Танцы с Арлекином

– Ничего себе! – вырвалось у Макса. – Вот это подробность…

***

Посёлок Химзавод прочесали чуть ли не сверху донизу. Однако никто из обитателей ничего не видел – все словно ослепли и оглохли. И Шаманка уже злилась, понимая, что придётся уйти, несолоно хлебавши, как вдруг двое свидетелей всё же отыскались.

Малолетняя парочка удрала с уроков и решила провести время в одном из заброшенных гаражей не без взаимной приятной параллельности, благо у них было с собой две пачки сигарет, полторашка пива и большой пакет чипсов. Шаманка только диву далась – выглядели эти двое максимум лет на тринадцать – парнишка в одежде на пару размеров больше, чем требовалось, стриженый наголо, и девчонка с длинными обесцвеченными волосами, заплетёнными в массу косичек. При этом боевая раскраска девочки превосходила всякое вероятие – вампирные губы, жирно подведённые глаза и зеленоватые тени в сочетании с фиолетовой кожаной мини-юбкой и ярко-красными колготками выглядели… незабываемо.

На вопрос Шаманки, неужели им разрешают в таком виде ходить в школу, девочка смачно надула пузырь жвачки и ответила:

– Окститесь, гражданка начальница. Мы с Серым взрослые уже – девятый класс в прошлом году закончили. В путяге мы учимся.

Как выяснилось – так оно и было, детишкам уже исполнилось по полных шестнадцать лет, что снимало целый ряд процессуальных неудобств. Но всё-таки несоответствие внешнего облика и возраста создавало странное впечатление.

– Да вы не удивляйтесь, товарищ майор, - шепнул ей один из ППС-ников, - они тут поколениями пьют, оттого пацаны с девчонками по большинству и мелкие такие. Зато злющие, как бродячие собаки – не дай Боже таких деточек ночью стаей повстречать – нападут скопом, с ног сшибут и насмерть забить могут. Были прецеденты.

Шаманка кивнула и продолжила опрос свидетелей. Парнишку звали Сергеем Кротовым, девушку – Наташей Майоровой. В заброшенном гараже они отсиживались достаточно часто - у Натальи был пьющий отец, у Серёги недавно откинулся, он уже не помнил, какой по счёту отчим, поэтому в гараже им было и спокойнее, и удобнее.

Проведя в гараже большую часть дня и выполнив культурную программу, парочка закономерно почувствовала зов природы - а что вы хотите после полторашки пива-то? Серый выскользнул из гаража первым, однако пару секунд спустя влетел внутрь и прошептал Наташке:

– Тихо сиди. Там какой-то мужик подъехал. Мало ли что…

Наташка кивнула и стала вместе с Серёгой следить через щель в двери за неожиданным визитёром.

Машину им разглядеть не удалось, уже наступали сумерки, да и лицо мужчины было прикрыто капюшоном куртки. Однако действия мужика удивили парочку до одури. Он достал из багажника несколько аккуратно наколотых поленьев, несколько кирпичей и большую кастрюлю. Потом разжёг костёр, установил кирпичи, налил в кастрюлю воды из баллона, который достал всё из того же багажника, а потом… Потом он стал разматывать полиэтиленовый пакет, в который было упаковано что-то, напоминающее большой кочан капусты. А когда «кочан» был размотан, подростки с ужасом увидели, что это человеческая голова… с содранной кожей. Наташка чуть не заорала, но Серый плотно зажал ей рот ладонью и оттащил от щели. Минут пятнадцать спустя раздался звук отъезжающей машины. Подростки, не разбирая дороги, рванулись из гаража и бросились куда глаза глядят. Подходить к костерку, на котором булькала кастрюля, у них не было ни малейшего желания…

А ещё четверть часа спустя Мария Павловна решила сократить путь…

*Четырёх евангелистов звали Лука, Марк, Матфей и Иоанн.

** Строфокомил – средневековое название страуса. Считалось, что все перечисленные компоненты могут помочь определить в еде наличие яда и служить противоядием.

========== Глава 15. Свидетели ==========

Шаманка допрашивала малолетних свидетелей битый час, однако ничего путного добиться не смогла – машину они толком не разглядели, правда, у Серого было убеждение, что это не иномарка, лицо мужчины было прикрыто капюшоном куртки, но Наталья утверждала, что он ещё не совсем старый – может лет тридцать… и двигался злодей легко и уверенно.

Подростки отвечали на вопросы довольно охотно, домой не стремились, и Шаманка поинтересовалась:

– А что ж родители? Не волнуются за вас?

Лица юных свидетелей скривились, как от кислого, а потом Наталья заявила:

– Да лучше бы и не вспоминали. Достали вообще. Папаша, когда трезвый – ничего, ругается только, а как нажрётся – драться лезет или орет, чтобы я ему выпивку притащила. А где я возьму? Стипуху ему на пропой души отдавать? Перебьётся, он мне, когда деньги появляются, шоколадки паршивой не купит, с чего я должна ему спиртягу покупать? А папаша ругается – иди на трассу, шалава, деньги зарабатывай… Я тебя растил-кормил… Как же, кормил он. Мамка в трёх местах убиралась, чтоб мы с голоду не подохли, да ещё и передачки ему на зону отправляла, а я его за всё детство, может, раза три и видела. Всё время чалился… А сейчас сила не та уже, тубзик* у него, харкает везде… Вот и пьет, и меня на трассу посылает. А я не хочу… Я, может, вообще только с Серым… Мы, может, выучиться хотим. Пожениться. Только вот у Серого новый отчим, мамку евонную гоняет, Серого лупит… Прибьёт его Серый когда-нибудь и пойдёт зону топтать…

– Да ну тебя, - проворчал помянутый Серый. – Я чо – дурак? Даже если и прибью – мамка нового трахаля найдёт. Мамку-то не убьёшь. Жалко.

Шаманка только головой покачала, дивясь столь высоким семейным идеалам и ценностям, а потом достала из кармана куртки визитку и протянула её Наташе:

– Вот, держи. Это телефон директора приюта для детей и подростков, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. Её зовут Бакумова Милена Рафизовна. Раньше они только беременных несовершеннолетних принимали, а сейчас второе здание открыли и персонал набрали. Если станет совсем невмоготу – позвоните ей, она вас выслушает и помочь постарается. И не волнуйтесь, это не приёмник-распределитель и не детдом, вы можете оттуда уйти в любой момент. Но я бы всё-таки советовала вам остаться.

– Ага, - цепко схватила визитку Наташа, - спасибо вам, гражданка начальница.

– Меня Галина Александровна зовут, - ответила Шаманка. – Если хочешь начать новую жизнь – учись говорить по-новому. Такой красивой девочке, как ты, приблатнённость не к лицу вовсе.

Девчонка ничего не ответила, только задумчиво кивнула, а мальчишка, который во время этой воспитательной беседы задумчиво водил ручкой по листку, вырванному из Шаманкиного блокнота, протянул женщине и листок и ручку:

– Может быть, это вам поможет?

Шаманка глянула на изрисованный мальчишкой лист, и обомлела – казалось бы, хаотично нанесённые штрихи сплетались в рисунок – Арлекин в чёрно-белом трико, в полумаске и с чем-то округлым, напоминающим погремушку, в руке.

– Это что такое? – шипящим шёпотом спросила она.

– Так это… - растерялся парень, - когда машина подъезжала, ещё не совсем темно было, да и фонарь за гаражами сбликовал… Я успел рассмотреть - за задним стеклом этот клоун сидел. Кукла типа.

– Это не клоун, - пробормотала Шаманка. – Это Арлекин.

– А не одна фигня? – поинтересовался парнишка. – Не надо было рисовать?

– Не одна, Серёжа, - сказала Галина. – И ты молодец, что сумел так хорошо запомнить игрушку. Думаю, что это очень важно. А сейчас, ребятки, подпишите протокол, оставьте мне номера своих мобильников и можете быть свободны. Вы нам очень помогли.

Серый и Натаха кивнули, а Шаманка добавила:

– Позвоните Милене Рафизовне, не тяните. Договорились?

Ещё пара кивков и подростки, подписав протокол, исчезли за гаражами. Были – и нет их. Растворились.

***

– Ничего себе! – вырвалось у Макса. – Вот это подробность… Но тогда… Тогда получается, что ваша версия кровной мести вполне может оказаться правдой. Вся беда в том, что мы и понятия не имеем, кто может оказаться спятившим потомком рода Скорпетти.

– Да… - вздохнул Рикардо. – Думаю, что авария, в которой погиб мой сын и его жена, тоже могла быть подстроена.

– Но, - задумчиво сказал Макс, - поскольку эти события уже произошли в России, вполне возможно, что мститель… или мстители до сих пор находятся здесь. И ещё. Меня удивляет, почему уцелела Людмила. Или тот, кто подстроил аварию, решил, что в ней погибли все?