Танец Опиума

Никто толком не знал, как корила себя за содеянное Сакура. Истерику сменяла ненависть к себе, а последнюю — желание всё исправить. О, да! Если бы Итачи остался и был рядом, то молодая официантка в скором времени отвергла бы младшего из братьев и вернулась к старшему, а возможно, и вовсе исчезла бы из жизней Учих. Хотя… кто знает. Как бы то ни было, последние три месяца Сакура провела с Саске, часто оставаясь ночевать у него. Жили они, как говорится в народе, душа в душу.

И тут внезапно объявляется Итачи, жив и здоров, собственной персоной! Прямо-таки явление Христа народу!

Сакура даже не взглянула на мальчишку. Она на полусогнутых ногах подбежала к тяжелым дверям забегаловки, с силой толкнула их от себя и выпорхнула птичкой на свежий воздух. На мгновение Харуно задержалась, заметив в стороне высокую статную фигуру молодого человека. Он был одет с иголочки, в черном строгом костюме. Рядом с ним красовался новенький мерседес.

Итачи как всегда поражал своей красотой и грациозностью. Он стоял боком и разглядывал что-то вдалеке, сложив руки в карманы брюк. Взгляд его был наполнен скукой и равнодушием, впрочем, как и всегда.

Сакура громко всхлипнула, а затем со всех ног рванула к Итачи. Он, признаться, и правда, не заметил её поначалу, заинтересованный черной вороной, клевавшей полусгнившую кошку на повороте. Когда девушка внезапно оказалась перед ним, следом бросившись ему на шею, Учиха совсем растерялся. Он снова позволил себе роскошь окунуться с головой в красочный мир простых человеческих эмоций. Словно пощечина, ударил до боли знакомый домашний запах его дурнушки. Такой ненавязчивый и родной… Его ноги едва не подкосились.

Сакура фактически висела на мужчине, не дотягиваясь ногами до земли, а взаимных объятий добилась лишь после пяти секунд томящего молчанья. Итачи обнял её за талию и зарылся носом в волосах.

«Снова она покрасила их в розовый», — пронеслось в голове Учихи, вспоминая о том нежной оттенке, который обнаружили стилисты, сняв ядовитую краску. — «Как же она красива…»

— Я так переживала, — хлюпала носом Сакура. — Я места себе не находила! — Затем она вспомнила, сколько боли парень принес ей своим исчезновением и начала неистовую борьбу с ним.

Лупила его своими маленькими хрупкими кулачками по плечам и груди, а Итачи так и не выпускал её из своих объятий. Как ему знакомы эти слабенькие удары… Как же ему знаком этот боевой характер… Он жадно вдыхал её запах и не мог поверить в то, что она рядом. Целых три месяца вдали от дурнушки не избавили Итачи от навязчивых мыслей о ней.

— Я скучал.

Сакура перестала драться и снова примкнула к Учихе, проливая на его дорогой костюм горькие слёзы. Она не знала, что сказать ему по поводу Саске и своего безрассудства. Не знала, как объяснить ему всё это безумие, и боялась, что Итачи захочет услышать ответы.

— Как ты меня нашел? — тихо спросила Сакура, когда Итачи всё же решил отстраниться и поставить дурнушку на ноги.

— Поверь, это было несложно, — слегка улыбнулся Итачи, но эта наигранная улыбка почти сразу исчезла с его лица.

— Саске растрепал мое местонахождение, не так ли? — нервно хохотнула девушка.

Итачи медленно покачал головой из стороны в стороны, повел плечами, недолго помолчав, а затем ответил:

— Мы с Саске не общались все это время.

«Неужели он всегда такой сдержанный?» — невольно подумала девушка, внимательно разглядывая его ледяные глаза.

— Почему?..

— В этом не было необходимости.

Ледяная серьезность на лице брюнета отпугивала всех, но только не Сакуру, которой однажды уже довелось видеть парня в другом свете и слышать быстрое биение его сердца. Девушка видела в этом безразличии отголосок печали и тоски.

— Хотелось бы, конечно, знать, где и как он, но Саске не ребенок, чтобы устраивать за ним слежку… — добавил Учиха.

Сакура нервно засмеялась, прервав тем самым Итачи. Тот недоверчиво покосился на неё, не понимая причины смеха.

— Саске как раз-таки ребенок, — объяснила девушка, убрав выбившийся локон коротких волос за ухо. — Ему слежка как раз-таки не помешала бы. Иногда он просто невыносим! — Сакура говорила быстро и неразборчиво от волнения. Все слова слипались, и получалось некое подобие каши. Хотя отзыв, который она давала о Саске, выделялся особенной теплотой. — Он даже настаивал, чтобы я эту кафешку бросила, а свободное время уделяла ему и, может быть, учебе, — она хихикнула. — Подарки мне часто дарит… А я их не принимаю! Постоянно говорю ему, что не нужно этого делать и что я с ним не из-за денег…

Сакура даже не осознавала, что говорила. Не брала во внимание то, что эта информация может причинить боль. Как-то легкомысленно отнеслась к этому разговору. Правда, эта каша в голове образовалась из-за дикого волнения и стыда перед брюнетом. Итачи внимательно слушал её, но не был в обиде. Видел в её зеленых бегающих глазах, которые она постоянно отводила, что совершенно не понимает, что несет. Её голос был так мил, что Учиха-старший удивлялся, как он еще не утонул в этом океане доброты и нежности. Его дурнушка была так близко, и мужчина изумлялся, что всё еще не поцеловал её, не украл, не унес, не спрятал ото всех, не женился на ней…

— …как-то так, — закончила, наконец, Сакура и виновато посмотрела на Итачи. — Прости, я слишком много болтаю… Где ты был всё это время?

Итачи нахмурился, а затем бросил по-прежнему равнодушный взор на серую забегаловку.

— Нам нужно поговорить, — проигнорировав вопрос, констатировал факт брюнет. Голос его вдруг охрип.

— Что-то случилось?..

И снова он пропустил мимо ушей её вопрос.

— Наедине. В ресторане. Столик заказан. Твоему работодателю я всё уже сообщил.

Сакура не без удивления посмотрела на Итачи, не веря собственным ушам. Её глаза широко распахнулись и стали похожи на два больших бильярдных зеленых шарика. Когда он всё успел? Она повела плечами и посмотрела себе под ноги.

— Для ресторана я совсем неподобающе одета. Все будут смотреть косо…

— А кто сказал, что будет кто-то, кроме нас?

Сакура закусила губу.

— Саске знает о том, что ты в городе?

— А зачем ему об этом знать? — Итачи был холоден. С такой его стороной было сложно вести разговор.