Танец лунных теней

– Выходит, это одновременно благодарность и подкуп?
– спросила я, указывая на тарелку с блинами.

– Это блинчики, – серьёзно ответил он. – А в духовке ещё творожное печенье. В этом доме есть пpоcтые правила. Первое – накормить голодного, второе – согреть продрогшего.

– И третье: помотать нервы пришедшему?
– спросила я, сдерживая улыбку.

– ? ты хотела сплошные плюсы?
– приподнял бровь маг.

– Кто же откажется, - пожала я плечами.
– Хотя с минусами действительно интереснее... Дастер, как так вышло, что ты до сих пор один?

– Ты знаешь мой маленький тёмный секрет, – улыбнулся он. – Контроль – и преданность работе. Немногие женщины согласится с этим мириться. И ни одна не выдержит долго.

– Знакомо, – протянула я.

– В таком случае, у нас могут получиться идеальные отношения, – произнёс он. – Мы оба знаем, на что не стоит рассчитывать.

– Звучит как-то невесело, - хмыкнула я.

– Эви, вся взрослая жизнь звучит как-то невесело, - криво усмехнулся Дастер. – А выглядит порой еще хуже. Потому я предпочитаю обсуждать детали на берегу. Говорить о том, чего хочу – и о том, что могу дать взамен.

– Это не гаpантия, – покачала я головой.

– Нет, - согласился безопасник.
– Но это шанс, что уже немало. Я не тороплю тебя с ответом.
– ? после иронично прищурился и добавил пакостным тоном: – А допивать чай – тороплю. Не годится опаздывать на службу. Даже в компании начальника.

Возле кабинета в департаменте ходил по коридору Денвер Альмирес. ?му потребoвалось на две недели дольше, чтобы изучить случайно обнаруженные мной и Руном артефакты, зато сейчас не терпелось поделиться выводами.

– Боюсь ошибиться, но всё указывает на то, что эти артефакты изготовлены на Изнанке, - сообщил он. – Я перечислил в отчёте признаки. Тот маг, что создал их, настоящий мастер.

– Вот изловим его, и сразу присвоим звание, - буркнул Дастер, просматривая отчёт.
– Посмертно. Благодарю, Денвер.

– Скоро всё закончится? – спросила я, когда артефактор вышел из кабинета.

– Думаю,да, – кивнул безопасник.
– Осталось дождаться, когда хитрая тварь допустит ошибку. Но у нас, в отличие от него, времени достаточно.

– Почему ты так думаешь?
– уточнила я.

– У него контролируемый пожиратель, - напомнил Дастер.
– А его надолго без присмотра не оставишь. Надо, как минимум, подкармливать.

«Охота! – довольно заурчал откуда-то издали сумеречный волк. – Скоро!»

Он не испытывал ни малейшего раскаяния, что накануне не остановил меня. Наоборот – кажется, слегка гордился тем, что измотал – и заставил довериться инстинктам. Хитрая серая морда. Впрочем, я тоже на него не сердилась . Фамильяр обо мне заботился, пусть и своеобразно. Но чего ещё было ждать от сумеречной твари?

Если бы я не настаивала на неопровержимых доказательствах виновности Инга, Рун выгрыз бы их прямо сейчас их. Вероятно, в прямом смысле. Но скоро всё и так должно было закончиться.

Жаль, меня не покидало странное чувство, что я упустила что-то очень важное. Некую деталь, без которой мозаика не складывалась. Нечто, что я видела – но не придала значения.

– Мастер Тенебрис! – окликнул меня Денвер Альмирес, увидев возле коферазливного автомата в холле департамента.
– Эви, не могли бы вы передать мастеру Руэри артефакты?

– Да, конечно, – охотно согласилась я.

Зашла в его кабинет, приблизилась к столу.

– … простое и изящное решение, - говорил Денвер. – Если артефакт изначально будет изготовлен под Изнанку, коррозия сумраком ему не страшна. Вот, держите.

Он протянул мне свёрток и привычно одёрнул чуть съехавший вверх рукав кителя. А меня точно молнией, пронзило осознанием. Вот оно! Та деталь, которая не давала мне покоя.

– Простите, Денвер, а можно увидеть вашу татуировку? – перебила я его.

– А что с ней не так?
– изумился артефактор.

Но запястье продемонстрировал.

– Интересные символы, - с деланным безразличием пояснила я.

– А вы знакомы с древнеайфским?
– оживился Денвер, отходя к шкафу и вытаскивая какой-то тoлстенный том.
– Сейчас, сейчас… А вот, смотрите! Очень любопытный перевод.

Не стоило делать шаг вперёд. Но я не ожидала, что он так быстро поймёт, где еще я могла видеть эту татуировку – и придумает план. И когда артефактор поставил мне подножку, и грубо толкнул в нишу между стеллажами, я не успела отреагировать. Почувствовала себя так, будто шагнула в непроглядный туман, где не было ни света, ни направления. Мгновенно холодные зыбкие тени сомкнулись вокруг меня, оплели плотной сеткой и потащили вниз, не позволяя задержаться. Денвер запихнул меня в червоточину – тоннель, пересекающий несколько десятков слоёв Изнанки. От резкого погружения в сумрак грудь словно сдавило широкими кожаными ремнями, а перед глазами заплясали чёрные мушки. Из носа хлынула кровь, в ушах зазвенело. И перед тем, как провалиться в черноту, я с сожалением подумала, что понятия не имею, как глубоко меня выкинет на этот раз и сумeю ли я выбраться назад. Вернее сказать, позволят ли мне это сделать.

Глава 4

Сознание возвращалось ко мне медленно и неохотно. Оно тяжело пробивалось через густую, вязкую темноту, как будто кто-то невидимый удерживал меня на грани сна и бодрствования. Холод сковывал тело, запуская ледяные иглы в кожу. Я с трудом сделала глубокий вдох и закашлялась. Наконец, открыв глаза, я увидела смутные очертания не то куба, не то клетки, сотканной из самой тьмы. Стены, пол, потолок были испещрены сотнями миниатюрных символов, слабо мерцающих в полумраке.

Перед кубом, заложив большие пальцы за ремень, стоял Денвер. Увидев, что я очнулась, он торжествующе усмехнулся и швырнул мне мокрое полотенце.

– Утрись, у тебя на лице кровь, – бросил он.

Глаза мужчины сверкали,точно у зверя, загнавшего добычу в ловушку. Он больше не был тем доброжелательным, мягким артефактором, увлечённым своим делом, которого я привыкла видеть в департаменте. Маска слетела, обнажив истинную морду. Сейчас передо мной стоял человек,движимый ненавистью и жаждой мести.

– Долго же я готовил эту встречу, – ухмыльнулся он,и в его голосе слышалось нескрываемое удовлетворение.
– Думаешь, легко было играть роль отзывчивого хорошего парня? Я вырос, зная, чтo отец меня отверг. Корн Таврикс, добродетельный наставник, уважаемый мастер теней... Или просто трус, который побоялся признать внебрачного сына. Зато взял в ученицы какую-то девчонку. Тебя.

Слова застряли у меня в горле. Он говорил это с такой яростью, словно до сих пор не мог простить мне того, что я – не он – занимала место рядом с Корном. В душе расправляла тёмные крылья тревога.