: я, Степанова, Черепанов, Иришка, Тюляев и братья Ермолаевы.

Медленная мелодия снова чувствительно проредила ряды танцующих. Часть прежних пар не распались — снова танцевали вместе Лёша и Надя-маленькая, Иришка и Генка. Блондин из одиннадцатого «А» и Ермолаевы нашли себе новых партнёрш. Мне в руки буквально свалилась Надя-большая. Веретенникова повисла у меня на шее, пригласила на танец. Я улыбнулся, положил руки ей на талию. Заметил, как Надя-большая победно взглянула на рассматривавших нас старшеклассниц — те понуро побрели к креслам.

Снова уселась в кресло и Лена Зосимова. Я снова поразился тому факту, что ни один школьник не отважился на танец с комсоргом школы. Хотя видел: парни на Зосимову посматривали. Неужели ждали, когда она сама их пригласит? Я усмехнулся, закружил прильнувшую к моей груди партнёршу в танце. Посмотрел в радостно сияющие глаза Веретенниковой — невольно вспомнил, как вот так же танцевал со своей второй женой: она всегда смотрела мне в глаза, будто не замечала никого вокруг.

За медленным танцем последовали три «быстрых». Центр зала вновь стал многолюдным. Снова слышался перестук каблуков, звонкий смех. Я танцевал лицом к пристроившейся в наш «круг» Наде Веретенниковой; следил за тем, как в паре шагов от меня покачивались заплетённые в косу волосы Лены Зосимовой. Заметил, как будто бы случайно соприкасались в танце руками Лукина и Тюляев. Видел, как не сводили друг с друга глаз Лёша Черепанов и Надя Степанова.

В зале снова прозвучала неспешная мелодия.

В мою сторону метнулись сразу несколько девчонок. Я поднял руки, и заявил, что «танцую сейчас с другой». Догнал вновь направившуюся к креслам Зосимову, взял её за руку.

Лена остановилась, обернулась. Удивлённо вскинула брови.

Я улыбнулся и сказал:

— Потанцуем.

Глава 18

— На вечернем сеансе в небольшом городке… — пропел записанный на плёнку голос Эдуарда Хиля.

Под прицелом множества любопытных глаз я повёл Зосимову к центру площадки. Лена не сопротивлялась. Мы остановились между двумя уже танцевавшими парами. Я развернулся к Зосимовой лицом, посмотрел в её глаза. Поднял правую руку Лены на уровень своего плеча. Другую свою руку положил на левую сторону Лениного бедра. Проделал всё это автоматически, но неспешно. Наградил партнёршу за покладистость улыбкой. Зосимова улыбнулась мне в ответ — слегка иронично.

— … Это было недавно, — пел Эдуард Хиль, — это было давно…