Танец марионетки
Шрифт:
Пейрак скрипнул зубами.
Он молча наблюдал за своей женой. Её лицо, лицо ангела, было ему почти незнакомо в этот момент. Она была абсолютно спокойна, бесстрастна и уверена в себе, отдавала странные распоряжения. Его жена спокойно обнажала тело постороннего для неё мужчины — пусть даже это был слуга — как будто делала это не в первый раз. Но смотрела на него, как на объект исследования, а не как на мужчину, что было еще более странно. Откуда Жоффрею было знать, что в данный момент Анжелика являла собой ученицу Мелюзины и бесстрашную Маркизу Ангелов, бросающую вызов своему маленькому войску и преодолевающую страхи, ведя свой отряд через лес. Сейчас она не была кокетливой,
Пока ходили за людьми из эскорта — крепкими и сильными — Анжелика отмерила в бокал с водой экстракт белладонны. Граф внимательно наблюдал за ней. Когда она закончила, он удовлетворенно кивнул — она знает сколько нужно капель, чтобы не навредить.
Анжелика приказала слугам — одному держать плечи, а другому щиколотки мавра так, чтобы он не смог дернуться. Плеснула себе на руки немного рома, тоже самое велела сделать и Жоффрею. Окунула в ром иглу, продела в неё прочную шелковую нить. Отложив все на чистую салфетку, она велела мужу напоить мавра ромом. Тот мотал головой, но граф ему строго сказал, что это приказ, он должен выпить столько сколько сможет, пока потолок не закружится перед глазами.
Анжелика подошла, присела, положила Куасси-Ба руку на лоб и стала легко поглаживать, смотря ему в глаза. Она что-то тихонько шептала. Постепенно глаза у него закрылись. Затем Анжелика сделала из корпии тампон и вставила мавру между зубами. Сделав все приготовления к операции женщина нагнулась к животу и осторожно стала лить раствор белладонны на рану через ложку. При первом, очень легком, прикосновении Куасси-Ба дернулся, но его крепко держали за плечи и ноги.
Когда она промыла ему всю рану, то велела мужу сесть с другой стороны:
— Жоффрей, вы будете стягивать края, старайтесь подвести их как можно ближе друг к другу и удержать. — Тот снова кивнул и взял в руки прочные палочки, принесенные слугами.
— Похоже, мне сегодня только и остается кивать, во всем соглашаясь с женой, — подумал граф. Если бы это было возможно, то этот день мог "выбить его из седла". Сегодня он не имел права голоса. С ним даже не советовались. Его просто ставили в известность. Все что происходило, казалось нереальным, непостижимым. Он, граф Тулузский, в данный момент был не владыкой, а всего лишь подмастерьем у своей жены.
Он наблюдал, как Анжелика точным ударом втыкала иглу в тело Куасси-Ба, одним почти неуловимым движением, требующим ловкости и силы, которой у нее просто не могло быть, протягивала через рану пропитанную жиром нить, а затем завязывала узел. Первые два-три стежка она сделала не совсем уверенно, как будто примеряясь. Но затем, удостоверившись в себе и в своих силах, делала их быстро, ритмично, не колеблясь. Она находилась все время в одном положении, работали только её руки.
Жоффрей де Пейрак все это время, действуя зажимами, смотрел на руки жены. Они были маленькими и изнеженными. Руки графини, а не простолюдинки. Он никогда не думал, что они могут быть такими… сильными. Потом он вспомнил слова Андижоса: «…у вашей жены сильная рука, я бы не хотел встать у нее на пути». Зажимами было тоже непросто удерживать края раны, но то, что делала Анжелика, восхищало и изумляло.
Когда последний шов был сделан, она выпрямилась, с трудом разогнув спину. Лицо было
утомленным, под глазами залегли тени. Но графиня с удовлетворением посмотрела на зашитую неровную рану — она сделала все что могла и, вроде, неплохо. Анжелика взяла полотно, пропитала его раствором акации и положила на шов.— При необходимости доктор будет использовать иную мазь, но лучше бы была акация, в ней я более уверена. — тихо проговорила она.
Потом встала и… пошатнулась. Жоффрей быстро подошел к ней и поддержал её за талию. Но Анжелика отстранила его, подошла к голове Куасси-Ба и присела, покачнувшись и чуть не упав. Приподняла его веки и вгляделась в зрачки, послушала сердце и вынула корпию. Потом, так же с трудом, встала, подошла к тазу, вымыла руки и со слабой усталой улыбкой сказала:
— С ним все будет в порядке, Жоффрей, — и неуверенно посмотрела на мужа. — Помогите мне дойти до комнаты.
Он взял её маленькую, но такую сильную ручку, в этот момент дрожащую от усталости, с почтением поцеловал и тихо, но с чувством произнес:
— Браво, любовь моя.
Анжелика слабо улыбнулась, покачнулась, облокотилась на его руку и стала падать. Жоффрей подхватил жену за плечи и с тревогой посмотрел на неё. Но это была просто сильная усталость, она была в сознании. Тогда граф взял Анжелику на руки и понес в апартаменты. Графиня положила руки ему на плечи и прижалась головой к плечу.
На пороге отеля их встретил доктора. Увидев Анжелику, лежащую на руках графа в окровавленном платье, он с тревогой спросил:
— Мадам тоже пострадала?
— Нет, — ответил Жоффрей, — Пройдите в лабораторию, Жан вас проводит, — он махнул головой, показывая куда надо идти. — Я сейчас подойду.
Со времени трагедии прошел почти час. Слуги давно разошлись, обсуждая происшествие и мадам, которая вела себя не так, как положено знатной даме. В остальном — все снова шло своим чередом.
Когда Жоффрей вернулся в лабораторию, то увидел доктора, с интересом осматривающего Куасси-Ба.
— Кто ему делал операцию? — спросил тот не прерывая своих действий.
— Графиня де Пейрак. — улыбнулся Жоффрей. — Вижу, что вас поразил осмотр. Таланты мадам безмерны, не правда ли?
Доктор изумленно взглянул на него.
— Я не смог бы сделать лучше. Полотно я оставил, не стал менять. Как я понял, это экстракт семян акации, судя по вкусу, запаху и цвету. Расскажите мне весь ход операции, что использовалось. Жоффрей де Пейрак доложил ему все по порядку, сообщая только факты, никак не оценивая действий.
— Отлично. Я думаю, ваш слуга довольно быстро встанет на ноги. Было очень смело со стороны мадам использовать белладонну. Но, видно, она знала, какой состав не вреден. Графиня искусна в области фармакологии, больше меня в области лечения, — слегка улыбнулся, несколько задетый своим выводом, Перрье. — Она облегчала вашему слуге боль и усыпляла, когда держала его виски и гладила лоб. А может просто успокаивала. В любом случае, все вместе притупило боль.
— Скажите доктор, он действительно мог умереть, если бы Анжелика… мадам, — поправился Жоффрей, — не зашила его раны?
Доктор подумал, посмотрел на лужи крови вокруг, на рану мавра:
— Я не смог бы гарантировать ему, что он быстро поправится, — признал он, — слишком много крови вокруг. И она бы еще текла, пока я не пришел. Он, конечно, крепкий малый… но без крови человек не может жить. Он бы долго еще восстанавливал силы. Я буду приходить два раза в день, менять повязку.
— Перрье, осмотрите мою жену. Я очень волнуюсь за нее и дитя. Не повредило ли им все это.
— Да, конечно. Она теряла сознание?