Тайна звездной башни

Яррин упал на колени, зажав рану и шипя от боли. Кровь толчками вырывалась сквозь его пальцы, быстро пропитывая светлую блузу и окрашивая в багровые тона. Ноздри демона зашевелились в предвкушении. Все верно, какая разница, какая именно жертва пробудит ритуал.

Чтобы прижечь рану и предотвратить попадание крови на пентаграмму, Яррин зарядил себе в плечо огненной сферой. Запахло паленым. Парень сильно побледнел, проглатывая крик боли. На ноги встал, шатаясь, с трудом фокусируя взгляд.

И снова Фюфик не позволил демону напасть, бросившись тому под ноги, чем на время задержал. Момент слабости Яррина был упущен. Бешеный рык заклокотал в демонической груди.

Фюфик, почти полностью лишенный жизненных сил и магии, уже не годился для ритуала, поэтому безжалостно отправился в нокаут одним воздушным ударом. Связываться с ослабленным, но несгибаемым Яррином демон тоже не стал, обратив свой взор на меня, по-прежнему стоящую в позе танцовщицы, по нелепой случайности оставленной партнером во время страстного танго.

И вот тут произошло нечто странное. Он сделал ко мне шаг, другой. На его лице появилось недоумение. Казалось, что движения давались ему с огромным трудом. Занести надо мной непослушную конечность с клинком тоже оказалось непросто. Рука медленно поднималась, а мы – он и я – внимательно следили за ней, подрагивающей, сопротивляющейся.

– Что ты творишь? – наконец не выдержав, пророкотал демон, непонятно к кому обращаясь.

– Мы так не договаривались, – послышался из того же самого рта голос Лотта.

– Мне нужна жертва, – злобный рык разносился по залу, эхом отлетая от стен. – Пора открыть проход. Сегодня. Сейчас!

– Только не она!

– Они оба! Здесь нет больше подходящих вариантов.

– Ни за что! Ты обещал!

– Правда? Не помню.

– Это мое тело!

– Теперь мое, ты сам мне его отдал.

Демон снова попытался добраться до меня, но у него ничего не вышло. Зато подоспел Яррин. Он смахнул с меня вуаль сковывающего заклятия и подхватил на руки, надо сказать, очень кстати: мои мышцы онемели и не желали нормально функционировать.

Крепко обняв друг друга, мы на безопасном расстоянии от Лотта наблюдали, как парень боролся с сидящим в нем демоном. Рука с оружием несколько раз взлетала вверх, дрожала, опускалась. Глаза то наполнялись упрямой решимостью, свойственной бывшему товарищу, то снова пугали опустошенностью и бездушностью. Наконец, жуткий оскал прочертил его лицо, и парень уверенно шагнул к нам, легко отводя руку для нанесения удара.

– Демоны всегда выигрывают, – насмешливо сообщил нам грубый бас, выбрасывая клинок вперед.

Одновременно с ним дернулась и я, закрывая собой еле стоящего на ногах Яррина. Но холодное оружие до нас не дошло. Очертив плавную дугу, оно по заданной инерции на той же скорости мягко вошло в живот Лотту.

Хлюп и стон.

– Не всегда, – прохрипел голос настоящего хозяина тела в ответ демону.

Лотт рухнул на колени. Его лицо исказилось от невыносимых страданий. Клинок выжигал в нем дыру. Демоническое оружие сыграло дурную шутку с собственным создателем. Я дернулась к парню, но Яррин успел перехватить меня. Он прижал меня к себе, не позволяя смотреть в сторону Лотта.

– Не ходи. Это опасно, демон еще жив.

Я кивнула.

– И не смотри. Не нужно тебе это.

И с этим требованием я тоже согласилась, хотя сердце рыдало и кровоточило за бывшего друга. Нет, не бывшего. Просто друга. Только что Лотт спас мне жизнь, защитив от демона. Пусть он поздно опомнился, пусть натворил много ужасных дел и пытался меня убить, а все же сейчас спас, пожертвовав собой. Даже при самом удачном для него стечении обстоятельств он вряд ли выжил бы, я это понимала. Однако катастрофичность ситуации не умаляла в моих глазах последнего поступка Лотта. А потому в моей душе он навсегда останется другом.

Я услышала, как что-то упало на плиты, и Яррин глубоко вздохнул, освобождаясь от накопившегося напряжения.

– Всё, – прошептал он и вдавил мое лицо себе в грудь, позволяя наконец заплакать.

Мои плечи тряслись, а щеки заливало соленой влагой. Я рыдала, надрывая горло и легкие. Эмоции, до того старательно спрятанные от окружающих, выплескивались с водопадом слез. Страх, тревога, стыд, возмущение, тоска, неуверенность…

Не знаю сколько прошло времени. Резкий хлопок за спиной привел меня в чувство.

– Хм-хм, – прочистил кто-то горло, намекая, что мне пора бы утереть слезы и повернуться лицом к появившемуся. – Мне кажется, уважаемые студенты, мы достаточно дали вам времени прийти в себя.

Ректор. Я обернулась, нехотя высвобождаясь из теплых объятий, в которых ощущала себя надежно и безопасно. Слух меня не подвел. Перед нами действительно стоял лиэр Алэн собственной персоной в окружении экзаменационной комиссии.

– Что ж, справились вы весьма неплохо, думаю, коллеги меня поддержат, – пафосно заявил мужчина, сложив руки на животе. – Правда, от лиэра Уорда я ожидал большего. Допустить одержимость противника! Это же такой промах для выпускника нашей академии.

Мне послышалось, или?..

– Вы хотите сказать, что все вот это, – я обвела рукой зал, задыхаясь от возмущения, – ваших рук дело и обычный экзамен?

– Разумеется, нет, – фыркнул ректор. – Все вот это, – подражая мне, он насмешливо сделал похожий жест, – дело рук студента Лотта Рута.

– Но вы в курсе произошедшего? – не позволила я сбить себя с толку.

– Разумеется, да, – согласился лиэр Алэн, – в мельчайших подробностях. Неужели вы думали, что экзамен пущен на самотек? Любые события этого дня записываются и отображаются в зеркале парадного зала академии. И должен заметить, что для первогодки, Лоус, вы отлично справились. А уж ваша находчивость и вовсе выше всяких похвал.

– Вы все видели, но не помогли нам? – Мои кулаки сжались.

– На экзамене вмешательство преподавательского состава исключено.

– Но мы все здесь чуть не умерли! – вскричала я и ощутила, как успокаивающая ладонь Яррина легла на мое плечо. Преподаватели засопели, выражая неудовольствие несдержанным поведением студента, но в беседу не вмешивались. – Я уж не говорю про пришествие четвертой расы, – добавила чуть тише и поджала губы. В груди клокотало бешенство против того высокомерно-спокойного, почти веселого тона, каким отвечал мне ректор, будто кроме экзамена ровным счетом ничего не случилось.