Там, на островах

К этому моменту на меня ещё и эффект туннельного зрения обрушился, изрядно сузив обзор, но при этом странным образом обострив восприятие реальности. До такой степени, что токе Ангола теперь в буквальном смысле отдавался в зрительных нервах — ритмичными вспышками коронных разрядов в просветах между древесными стволами, и, такое ощущение, что ещё и хор вступил — электрический гул теперь больше напоминал рёв толпы, в котором тоже ничего, кроме ритма, понять невозможно…

— Эшу довольны камара Энрике! — внезапно огорошил меня Дьогу. — Камара Энрике довольны Эшу! Ха-ха, камарада!

Присед, тока де негачива, меа луа ди компассо… мой уход в эшкиву, рывок навстречу партнёру по игре и… кажется, это называется растейра де мао: я походя цапнул Дьогу за лодыжку и в буквальном смысле выдернул из-под него опорную ногу, благо завершить удар он к этому моменту ещё не успел.

Чистая победа?! Как бы не так! Я бы на месте Маседы однозначно ляпнулся на пятую точку, но Дьогу умудрился вывернуться в воздухе, что твой кот, и приземлиться вполне осмысленно — через макаку в кокоринью. Ну а дальше вообще дело техники — разорвать дистанцию да преспокойно танцевать в жинге. И хоть бы бровью повёл!

Пришлось самому проявить активность, атаковав меа луа ди френчи… только лишь для того, чтобы нарваться на банда де костас — заднюю подножку. Дьогу без проблем поймал мою бьющую ногу, а вот опорную подбивал уже куда осторожнее, чтобы я себе что-нибудь не свернул при падении. Я бы даже сказал, что он меня не уронил, а аккуратно положил, дав возможность откатиться и снова оказаться на ногах. Зачем? Да кто бы знал! Правда, от осознания того факта, насколько близок я был к унизительному поражению, меня словно молнией пронзило. С макушки до пят. И пелена кровавая взгляд застила… на секунду, не больше, но тем не менее!

Нет, надо это дело прекращать! Не нравится мне такое вот моё состояние. Никогда ничего подобного со мной не было! Это как бы и не я вовсе! А кто?! Кто-то. Не суть. А суть в том, что не хочу! Решительно не желаю! И единственный способ всё это прекратить — выйти из игры. Прямо сейчас. Немедленно. Ну-ка, как там надо действовать? Снова на корточки и ладонью по земле?..

Не успел — Дьогу, как будто предугадав мою попытку слиться, бросился в атаку. Вернее, не то, чтобы бросился… а вышел из жинги в исходную позицию для кейшады, на неуловимое мгновение оказавшись повернут ко мне боком, и мне не оставалось ничего другого, как опрокинуть его приёмом чизора де костас, он же банальные самбистские «ножницы»! Напрыгнул, как когда-то учил Вова, в районе поясницы, и вынудил сесть на задницу, скрутив корпус. Ну а дальше довольно много вариантов, от перехода на болевой на ногу до добивания — хоть кулаком, хоть локтем, хоть, при должной сноровке и расторопности, головой. А проще всего пяткой в пах долбануть — той ногой, что сверху. Собственно, именно так я и поступил, разве что чуть подправил прицел, чтобы угодить в пузо, по мышцам пресса. Но даже от этого Дьогу утробно ойкнул и на миг расслабился. Этой его секундной слабости мне вполне хватило, чтобы выпростаться из-под поверженного противника и банальнейшим образом его оседлать, перебравшись в ' фулл маунт'. Ноги нейтрализовал, сам нависаю сверху… бей, не хочу! Вколачивай удар за ударом пудовыми кулаками — в идеале по голове, но и по предплечьям — если противник прикрылся — тоже сойдёт, поскольку их довольно быстро можно отсушить. И добить либо тупо прямыми, либо хаммер-фистом… в общем, классика не особо мною любимых смешанных единоборств.

Если бы не одно крайне странное обстоятельство: как только я запустил Дьогу в челюсть первый панч — с правой, сильнейшей, руки — где-то над головой полыхнуло, и на Дьогу спикировал… сначала мне показалось, что магический «огненный шар». Но потом сознание внезапно замедлилось, и «шар» в полёте преобразился в… нет, не огненного, а, скорее, «коронного» призрачного… леопарда? Ягуара? Кто там ещё из кошек? Манул? Нет, поизящнее… ну да, или рысь, или обычная домашняя кошара, только раскормленная раза этак в три! И эта вот «прелесть», сотканная из гудящих разрядов, дуг и одиночных искр, летела прямо на меня! Если точнее, то в лицо. Растопырив передние лапы в характернейшем жесте, не сулившим мне ничего хорошего… эх, сейчас как полоснёт когтями-молниями по морде, и мало не покажется! Ну вот нахрена было до такого доводить, а?

Да, в это мгновение меня больше всего такой вот незамысловатый вопрос занимал. Буквально — за что?! Не «как», или «что, чёрт побери, ты такое», а именно — за что?! Дьогу, ты же меня сейчас покалечишь!.. Мне же теперь только на чудо и остаётся надеяться…

… которое, к моему неописуемому удивлению, сразу же и произошло — очередная вспышка, как бы ни помощнее первой, и на «кошака» сбоку налетел ещё один энергетический сгусток, моментально сбив… как же это слово? Фамильяра, во! Короче, огненный тотем Дьогу, пусть будет так! — в сторону. Полыхнуло, хлобыстнуло по ушам громовым раскатом, прошибло до печёнок током… и куча-мала распалась надвое, обратившись чуток похудевшим «кошаком» и вымахавшим почти в рост человека… медведем! В смысле, не прямо медведем, а его грубо приблизительным, но вполне узнаваемым энергетическим абрисом. Что за медведь, сказать трудно — весь усреднённый, как будто мультяшный. Но мишка, это точно! Даже со спины это видно. Вздыбился на задние лапы, нависнув над сжавшимся «кошаком», взревел… то есть, кхм, взгудел! — и как был, задницей вперёд, прыгнул прямо в меня, ещё в полете «вывернувшись наизнанку» и раззявив впечатляющую пасть. Каковой, собственно, и откусил мне голову…

* * *

… по крайней мере, именно так мне показалось перед тем, как «выключился свет». И этот впечатляющий опыт оставил в моей памяти неизгладимый след — если судить по тому факту, что «кусь» я вспомнил сразу же, как только пришёл в себя. Как быстро — без понятия. Но первое, что я осознал, прогнав видение и прислушавшись к собственному организму — меня тащат. Или, скорее, волокут мордой вверх и спиной вперёд, обхватив подмышками. Откуда-то в голове всплыла строчка из древней революционной песенки — «… след кровавый стелется по сырой траве» — но реальность с текстом несколько расходилась: искрила пыль под пятками, которыми я скрёб тропинку. Хм… а топсайдеры куда делись?! Помнится, на Игбоду я обутым пришёл… а теперь, такое ощущение, мешком по голове ударенный. И не с какой-нибудь мукой, а с натуральным цементом! Вместо мозгов вата, да в ушах оглушительный звон, забивающий все остальные звуки окружающего мира… хотя нет, если прислушаться, то и всякие скрипы с шорохами доносятся. И треск статики. И пыхтение Дьогу… но при этом странным образом нет боли, и картинка подозрительно чёткая. Головокружение? Муть? Приступы тошноты? Ну, разве что последние. Да и те не очень сильные, вполне поддающиеся контролю. И всё?! Странно… хотя нет, есть ещё один симптомчик — внутренности в ком скручены. Ну, по ощущениям. Они, понятно, именно так в брюхе и расположены, но обычно этого совсем не чувствуется. Обычно, но не сейчас. Н-да… хорошо хоть, не прослабило! А то позору не оберёшься!.. Блин! Ещё сильнее перекорежило! Аж за живот схватиться пришлось, и зайтись в мучительном кашле.

Кстати, не очень-то и удобно такими вещами заниматься волоком. Не мне, мне-то пофиг! Дьогу. Вот он меня и уронил… нет, это мне показалось. На самом деле довольно плавно замедлился и аккуратно опустил мою голову на утрамбованную тропинку. Но даже столь деликатное касание отдалось в мозгах-«вате» хорошим таким ударом в челюсть. Из тех, что не просто вырубают, а приводят к более плачевным последствиям, например, к сотрясению… да-да, «ваты»! А ещё по всем нервным окончаниям от макушки до пят хлестануло, наконец, болью. Правда, вспышка оказалась настолько быстротечной, что я даже вякнуть не успел — плеснуло кипятком, фигурально выражаясь, и всё снова в норме. Н-да… забавно…

— Очнулся, камара Энрике? — заботливо поинтересовался Дьогу, нависнув надо мной натуральной скалой.

— Э-э-э…

— Молодец! Встать можешь?

— Ну-у-у…

— Аккуратней, без резких движений! — предостерёг меня приятель. — Тебе сейчас нельзя дёргаться, у тебя сенсорная гиперчувствительность.

— Гипер… что?! — выдохнул я, рывком, вопреки предупреждению, приняв положение сидя. — Так это… не ты?.. По рылу?..

— Гиперчувствительность… сенсорная…

Мне показалось, или у Дьогу голос и впрямь виноватый? Да и взгляд чего-то отводит… этак стыдливо? Мало носком землю не ковыряет… а так прямо пластический этюд «Виноват, накосячил»! Иногда нечто подобное Сигизмунд выдаёт. Но лишь в тех немногочисленных случаях, когда попадается с поличным. Ну и на одиночной акции, когда на подельников вину не свалишь. Гачинья! Ха! Наверняка ведь это тебя местре таким прозвищем наградил! И я, кажется, догадываюсь, почему! И даже ухмыльнулся… бы, да мимические мышцы подвели — их судорогой свело. Ненадолго, но факт есть факт.

— Что… это… было?.. — с трудом дотянулся я рукой до виска.

Правой и до правого же, если это имеет хоть какое-то значение. А на левую пришлось опереться, потому что меня даже от столь незамысловатого действа заметно качнуло.

— Тебя выбрал Эшу! — подозрительно торжественно сообщил мне тренер. — Так что… пожалуй, батизаду.

Инициация… ну да, конечно! Я как раз что-то такое и подозревал. Мелькали в голове некие смутные ассоциации… с чем? Да, пожалуй, не с чем, а с кем. С Пепе. Эскучар эспиритус «аграриев» из Порто-Либеро. Правда, верить в такое не хотелось, вот я и гнал эти проблески сознания прочь. Ну и… загнался, в общем. И поделом!

— Так… не считается же?.. — в два приёма выдохнул я.

— В твоём случае — очень даже! — заверил Дьогу. И протянул мне руку: — Вставай, местре…

— Троку? — подсказал я местранду, воспользовавшись помощью.

Ну а чего народному творчеству пропадать? Раз уж прозвали?..

Кстати, на ногах сразу стало легче. Правда, картинка перед глазами на мгновение подёрнулась графическими артефактами — ну, такими, в мелкий квадратик. Настолько неуловимо для сознания, что я решил на это внимания не обращать. Не замутило, и ладно! Плюс звон в ушах чуть стих. Ещё чуток, и вообще нормально будет.