Там лилии цветут…
Шрифт:
Алина зашла в учительскую. Перемена большая и Татьяна Игоревна, классная 4-Б и ее подружайка, как всегда, пила чай со сгущенкой вместе с Вась Васем, который налегал на сдобу, что полагалась к чаепитию.
– Слушай, у тебя там Водопьянов Жезлову избил. – сказала Алина.
– Откуда знаешь? – Чай был горячим, щеки Татьяны пылали.
– А ты не видела, что она в синяках?
Обычно Алина разговоров о драках между учениками не заводила. Татьяна удивленно подняла брови.
– Ну, не обязательно Водопьянов.
– Это он. Сам признался. Ты уж последи, чтобы не лез к ней. Если
Брови Татьяны поднялись выше, глаза округлились
– И что ты сделаешь?
– Поговорю, конечно, что ж еще, – ухмыльнулась Алина.
– Вот это правильно, Алина Сергеевна, – поддакнул Вась Вась.
– Чо-то ты подруга, какая-то не такая, – сказала Татьяна.
– Думаешь? Сама в шоке.
– Может, у тебя личная жизнь какая началась? А мне не говоришь.
Сплетник Вась Вась навострил уши.
Эта тема до недавнего времени живо интересовала Татьяну Игоревну. Постоянные поиски жениха стали смыслом жизни, ее драйвером. Кандидаты, коих она вылавливала, где только возможно, отсеивались один за другим. Только последние полгода подружка успокоилась, найдя кого-то. Но никого знакомить с женихом не стала. Алина и не настаивала.
– Да ну, что ты! – отмахнулась она. «Кончилась моя личная жизнь, а не началась» – подумала она. Да если б у нее и были отношения, о которых не стыдно рассказывать, при Вась Васе она откровенничать не стала бы.
– Все, я домой, у меня сегодня один урок. А завтра все расписание забито.
– А педсовет?
– А не пойду! – Алина притопнула туфелькой, будто танцуя, и ушла, провожаемая изумленными глазами Татьяны.
И тут же вернулась, отдать Вась Васю старые джинсы для его дачи. Она их таскала в сумке второй день, забывала отдать.
Дачный бум накрыл педагогов пару лет назад, когда местное строительное управление выделило им участки. Большинство преподавателей на переменах только об этом и говорило. Алина эту тему поддержать не могла. Ее желтые чайные розы росли и цвели сами по себе, без удобрений и особого ухода. А малина давала ягоды все лето, по баночке, две в неделю. Ей хватало.
– И зачем они вам? – спросила, вытаскивая джинсы из сумки.
– Надо-надо, ты на даче своей вообще бываешь?
– Иногда.
– А я вот почти каждый день, придумал классную штуку. Доделаю, приглашу всех, посмотрите.
Глава 5
Летит ветер на юг, потом
направляется к северу, кружится,
кружится и возвращается на свои круги.
Екклесиаст 1:6 Новый русский перевод
Ураган начался в океане. Несколько вихрей нежно дотронулись до соленой поверхности, набрали силу. Уверенно зачерпнули волну и завертели ее, вместе с рыбами и мелкими дельфинами.
Ураган крепчал, наглел, воронка вбирала в свою спираль чаек и бакланов,
ломая им крылья.Вода задышала, превратилась в триллионы растворенных в кислороде капель, они бешено вращались, поднимаясь к небу. Ураган закружил облака, принял их в жерло воронки, с натугой оторвался от океана и пошел к материку.
Полноправным хозяином ураган вошел в город. Дома снимали крыши, приветствуя его. Кровли летели, срезая верхушки деревьев. Разорванные провода уныло повисли. Коснувшись земли, заискрили, убивая все живое на метр в землю.
Тучи летели, как скорые поезда, оставляя на небе рваный след. Тихая молния открыла в небе черные провалы, и, спустя секунду, загремел гром, показывая, на что способен.
Один из смерчей, родившихся от урагана, добрался до пруда в городском парке, с хлюпаньем вобрал в себя всю воду и обрушил на берег.
Гибкий ивняк присел от неожиданности, развалины лодочной станции и стены залило так, что верхние кирпичи скрылись под темно-зеленой водой. На поверхности закачались розовые лилии.
И, когда вода схлынула, возвращаясь в чашу пруда, изломанные мясистые цветы и мертвые головы, соединенные с ними стеблями, с тяжелыми грузами, прикрепленными снизу, остались на берегу.
На городской подстанции не сразу отключили напряжение, поэтому бомж, промышляющий воровством проводов, получил смертельный разряд, когда двинулся к лежащему на земле толстому кабелю. Он почти ничего не почувствовал и последняя мысль его была: «Э, да тут килограммчика два будет»!
Смерть бомжа стала единственной на весь огромный город. Ураган обошелся без многочисленных жертв.
Дежурный на подстанции, наконец, отключил всё. Улицы и дома погрузились в тишину. Испустили дух троллейбусы, замер поезд подземки и пассажиры стали выбираться, перемежая аханья матами, и медленно зашагали к ближайшей станции.
Задрожав, отключились холодильники, погасли компьютеры, на полуслове вырубились телевизоры. Засипела и закончилась в кранах вода.
Экстренное совещание в городской электросети длилось семь минут, бригады разъехались по районам «устранять последствия урагана».
Город сидел без света около недели, несколько районов – дней десять.
Когда ураган, наконец, ушел дальше, в поля и редкий лес за городом, машина городской электросети въехала в парк, прошуршала по опавшей листве мимо лавочек, остановилась у пруда. Пока все выходили, бригадир звонил кому-то, уточнял, матерился.
Кленовая аллея, усыпанная мокрыми листьями по щиколотку, кивала голыми ветками. Провода валялись на тротуаре, цеплялись за расколотые стволы, свисали с ветвей. Бригадир крякнул,
– Работы на неделю!
– Если не на больше, – отозвался самый молодой и ленивый электрик.
Он и нашел мертвые головы с торчащими из них толстыми стеблями, грузами снизу и в клочья изодранными лилиями. Когда отошел опустошить переполненный мочевой пузырь, утреннее пиво поджимало.
Бригадир вызвал полицию. И в этот день на этом месте никто из электриков не работал. Кто-то на другой участок уехал, кто-то таращился на возню полицейских, а самый молодой, ленивый и бессовестный, под шумок, отправился домой, допивать пиво.