Танец марионетки

Анжелика сидела с каким-то мечтательным выражением на лице и не слышала, как тот, о ком она с таким воодушевлением думала, зашел в комнату. Она увидела его, как и днем, в отражении зеркала.

— Как вы себя чувствуете, моя дорогая. Я зашел узнать, потому что вы были очень бледны сегодня. — сказал граф, улыбаясь и с удовольствием разглядывая свою жену. Он взял её руку и поцеловал. — Ваши пальчики уже не холодны, они согрелись. Вы зря волновались так, любовь моя. Разве вы не знаете, что ваш муж считается лучшей шпагой Лангедока и мало кто решился бы по своей воле драться с ним.

— Вы, правда, не ранены, Жоффрей? — голос Анжелики слегка дрогнул. Это вызвало искорки веселья в его глазах.

— Пустяки, милая, вы же видели, мы с Андижосом очень аккуратно двигались и вовремя отводили шпаги, чтобы не причинить вреда друг другу. Это тоже входило в задачу тренировки.

— Но он вас все-таки задел!

— Да. И это произошло по моей вине. Мне послышалось, как вас назвали по имени, и слегка отвлекся. В этот момент маркиз и смог до меня дотянуться. Вы же сами видели это. Так что, радость моя, можно сказать, что в моей ране повинны и вы. А вы не хотели омыть её своими драгоценными слезами. — подшучивал Жоффрей над женой.

— Я ничего не видела. Я испугалась. — призналась она.

— За меня или за маркиза? — с интересом спросил граф. Он увидел, как гневно вспыхнули глаза жены. — Простите, ангел мой, я просто хотел вас поддразнить. А вы, правда, не стали бы меня перевязывать, если бы я получил рану? — поднял бровь де Пейрак.

— Вы этого не заслужили! — все еще гневаясь на него, воскликнула Анжелика.

— Вот это прелестно. — рассмеялся граф. — Значит Куасси-Ба заслужил такой чести, а ваш муж нет! А я еще выслушивал от Андижоса упреки за вопрос, согласна ли она своими ручками смыть кровь с моих ран. Он был искренне возмущен и говорил, что женщина не должна видеть такой ужас, царапину на теле и проступающие из нее редкие капли крови. — Жоффрей весело засмеялся.

Анжелика тоже рассмеялась. «Что бы сказал Андижос, увидев меня на коленях в лужах крови рядом с мавром.»

— Ну вот, я и услышал смех, срывающийся с ваших очаровательных губок. — с улыбкой сказал Жоффрей де Пейрак. Он нежно взял ее за плечи и ей показалось, что он хочет наклониться и, как днем в галерее, поцеловать её. И Анжелика ждала этого… Ей хотелось почувствовать его губы на своей шее… Его дыхание… Запах фиалок… Но он почти сразу убрал руки с её плеч и сказал:

— Спите спокойно, радость моя, не волнуйтесь. Вам вредно волноваться. Нашему малышу это может не понравиться. А я постараюсь больше не расстраивать вас.

И посмотрев на Анжелику в зеркало взглядом, никак не соотносящимся с его спокойными нежными словами, ушел.

Анжелика, все так же мечтательно улыбаясь, смотрела в зеркало. «Его глаза… Они так красивы… Особенно когда в них загорается этот огонь…» И вздохнув, пошла спать.

Граф де Пейрак, возвращаясь к себе, тоже улыбался. Его улыбка была счастливой и безмятежной.

— Она волновалась! Она боялась за меня! Я, действительно, не должен был устраивать это представление, мы вполне могли с Андижосом потренироваться в зале наедине, а не развлекать гостей. Анжелике вредны такие переживания. Но как она красива в гневе! Мне так хотелось снова прикоснуться губами к её нежной шейке, почувствовать шелк её кожи на своих губах… Он меня пьянит… Я почти теряю голову чувствуя его. Мне показалось или она действительно была не против, если бы я её поцеловал? Мадам де Пейрак, вы будете моей! — высокопарно подумал Жоффрей и тут же засмеялся от нелепости своего утверждения. — Вы снова будете моей! — поправился он. — Даю вам слово дворянина, что сожму вас в своих объятиях, и вы будете счастливы от этого. А я буду счастлив вдвойне: от обладания вами, моей законной супругой и самой восхитительной женщиной, и от того, что смог сделать счастливой вас.

Жоффрей вздохнул:

— Как же вы меня мучаете, любовь моя! — И с дьявольской улыбкой добавил: — Однажды ночью я вам это припомню, моя дорогая! И не просите тогда у меня пощады!

Глава 11

Не уходи

Анжелика прислонилась к колонне террасы, она медлила, не решаясь идти спать. Сегодня ночью у нее не было нужды заниматься дневными делами, которые на Юге иногда откладывали на вечер из-за полуденного зноя — сейчас погода стояла не жаркая. Это был час, когда дворец становился царством тишины. Завтра в Отеле Веселой Науки начнется один из знаменитых Судов Любви, в которых Анжелика видела отголоски легенд далекого Средневековья. Праздник готовился уже несколько недель. Она повернула голову, услышав шаги мужа.

— Вы, кажется, взволнованы? Не тревожьтесь! Все будет хорошо. По традиции дворец Веселой Науки откроет двери всем ценителям чувственных наслаждений, и в эти дни здесь рады видеть только их. Будет много музыки, танцев, состязаний в пении и поэмах, галантных бесед и диспутов, посвященных любви. Ничего не бойтесь! Вы будете прекрасны. Вы будете королевой праздника. — сказал де Пейрак. «Моей королевой вы стали с первого мгновения, как я вас увидел», — подумал он, поцеловал её руку, с сожалением выпустил её из своей ладони и пожелал спокойной ночи.

Во главе стола сидел граф Жоффрей де Пейрак. Он склонил голову, и на его лице в маске из черного бархата, обрамленном роскошной шевелюрой, сверкнула улыбка. Он оглядывал многочисленное общество.

— Сегодняшний день напоминает мне день нашей свадьбы. — думал он. — Мы даже одеты почти так же. Она — в белом, я — в красном. Только в тот раз мы сидели рядом, и я мог чувствовать её дыхание, видеть смущенное, отчаявшееся, но… дерзкое лицо. Она сейчас намного ближе и намного дальше, чем в тот день. Моя жена сидит напротив меня, так далеко, что я не могу, даже ненароком, прикоснуться к ней. Но она уже не боится меня. Тогда я еще не знал, в каком аду из-за нее окажусь. И все равно, за все сокровища мира я бы не согласился отказаться от нее, моей жены, моей Анжелики, ради того чтобы не пересекать эту огненную бездну — неразделенную любовь.

Он поднял бокал рубинового вина и обратился к сидящим за столом:

— Милые дамы, — раздался его серьезный и мелодичный голос, — и вы, мессиры, будьте желанными гостями во дворце Веселой Науки. Несколько дней мы будем вместе беседовать и делить трапезу за этим столом. Во дворце для вас приготовлены комнаты. Вы найдете там изысканные вина, сладости, шербет и удобную постель. Спите одни, если вы не в духе. Или же пригласите подругу или друга на час… или на всю жизнь, если вам так будет угодно.

Анжелика, сидя с другой стороны во главе огромного стола, смотрела на мужа — его одежда из темно-красного бархата была украшена бриллиантами; черная маска и темные волосы оттеняли белизну высокого воротника из фламандских кружев, манжет, а также длинных подвижных пальцев, унизанных кольцами.

Она слушала его, но ей было одиноко; через длинный стол, сквозь голубой дым курительниц она, не отрываясь, следила за фигурой в красном, хозяином дома. Видел ли он ее? Посылал ли он ей призывные взгляды из-под маски, которая скрывала его лицо? Или же, непринужденный и безразличный ко всему, он, как истинный эпикуреец, просто наслаждался утонченной словесной игрой?

— Еще один совет… для вас, сударыни. — продолжал де Пейрак эту словесную игру. — Знайте же, что лень также один из главных врагов любви. В тех странах, где женщина все еще остается рабой мужчины — на Востоке и в Африке, чаще всего именно она прилагает усилия, чтобы доставить наслаждение своему господину. Ваша судьба намного прекрасней под нашим цивилизованным небом. Вы же порой злоупотребляете этим, отвечая на нашу страсть холодностью, граничащей с безразличием. Учитесь смело дарить свои ласки, и наслаждение станет вашей наградой: «Нетерпеливый мужчина и равнодушная женщина не достигнут блаженства».