Танат 2

— Фир, — подала голос девица, которая, похоже, была лидером отряда, — Что чуешь?

— Ничего, Майра, — промурлыкал невидимый мне раз, что стоял как раз под межуровневым перекрытием. — Есть запахи неких мутов.

— Почему мутов?

— Пахнут знакомо. Как одни мелкие мобы, которые падальщики, но чуть-чуть иначе.

— Значит, точно муты. Да чем тут Алар занимался? — произнёс ещё кто-то, а Дим вдруг дёрнулся. Алар — это имя, ему было знакомо.

— Да всем подряд, — промурлыкал Фир.

Майра ничего не успела сказать, как переменился ветер снаружи и Фир снова, судя по звуку, втянул ноздрями воздух.

— Пахнет Груном.

— Возница кильма? — сказала девушка, прежде чем засыпать кошака вопросами. — Далеко он, один, ранен?

— Один, ранен, — сказал Фир, а потом я напрягся, так как почувствовал, вернее, услышал, что раз щёлкнул своими ульмомётами. — Пахнет мозгами, он мёртв. Там.

Тут я смотрю на импровизированное копьё у меня в руке и понимаю, что не вытер костяной штык от внутренностей черепа убитого раза. Да твою печёнку, Танат. Вот опять я погорел, как последний дурак. Потом уже начали действовать мы — слияние началось.

От димортула разошлась звуковая волна эхолокации. Вот и враги, которые тоже нас увидели. Перехватываем копьё, пару дисков в ладони и свешиваемся вниз. Из пасти димортула раздаётся оглушающий крик и одновременно штык винтовки, которую метнули сильным движением, вонзается в голову одного из здоровяков. Тот ещё падает, а мы замечаем, как Майра невероятным прыжком уходит в сторону.

В прыжке перехватываем диски и метаем их в долговязых. Одному сносит голову, а другому руку с ульмомётом, но он крутится на месте и сжимает саблю. В этот момент ступни димортула приземляются на плечи второго здоровяка, который шокирован акустическим ударом, но не крутится на земле от боли, как кошаки. Люди тоже крутят головой, но стоят на ногах.

Когти одной из рук входят в глазницы здоровяка, тот что-то кричит, но мышцы у живого доспеха сильнее. Точно так же, как недавно с талком внизу, поступаем с тяжёлым секирщиком Знающих — вырываем ему верхнюю часть черепа, разрывая по пути в клочки мозги. Подхватываем выпавшую из его руки секиру и прыжком сближаемся с остальными.

Приземляемся и приседаем, пропуская над собой саблю долговязого. Когда прыжком распрямляемся, то снизу вверх вспарываем ему грудную клетку, разваливаем череп. Минус четыре, пять в уме. Но счёт быстро меняется, когда, повернув корпус, метаем перепачканную кровью мечника секиру в дальнего человека. Секира входит ему поперёк груди, и парень с веерником оседает на пол.

Сейчас мы не повторяем ошибку. Теперь мы не концентрируемся перед собой, а смотрим на все четыре стороны зрительными органами димортула. Потому легко уклоняемся и от дисков Майры, и от костяной шрапнели из веерника оставшегося стрелка. Повторно выстрелить он не успевает, так как когти димортула входят ему в шею и вырывают кадык. Следом и кулак летит ему в висок, отправляя раза в нокаут. Пусть без сознания кровью истекает, а то мало ли какие он себе кимбары вживил.

Подхватываем за загривок корчащегося Фира и поднимаем его перед собой наподобие живого щита. Из-за спины выхватываем саблю. Неудобно, это, так что есть небольшая заминка перед тем, как голова оставшегося кошака, верещащего от боли в ушах, покидает своё место на плечах. Теперь их двое, но один играет роль преграды между нами и дисками Майры.

Та и не стала их метать. Пока мы с ней сближались. Вместо этого две длинные нити, что искрились кристаллическими зубьями перед нами. Результат — костяная сабля разлетелась на несколько частей, а от тела Фира в руках живого доспеха осталась лишь внешняя часть обезглавленного торса с торчащими из плеч обрубками рук.

Да чтоб тебя. Делаем кувырок назад, разрывая дистанцию и уходя от ещё одного удара пятиметровыми щупальцами, покрытыми острыми зубьями. Майра своего не пощадила, что логично. Оболочку Фиру и остальным можно легко заменить. Это мы с Димом одни друг у друга. И, если верить притупленным ощущениям, доспех нам опять пробили. В районе левого бедра, задев артерию, но живой доспех уже залатал раны. Благо они лёгкие, но опять тратится жир и другие накопленные с таким трудом пищевые вещества.

— Вестник? Алар достал вас их хранилищ. Интересно, какой длины поводок они на вас сейчас накинули? Да плевать.

Уходим от очередного взмаха живой и всё разрезающей плети. От тела одного из убитых людей, что лежало на линии атаки, отвалилась отсечённая рука. Мы не испуганы, но нам интересно, а можем ли мы себе такую штуку вживить? Однако при этом думаем о том, как добраться до воительницы.

— Как я вас ненавижу. Вы убили всех, кто был мне дорог, а я не смогла убить хоть одного из вас. Вас убрали. Но теперь я наверстаю всё.

Ого. Если она помнит хранителей, то сколь же ей оборотов? Невольно на ум пришёл рассказ Тэй, что местные модницы используют некую часть бронерога, чтобы сохранить внешность на долгие годы. Но тут наверняка была замена оболочки. И не одна.

Мечем в Майру иглы из чехла на поясе, но та постоянно вертит кнутом перед собой, создав подобие защиты. Каждый снаряд был перерублен в полёте. Вот это реакция. Но как у неё с силой? Носком ботинка подбрасываем вверх кусок скалы, перехватываем и кидаем в девицу. Его она перерубать не стала, но ловко отклонилась. Значит, плотный камень хлысту не под силу.

Повторяем пару раз операцию, подбросив вверх носком куски камня и метнув их в Майру. Но когда в полёт летит вторая глыба, рука метнулась к поясу и выхватила ещё одну иглу. Долговязая девушка ловко увернулась от тяжёлых снарядов, но хлыстом она больше не крутила перед собой. Так что, когда она снова распрямилась, костяной шип воткнулся ей в середину груди. Воительница знающих замерла на месте, смотря на нас своими бельмами. Этой заминки нам хватило, чтобы сблизиться.

Вырываем хлысты из чагсов, заламываем ей руки и приближаем лицо. Время снова замедляется, говоря о том, что мы с Димом выпали из состояния боевого транса.

— Тварь. Ненавижу. Ненавижу вас всех, — рычит моя пленница.

— Хватит, — кричу я и усиливаю зажим. Мне не больно, но моё лицо морщится. Не умею и не умел я обижать женщин. Даже для дела, даже тварей и убийц. Не попадались они мне ранее. Даже хорошо, что Тилу я убил в бою.

— Убей меня. Я не вернусь к ним.

— Нет. Я не их раб. Их нет. Они умерли сто оборотов назад. Понимаешь меня? Я видел их город, который полон костей этих самозванных богов.

Девица замерла, а потом повернула ко мне голову. Хоть лицо её лишь отчасти было человеческим, но я прочёл его — Майра была удивлена.

— Что? Что ты сказал?

Открываю маску доспеха, заставив Майра вздрогнуть. Словно она не ожидала увидеть лицо Даргула.

— Они потому и не смогли взять меня под контроль. Они мертвы. Перебили друг друга из-за интриг, — немного привираю я. Просто долго рассказывать всё. — Нам нет нужды драться. Я тоже хочу разобраться с их наследием. Этот мир умирает, понимаешь?

Если девушка что-то и ожидала услышать, то точно не это. Да ещё и от того, кто в мыслях местных был карателем и палачом Хозяев Таната. Потому я отпустил девушку и отошёл, держа руки на виду, но протянув ей ладонь.