Там, где нет тебя

— Замучил я тебя? — губы Влада нежно прокладывают цепочки поцелуев на Анином лице и она, еще не придя в себя после пережитого удовольствия, расфокусированным взглядом скользит по его лицу.

…О чем он спрашивает? У него еще есть силы говорить?

Ане лень не то, что шевелиться, а даже просто ворочать языком. Во всем теле разливается тягучая усталость и почему-то опять хочется спать.

— Я сейчас нам кофе сварю и закажу завтрак в номер, — Влад целует её в кончик носа, стремительно поднимаясь с постели.

Аня сглатывает, упираясь взглядом в его удаляющуюся широкую спину, спускается ниже и сонливость мгновенно уступает место жаркой истоме, волной расползающейся от груди к животу. Это так банально, но Аня понимает, что получает физическое удовольствие от вида красивого и здорового обнаженного мужского тела.

…Боже, что этот потрясающий мужчина во мне нашел?

В голове какой-то коварный бес услужливо подсказывает, что это теперь твой мужчина и, расплывшись в улыбке, Аня откидывается на подушки бездумно изучая взглядом потолок по которому двигаются разноцветные блики от надетого на её палец кольца.

Невероятно, но он угадал с размером. Как у него получается быть таким?

Кажется, надо встать и пойти помыться, но халат со вчерашнего вечера валяется где-то в прихожей и почему-то невероятно стыдно идти голой мимо Вольского в душ, даже несмотря на то, что произошло между ними вчера вечером и сегодня утром.

Он появляется в спальне так внезапно, что все мысли вылетают из Аниной головы, изгнанные его широкой улыбкой, такой заразительной, что просто невозможно не улыбнуться в ответ. Вокруг его бедер обернуто белое полотенце, но почему-то в нем он кажется Ане еще более соблазнительным, чем без него.

— Я тебе халат принес, — Влад садится рядом на постель, разглядывая Аню с каким-то снисходительно-трогательным выражением на лице, и она невольно начинает приглаживать спутанные волосы, понимая, что наверное выглядит, как чучело.

— Я ужасно выгляжу? — расстроено вздыхает Аня, виновато взирая на излучающего счастье и оптимизм Вольского. Вот уж кто и рубище будет выглядеть как в брендовом костюме.

Он вдруг весело смеется, а потом, резко наклонившись, шепчет ей в губы:

— Ты великолепно выглядишь. Нельзя быть такой красивой, потому что мне все время хочется тебя целовать.

От бесконечно нежного поцелуя кружится голова и вот теперь становится совершенно неважно, как она выглядит.

… Вольский, как же фантастически ты целуешься…

— Правда? — насмешливо спрашивает Влад, и в серых глазах скачут озорные чертики, делая мужчину совершенно неотразимым.

— О господи, я что, это вслух сказала? — жалобно лепечет Аня.

— Угу, — согласно кивает Влад, лукаво заламывая бровь. — Это комплимент или призыв к действию?

— Понимай, как хочешь, — улыбаясь произносит Аня, когда нависший над ней мужчина вновь отбирает у неё воздух своим поцелуем.

Действие мне нравится больше, — переводит дыхание он. — А за комплимент — спасибо! Кофе идем пить или тебя кормить прямо здесь?

— Идем, — Аня суетливо заворачивается в халат под пристальным жарко сверкающим взглядом Влада и едва успевает свесив с кровати ноги сделать шаг, как её подхватывают на руки, укоряя так ласково, что сердце подпрыгивает в каком-то радостном порыве.

— Ну и куда босая? — Влад трется носом об Анин нос и она, не выдерживая, обнимает Вольского за шею, захлебываясь в счастливом шепоте:

— Я тебе говорила, что я тебя люблю?

— Не помню, — смеющийся взгляд Влада почти осязаемо гладит Анино лицо своей теплотой.

— Я люблю тебя, — прижимается к его щеке Аня, глубоко вдыхая запах любимого мужчины.

— Скажи это еще раз, — тихо просит он.

— Я люблю тебя, — шепчет ему на ухо Аня. — Люблю, люблю, люблю…

— Я тебя больше, — сильные руки сжимают так сильно, но Аня совершенно не испытывает неудобства по этому поводу. Чувствовать себя прижатой к нему — такому большому и сильному, оказывается, так головокружительно приятно, как и само осознание того, что все происходящее не сон.

— Мне бы в душ, — жалобно просит Аня, оказавшись с Владом в центре гостиной.

В уголках серых глаз появляются теплые лучики и Аню услужливо несут туда, куда она попросила. В гладком зеркале ванной комнаты отражается изображение, и Аня не узнает женщину, глядящую на неё оттуда. Глаза ярко сверкают, на щеках нежный румянец, губы красные и немного припухшие, слегка растрепанные волосы мягкими завитками ложатся на плечи… Кто эта незнакомка, сияющая от счастья и излучающая свет?

…Это ты, Аня! — радостно нашептывает сердце.

— Моя Анечка, — вторит ему голос целующего её мужчины.

Это было самое удивительное утро в её жизни. Выйдя из душа, они сидели за маленьким круглым столиком друг напротив друга, с улыбками поедая блинчики с лесными ягодами и запивая их остывшим кофе в который Влад бросил шарики мороженого, превратив в кофе-гляссе.

Вольский рассказал Ане удивительную историю, каким образом ему стало известно о том, что она приходила на бой.

— Обязательно позову Майка снимать нашу свадьбу, — в итоге заявил он.

— Я думала, мы просто распишемся, — Аня почему-то не ожидала, что предложение Вольского выйти за него подразумевает и свадьбу. — Ты же не собираешься устраивать пышный праздник?

— Ты против? — улыбка мгновенно исчезает с лица Влада и между широких бровей пролегает тревожная складка. — Почему?

— Да как-то я старовата для невесты, — смущенно отводит взгляд Анна еле слышно добавляя: — Да и была я уже однажды невестой…

Несколько секунд Влад молчаливо хмурится, а потом коротким рывком пересаживает Аню к себе на колени, ласково захватывая в ладони её лицо.

— А я никогда не был женихом… Это ведь раз и на всю жизнь… Обо мне ты не подумала?

— Извини, — от стыда Ане хочется провалиться куда-то на самые первые этажи отеля. Она и правда как законченная эгоистка совершенно не подумала о Владе и чего хочет он! — Я не ожидала, что ты можешь захотеть настоящей свадьбы. Обычно для мужчин это не столь важно.

— Значит я необычный мужчина, — легко касается Аниных губ губами Влад. — Хочу свадьбу, чтоб с традициями, с теткой «Офелией» в загсе, с крикам «горько», с подвыпившими гостями, с танцами до упада, с бросанием букета, что там еще… — запнулся он вспоминая неотъемлемые атрибуты брачного торжества.