Такой маленький бизнес

— Что вы имеете в виду? — насторожилась я.

— Как давно вы занимаетесь частным сыском? — раздался тихий вопрос.

— С пеленок, — честно ответила я. — Когда мама прятала от меня шоколадные конфеты, я всегда находила их и съедала.

Стивен рассмеялся.

— Кажется, вы можете быть мне полезны, — шепнул он. — И не только как женщина.

Музыка умолкла.

Камински проводил меня к столику.

Пока мы танцевали, Семен яростно расправлялся с жирной сочной отбивной, которую он успел заказать за время нашего отсутствия.

— Как ты можешь, Шимон! — шутливо упрекнул его Камински. — Это же свинина!

— Ну и что! — с вызовом ответил Игудин. — Имею я право на маленький разврат? В конце концов, я за границей. Ведь ездили же финны в Ленинград, чтобы упиваться до чертиков? Ездят же туристы в Голландию, чтобы курить гашиш? А я езжу в Россию, чтобы есть свинину!

— Хорошо-хорошо! Развратничай на здоровье! — рассмеялся Камински. — По крайней мере, будет что вспомнить в Иерусалиме!

Игудин обиженно посмотрел на американца, но не смог ему ничего ответить.

Рот Семы был занят большим куском отбивной.

— Можно вас на минуточку? — наклонился над нашим столиком официант.

Он что-то зашептал на ухо Стивену, показывая в глубину зала.

— Что такое? — встревожился Камински. — У меня не было назначено никакой встречи!

Официант молчаливо ждал.

Стивен сдернул с колен накрахмаленную салфетку и, торопливо извинившись, проследовал к столику, стоящему в отдалении за эстрадой.

Я продолжала болтать с Семеном, а сама пыталась высмотреть, чем там занимается американец.

Мне удалось увидеть только белокурый локон, мелькнувший из-за грифа контрабаса.

Тем временем на эстраде уже играл небольшой ансамбль, и сладкие звуки шведской музыки — хиты «АББА» двадцатилетней давности — заполнили пространство кафе.

— Ах, — мечтательно завел глаза Сема, — у тебя это не вызывает никаких ассоциаций?

— Липкое шампанское, — машинально ответила я, всматриваясь вдаль.

— Таня, — обиженно тронул меня за рукав Игудин. — Ведь мы же с тобой танцевали под эту музыку на дискотеке. Помнишь, тогда я впервые поцеловал тебя.

— Очень может быть, — рассеянно ответила я.

Камински уже шел к нашему столику, как вдруг в зал ввалилась шумная компания.

Подгулявшая публика болтала не по-нашему и, завидев Стивена, резко усилила темп речи и силу звука.

Мой слух улавливал английские, немецкие и русские слова, но все вместе представляло собой полуневнятные восторженные восклицания.

Веселая братия — трое мужчин и одна женщина — направилась к нам.

Официанты, увидев такое количество иностранцев, засуетились, забегали и, когда те подходили к столику, уже стояли за нашими спинами едва ли не по стойке смирно.

— Шимон и Татьяна! — торжественно провозгласил Камински. — Разрешите представить вам моих добрых друзей. Я думаю, что у нас найдется немало общих тем для совместного обсуждения. И, как знать, не поможет ли это решить наши проблемы.

При этих словах Стивен Камински украдкой посмотрел в мою сторону.

Игудин привстал, незаметно дожевывая кусок отбивной.

— Франсуа Бержье!

Камински указал Семену на плюгавого француза лет шестидесяти.

Если бы не золотое пенсне, каким-то чудом держащееся на его носу, я бы решила, что передо мной стоит вахтер какого-нибудь захудалого заводика.

— Очень рад, — хрипло воскликнул француз.

— Вольфганг Шиффер! — продолжал представлять гостей американец.

Казалось, что этот немец поставил себе задачу выглядеть, как все немцы, — во всяком случае, именно такими мы себе их и представляем.

Сытый, ухоженный, слегка отстраненный и одновременно слегка вульгарный, деловой и сентиментальный, Вольфганг на секунду изобразил на своем лице щенячий восторг от радости знакомства, но тут же стал оглядывать зал и уже через минуту внимательно изучал меню.

— Комаров Сергей Иванович, — сухо представился невзрачного вида человек.

— О! — не смогла я сдержать радостного восклицания. — На ловца и зверь бежит!

— Поясните, пожалуйста, вашу мысль, — спокойно попросил Комаров. — Из чего следует, что я — зверь?

— Из того, Сергей Иванович, что я не далее как сегодня безуспешно пыталась разыскать вас по телефону.

— Понятно, — так же спокойно отозвался Комаров. — Приходите ко мне завтра без звонка. Прямо в приемную, я с вами побеседую. В одиннадцать вас устроит?

Я рассыпалась в благодарностях.

— А это наша Маша, — Стивен ласково похлопал по плечу невысокую женщину, явно разменявшую шестой десяток. — Большой специалист по языкам и…

Тут он сделал эффектную паузу.

— И по различным тайным наукам! — загадочно добавил Камински.

Компания восхищенно заахала.

Я с любопытством поглядывала на родственную душу, но пока что решила не раскрывать себя.

Наверное, этот талант Маши до сих пор был неизвестен присутствующим, и они тотчас же захотели, чтобы женщина продемонстрировала им свое умение.

— Мадам Ганина, мы очень вас просим! — канючил Бержье, прижав руки к груди.

Немца, казалось, больше интересовало меню, но он тоже счел своим долгом присоединиться к общему хору.

— Да-да, покажите, как вы это делаете, — попросил Вольфганг.

— Вы действительно этого хотите, господа? — кокетничала Ганина.

— Не принципиально, — едва слышно пробормотал Сергей Иванович.

— Хорошо, — согласилась Ганина, чуток поломавшись для приличия. — Садитесь за стол, господа, и я попробую рассказать, что сулит вам ближайшее будущее.

Все уселись кругом.

На лицах иностранцев было написано нетерпение.

То ли они и вправду хотели узнать, что ожидает их впереди, то ли просто предвкушали развлечение…

А может быть, все это было затеяно с какой-то тайной целью?

Я внимательно следила за Марией Ганиной, которая достала из сумочки новенькую колоду карт и сосредоточенно тасовала атласные листы.

— Ну, дорогие мои, — начала она, словно заправская гадалка, — сейчас-то мы все и узнаем!

— Неужели все! — ахнул в притворном страхе Шиффер.