Танец Опиума

— Следить за мной вздумал? — как-то отстранённо спросила девушка, не поворачивая головы в его сторону. Ни злости в её голосе, ни ужаса, ни страха, ни насмешки, а всего лишь пустота.

— Иногда мне не спится, и я слышу, как ты неуклюже перебегаешь по коридору из комнаты брата в свою. Как в темноте ты натыкаешься на всякие вещи и ругаешься. Как ты тихонько открываешь дверь и каждый божий раз спотыкаешься о порог… — Сакура слушала его тихие слова и понимала, насколько брюнет был внимательно дотошным. От его внимательного взгляда не ускользнула ни одна деталь. — И каждый раз ты ворошишься, как блоха, в кровати и не можешь уснуть из-за каких-то навязчивых мыслей. Почему, дурнушка? Почему ты никогда не досыпаешь день с моим братом? Почему никогда не встречаешь с ним утро?

Сакура несколько долгих минут стояла на лестнице, а затем тихо прошептала:

— Спокойной ночи, Итачи…

— Добрых снов, дурнушка…

========== Глава XIV. ==========

Часы пробили второй час дня. Девушка, не покладая рук, трудилась на кухне. Как пчёлка, она перелетала от холодильника к плите, от плиты к разделочной доске, от доски к духовке, а от духовки к микроволновке.

Девушка понятия не имела, куда запропастились братья и собираются ли они вообще праздновать День Благодарения — любимый, почитаемый ею праздник.

«По крайней мере, они обещали явиться ближе к двум!» — Сакуру не покидала надежда, что у них втроем в кои-то веки получится собраться и без приключений, мирно и тихо посидеть за одним столом, занимая друг друга увлекательными разговорами. Это был первый День Благодарения, который Сакура хотела провести в кругу своей новой семьи. Предыдущий опыт этого празднества строго-настрого запрещал ей вершить новые попытки, но Харуно была девушкой настойчивой. Эдакая непримиримость к неудачам.

Она надеялась, что на этот раз всё будет идеально. Подготовки начались еще с вчера и продолжилась с зарей сегодняшнего дня. Салатики, печенья, изысканные французские булочки и рулетики, различные пирожные и конфеты, сладости, тортики и, конечно, главное блюдо — индейка! Последней как раз-таки оставалось совсем недолго прибывать в духовке.

Стол был накрыт, настроение хозяюшки взлетало выше небес! Пока что всё шло именно так, как планировала Сакура. Минута в минуту! Единственное, в чем она была не уверена — сроки возвращения любимых братьев. Это, пожалуй, волновало её сердце посильнее, чем крутящаяся в духовке индейка. Харуно будет весьма опечалена, если в этот День Благодарения на неё не найдется ни у кого времени.

«Наемся до отвала и стану толстой», — решила Сакура, обдумывая перспективы встречать праздник в полном одиночестве. Такой расклад не особо радовал бедную домохозяйку. И когда девушка готова была удавиться в слезах и нахлынувшей печали, во входную дверь постучались так сильно, что, казалось, вот-вот и по гладкому дереву пойдет трещина.

Сакура, донельзя уставшая за это утро, медленно шаркала ногами, обутыми в мягкие тапочки, по гладкому ламинату. Гостям было невдомёк, как сильно утомилась хозяйка дома. Добравшись до входной двери, она поднялась на носочки и заглянула в глазок, однако увидела только что-то красное и расплывчато-непонятное.

Сакура прищурилась. Вспомнились боевики, в которых в дом обманным путем проникают маньяки, убийцы и воры. Перспектива быть задушенной после произведенного на кухне адского труда казалась девушке не особо привлекательной. Щелкнул дверной замок, и Сакура глянула опасливо в щелку, не снимая цепь с замка.

Как оказалось, на крыльце топтались, совсем не умещаясь в ограниченном пространстве, братья, держащие в руках громадный букет цветов. Они пихали друг друга в бока, перекрывали самим себе кислород и закрывали обзор из глазка. Выглядели парни весьма взволнованно.

— С Днём Благодарения! — в унисон проговорили братья, стоило им заметить зеленые глаза в щелке. На их румяных лицах расплылись добрые улыбки, а Сакура, почмокивая, размышляла о том, впускать ли опоздавших в их собственный дом или оставить мерзнуть за порогом.

В конечном итоге все грешки были забыты, а братья, жутко замерзшие и продрогшие на улице, впущены внутрь. Они с пожеланиями подарили девушке букет, а затем принялись снимать с себя пальто и туфли.

— Нынче холодно, — на старый лад проворчал Саске, явно пародируя какого-то литературного персонажа.

— Ну так, естественно, — пожал плечами Итачи, аккуратно снимая с себя шарф и складывая его пополам. — Сейчас уже третий месяц осени. Странно, что снег до сих пор не выпал…

— Если верить прогнозам, на днях снегопад, — донеслось до братьев из кухни. Девушка каким-то чудесным образом всё же донесла громадный букет цветов до кухни. Правда, шла она, шатаясь и норовя вот-вот грохнуться.

Саске растер ладошки и прошёл в холл. За пару дней отсутствия он уже успел соскучиться по своему родному дому. Раньше он никогда не наблюдал привязанности к месту жительства, ведь нигде подолгу не задерживался. Он был отчаянный путешественником по миру. Ненасытным и смелым.

Итачи тоже порядком устал от рожи своего брата и по дороге домой мечтал уже разбавить его общество третьим человеком. Он не любил несмолкаемые разговоры о том, о сем, и уж тем более — из уст Саске.

«Брат — это, конечно, хорошо, — размышлял Итачи, — но не круглосуточно же».

Из кухни пташкой вылетела Сакура и с самым счастливым выражением лица бросилась обоим на шею. Братья не рассчитали силы и обняли дурнушку так крепко, что весь крошечный, по их меркам, позвоночник разом прохрустел. Та ойкнула, но всё равно была несказанно рада видеть братьев. Трехдневная разлука заставила её изголодаться по их вечным спорам и препираниям.

— Прошу в столовую! — Сакура изящно выгнула спинку, а-ля настоящий дворецкий, и протянула руку, указав на нужную дверь. Итачи по-доброму усмехнулся и потрепал девушку по голове. — Я мигом! — И снова Харуно скрылась на кухне. Индейка заставила её задержаться ненадолго, пока братья приятно удивлялись деликатесам на празднично оформленном столе.

— Она не хило так потрудилась, — улыбнулся Саске, потянувшись к заварному пирожному, однако Итачи мигом среагировал и хлопнул ладошкой по руке братца.

— Наберись терпения, — осуждающе покачал головой он. — Дождись индейки.

— Индейки?

Итачи искоса взглянул на брата, пытаясь понять, была ли эта надменная усмешка или искреннее недоумение. Однако лицо Саске отражало легкое негодование и удивление.

— Ах, точно же… — вспомнил старший Учиха. — Ты ни разу не справлял День Благодарения.

— Ты как будто бы справлял… — обижено буркнул в ответ Саске.

— Ну, вообще-то да.

— Поделишься своим опытом? — язвочка проступила в голосе.

Итачи пожал плечами и безмятежно пояснил:

— Обито и Рин очень любили этот праздник. Они исправно праздновали его каждый год.

— И в это время, пока меня шпынял отец, ты развлекался, пожирая индейку?

Старший Учиха усмехнулся:

— Что-то вроде того.

— Ну, где справедливость?! — Саске вознес руки к небесам, а следом уселся за стол.