Там, за Невидимым Пределом

Берк хмыкнул:

– Загорцы беспечны и доверчивы, а потому добры, так как зло никогда не бывает беспечным и доверчивым. Когда иноземцы приезжают в Загорье из-за бугра, так называют у нас Большую Гору, то начинают многое понимать.

– А всё-таки конец в сказке должен быть счастливым, – стоял на своём Гравай.

– Сказки есть и грустные, и весёлые, – подытожил Берк.

Гвардейцы продолжали лениво переговариваться, а Югита под мерный топот копыт и смешки охраны задремала в седле. Айрокон, начальник отряда, ехал впереди и переговаривался с гвардейцами, когда на горизонте возникли чёрные точки.

– Что меня всегда удивляет, – усмехнулся командир, – так это то, что степь большая, а не встретиться невозможно. Чего бы им не проехать мимо? К бою!

Наёмники затягивали ремни кирас и подбрасывали в руках пики, словно проверяя их вес. Всадники приближались. Предвкушая кровь, обросшие грязные бродяги неслись во весь опор. Ощетинившиеся пиками гвардейцы прикрыли повозку от нападения.

Берк посуровел. Наёмник вглядывался в лица врагов, выбирая жертву. Бандиты числом превосходили отряд охраны.

Топот копыт по пыльной земле усилился. Передний ряд гвардейцев со страшным кличем "Харра!" устремился вперёд. Заблестели кривые сабли, упали первые убитые. Озверевшие от крови разбойники кинулись к повозке с ханским гербом на дверцах, а в ней – подумать только! – хорошенькая девушка! Побледневшая Васкара забилась в угол дивана.

Всадники теснились, раненые падали на землю. Из-под копыт раздавались душераздирающие крики. В клубах пыли невозможно было отличить своих от чужих. Югита подобрала с земли клинок и бросилась на защиту служанки и почти сразу ощутила сильный удар в затылок. В глазах потемнело. Принцесса заученным движением рванула повод и потеряла сознание.

Когда Югита открыла глаза, над ней сияло голубое небо без единого облачка. Солнце перевалило зенит. Тишина и мягкое шуршание трав. Девушка с усилием приподнялась.

– Очнулись, Ваше Высочество?

Говоривший приблизился, его тёмный контур заслонил солнце. Югита разглядела: Берк.

– Как бой? – спросила она.

– Нет вашего отряда, – ответил наёмник.

– Мы разбиты?

– Да, – Берк сделал паузу. – Мы остались вдвоём, лошади и повозки угнаны.

Югита огляделась.

– Не переживайте, Ваше Высочество, – произнёс наёмник. – У меня есть фляга воды и пара лепёшек, куропаток настреляем. На первое время хватит.

Загорец забинтовывал себе голову. Сквозь ткань разорванной на лоскуты рубахи сочилась кровь.

– Что с вами? – поинтересовалась принцесса.

– Какая-то бестия полоснула мечом так, что шлем слетел, – Берк поморщился. – Бывает же! Пока валялся, меня посчитали за мёртвого. Никакую беду нельзя считать бедой, пока не узнаешь, чем она кончится. А вас, как я понимаю, приняли за служанку.

– Что с Васкарой? – вспомнила Югита.

Загорец не ответил. В небе послышался клёкот: на небольшой высоте висел стервятник. Берк проследил за взглядом принцессы.

– Пора убираться отсюда, – сказал загорец. – Орлы и шакалы нас не пожалеют.

– Надо похоронить погибших, – девушка взглянула на лежавшие вокруг трупы.

– Погибших слишком много, – покачал головой Берк. – Сейчас надо думать о живых. Вы можете идти?

– Куда мы пойдём в таком виде, да и без…

– Без подарков? – улыбнулся наёмник. – Придётся Кувагаю полюбить вас и так.

– Я так не могу, я принцесса! – вспыхнула Югита.

– А кто спорит? Хотите вернуться в Хунарру? Решать, конечно, вам, но я склоняюсь идти в Уль-Ракаб – туда ближе. А там решите.

Девушка представила, как будет выглядеть её возвращение домой.

– Хорошо, пойдём в Уль-Ракаб, – согласилась она. – Дочь хана должна думать о государстве… Да и отца жалко, – добавила принцесса.

Глава 6

Барак как зверинец состоял из двух рядов клеток. В каждой теснилось по четыре человека. Стенками клеток служили решётки, а на чёрном дощатом полу валялись охапки соломы не первой свежести.

– Твари, шакалы трусливые! – цедил Русан, морщась от боли.

– Что ты сказал? – спросил его мальчишка-фебр.

– Сволочи они, понимаешь? Плохие люди.

– За что они тебя?

– За то, что загорец, – Русан улыбнулся разбитыми в кровь губами. – Но им тоже крепко досталось.

– Загорцы и фебры всегда держались вместе, – сказал фебр.

– Эй, вы что, за день не наговорились? – рявкнул кто-то спросонок из соседней клетушки.

– Меня Русаном звать,– мальчишка растянул опухшие губы в улыбке и тут же застонал. – А тебя как?

– Газиол, – произнёс шёпотом фебр.

Несколько дней плена приучили Русана не доверять никому, однако этот мальчонка чем-то отличался от остальных. Поэтому загорец продолжил разговор:

– Сколько тебе?

– Одиннадцать.

– А мне двенадцать, – сказал Русан, кривясь от боли.

– Кому там не спится? – рыкнул в темноте надзиратель.

Кожаные сандалии прошаркали по земляному полу. Драх остановился, не дойдя до клетки с нарушителями спокойствия. Он крутил в руках палку. Русан уже видел, как ею усмиряют недовольных. Мальчишки притихли. Надзиратель постоял, погрозил в темноту кулаком:

– Глядите у меня! – и удалился.

– Давно ты здесь? – шёпотом спросил Русан фебра.

– Полгода. Некоторые тут по пять-шесть лет.

– Ого! – удивился загорец. – Как они выдерживают?

– Не все выдерживают, но ты, гляжу, парень крепкий.

– Ничего, на родителей не серчаю, – попытался пошутить Русан – Ты откуда здесь? На вас что, драхи напали?

– Они любят действовать чужими руками, – Газиол прилёг на пол.

– Через скипов, что ли? – догадался Русан. – Ох уж эти скипы! Наш Земной Верх разграбили, мамку убили, соседей. А меня с собой уволокли.

– А потом продали сюда? – спросил из полумрака фебр.

– Ну да. Зачем кочевникам рабы? Гоняют скот по пастбищам, жгут соседей. Рабов продают то игмедам, то драхам, то рахленцам, – всем, кто купит.

– А рахленцы рабов-скипов тоже продают драхам, – тихонько засмеялся фебр.

– Во веселье! Как ни крути, а все в Драхском царстве оказываются.

– Ну, не все, – прошептал Газиол. – Кое-кому голову снимают прямо на месте, даже детям.

– Тихо, что это там? – насторожился загорец.