Танцующая с кинжалами 1

– Я перевязал раны, - обернулся Уст-Карт к Джокеру, - Уверен, что лучше пока ничего не говорить мастеру?

– Пусть полностью придет в себя, - немного хриплый голос сопровождался звоном колокольчика, - Как только всем станет известно, прибудут остальные мастера.

– В этом ты прав. Ладно, уже поздно, я пойду. Поправляйся, кроха.

– Спасибо.

Спустя пару минут и Джокер покинул комнату. Однако вернулся спустя десять минут с подносом, где вкусно дымились тарелки с едой. От одного вида во рту появилась слюна. Отрицать глупо, хотелось есть да так, что и целого кабана. На этот раз сесть удобней удалось без лишней боли. Первым в рот отправились кусочки мяса с овощами. И рыба. Катая подняла глаза на Джокера.

– Ты будешь?
– с надеждой в голосе спросила Катая. Пока Джокер рядом, ей не так страшно.

Джокер присел на край дивана и тоже взял что-то с подноса. На его запястье мелькнул рисунок черной краской из-под перчатки. Только теперь Катая вспомнила, что он означает. Но только зачем и почему Джокер решился на подобный шаг? Для чего? Спросить не смогла. В тишине он был рядом, а с ним спокойно. Вряд ли он знает об этом. Но было так. Странность происходящего подала голос и тут же затихла.

Головы коснулась рука и потрепала пушистые волосы. Не ожидая подобного, Катая подняла взгляд от тарелок на парня рядом.

– Из комнаты ни шагу, - прозвучал в тишине комнаты голос, - Если что будет нужно, я за дверью. Прежде чем зайти, стучись.

– Спасибо, - нашла в себе силы отозваться Катая, все еще пораженная внезапностью.

Уснуть удалось достаточно быстро. Вот только ночью что-то разбудило и не давало спать. Незнакомая комната, где царил полумрак, казалась холодной. И тень от деревьев в окне пугала. Холодный озноб пробежал по телу. И не отпускал до самого утра.

Глава 18

Неестественно бледный цвет кожи заставил подойти ближе. У дивана Джокер на время остановился, а затем сел на край и коснулся шеи лежащей девушки. Подумал с минуту и отогнул край одеяла. Картина предстала отнюдь не радужная. Повязки, что наложил вчера Уст-Карт сплошь пропитаны кровью. Судя по положению руки на животе, девушка пыталась сжать рану, но это ничем не помогло. Слишком много крови потеряла и отключилась.

– Я предупреждал, что рана опасна, - буквально через пол часа Карт вновь перебинтовал хрупкое тело, заставил бессознательное дитя выпить настойку, - И будет лучше, если ты скажешь мастеру о ней. А я тем временем найду лекаря и привезу сюда. Это не арена Ноксуса, здесь подобные раны опасны. Тем более нанесенные оружием Ноксуса.

– Хорошо, - после минутного раздумья согласился Джокер, - С тебя лекарь.

– Через два часа будет на месте, - отозвался Карт, укрывая девушку одеялом.

* * *

Щеки коснулись теплые пальцы и скользнули к шее, проверяя пульс. Не очень приятно слышать собственное сердцебиение. Тем более, когда о нем знает кто-то кроме тебя. По этой причине Катая коснулась чужой руки и убрала в сторону. Лишь после этого открыла глаза и взглянула на того, кто мог себе позволить подобное. Джокер. Пожалуй, он был тем немногим, кого она не боялась увидеть.

– Со мной все в порядке, - тихо произнесла Катая.

– Ты уже говорила.

От спокойного упрека стало немного не по себе. Она и вправду в прошлый раз произнесла те же самые слова. А затем уже ночью поняла, что ошиблась. Не желание тревожить других своими проблемами привело к тому, что ее снова принялись спасать. Глупо. В прошлый раз из-за этого погибли родители.

– Пей.

В стакане плескалась жидкость темного цвета. Запах напоминал мяту. Довольно приятная теплая жидкость, от которой по телу разливался огонь.

– Хочешь что-то сказать?

Иногда казалось, что Джокер знает все мысли. И все то, что творится у Катаи внутри. Откуда он мог знать? Жизненный опыт или что-то другое?

– Нет.

В какой-то момент Катая поняла, что хочет попросить его об одной вещи. Чтобы не происходило: Джокер не должен пытаться спасти ее. Но потом эта мысль показалась абсурдом. Кто она такая? И кем является? Молодой чемпион, у которого нет дома, никого и ничего. Остается загадкой: для чего Джокер связал с ней свою жизнь той ночью? Горькая пилюля, узор на запястье. Это и есть тот самый ритуал союза. Черная татуировка на запястье одного плавно переходит на запястье другого и является одним целым. Это только с непривычки кажется, что рисунок идентичен.

– Через три дня мастер вернется в гильдию. С ним будут Тассил и Алиот.

– Хорошо.

Хорошего еще меньше, чем ничего. Новая встреча с дядей сулит новым если не скандалом, то ссорой и руганью точно. Не хотелось вспоминать родителей, как и знать, что ее считают виноватой в их смерти.

Через пару часов заглянул Уст-Карт. Он проверил повязки, пошутил над незавидным положением лежащей в кровати девушки и потрепал ту по голове. Такая малость сумела поднять настроение и вызвала улыбку у Катаи на губах. Впрочем, ей удалось удержать парня на ужин, который принес Джокер.

– Ты не присоединишься?
– Уст-Карт обернулся к Джокеру в дверях.

– Встречу мастера в столице.

– Как скажешь.

К концу ужина Катаю сморил сон, так что Уст-Карт молча укрыл спящую одеялом, затушил свет и покинул комнаты. Очень необычно видеть, что девушка не боится комнат Джокера и его самого. Этот скрытный и мрачный парень у многих вызывал ужас и страх. О черных рисунках на лице даже не упоминали - это было меньшее из всех сторон темной лошадки.

К концу второго дня Катая уже нормально стояла на ногах, а рана не тревожила вовсе. Не то бесплотный дух арены, Ноксус, оберегает своих чемпионов от последствий. Но то простая регенерация этого самого чемпиона. Тревожило другое. Сегодня надо спуститься в зал на общий обед. Все бы ничего, но с мастером их гильдии прибыли два союзных.

Дядя.

Худшие опасения подтвердились почти сразу. Хватило одного взгляда в сторону главного стола и дяди, чтобы понять, что бежать надо было раньше и как можно дальше. Жаль только, что приезд мастеров в гильдию был связан именно с ней. И молодого чемпиона просто так не оставят в покое. Долго тянуть не стали. Вартэк подошел уже через десять минут и сказал идти к мастеру. В отсутствии выбора Катая подчинилась, ощущая липкий страх и подкативший к горлу ком. Легкий озноб пробежал по телу.

– Я не ясно выразился, когда сказал убраться из гильдии?
– прохладный голос дяди первым нарушил тишину столика.

Не обращать внимания. Не обращать и не думать. Иначе можно сойти с ума, как той ночью, если снова подпустить собственные чувства слишком близко. Джокер не дал ей умереть той ночью, но кто знал, повторится ли это? Катая так и не успела взять с него обещание не подставляться самому, если ей будет угрожать опасность. Достаточно погибших в огне родителей, что отдали за нее свои жизни.