Техника и вооружение 2009 03
Шрифт:
Евдокименко снова вступил в бой, помогая нашей пехоте выбить противника из Бол. Черниц. Его танк ворвался в деревню. Механик-водитель Сидиков стал давить гусеницами растерявшихся гитлеровцев, но затаившееся в саду вражеское орудие подбило танк. Сидиков стал выводить машину из боя. Впереди, преграждая дорогу, выполз из-за угла вражеский танк. Старшина ждал: вот раздастся команда лейтенанта: «Бронебойным заряжай!» — и танк будет поражен. Но лейтенант молчал, он был убит. Стонали тяжело раненные Сагдиев и радист Сливков. Без сознания был командир орудия Куцевич. Пока Сидиков разворачивал свой подбитый танк, враг всадил в него еще одну болванку. И на этот раз механик-водитель остался невредимым. Он знал, что фашисты не уймутся, пока не спалят машину, и решил попытаться уничтожить каким-либо путем вражеский танк. Сначала он скрылся за
«Наконец-то, кажется, сделал все, что только мог», — подумал старшина, вытерев рукавом куртки лоб, резко развернул танк и повел его в тыл. С наступлением темноты он возвратился в расположение батальона. Танкисты с любопытством рассматривали пробоины и вмятины на броне его машины. Разыскав командира роты, Сидиков доложил о выполнении боевого задания. Раненых отправили в госпиталь. Лейтенанта похоронили на опушке леса. На столбике с красной звездой и танковой эмблемой, установленном на его могиле, сделали надпись: «Здесь похоронен павший смертью храбрых лейтенант Евдокименко Максим Иванович. Он сражался за Родину честно, самоотверженно, до последнего дыхания».
Танк лейтенанта Василия Ласточкина, тщательно замаскированный, также стоял в засаде. «Гитлеровцы пытались продвинуться по всем дорогам. И всюду получили по заслугам. Теперь они должны сунуться и на эту дорогу», — размышлял Ласточкин. Он не ошибся. Четыре фашистских танка, вырвавшиеся из разгромленной колонны, на полном ходу стали приближаться к засаде, но не спереди, а с тыла.
Ласточкин моментально развернул башню, открыл по ним огонь из пушки. Командир орудия Сливоев со второго же выстрела зажег головной танк и еще двумя выстрелами остановил движение следующего. Остальные два начали бить по нашему. Как назло, вышел из строя прицел, и выстрелы стали неточными. Немцы, ведя яростный огонь, приближались все ближе.
— Давить гадов! — скомандовал Ласточкин механику-водителю Ивану Иовлеву, который только этого и ждал. Включив задний ход, он вывел машину из капонира и, развернув ее, бросил навстречу врагу. Расстояние быстро сокращалось. Противник, пытаясь избежать столкновения, хотел увернуться в левую сторону, надеясь, что советский танк проскочит мимо него. Но Иовлев заметил вражеский маневр и в последние секунды успел выжать левый фрикцион. Машина круто свернула влево… Послышался сильный металлический треск. Танк Ласточкина всем своим телом ударил по танку с крестом, и тот, как мяч, отлетел в сторону. Удар был настолько сильным, что весь экипаж вражеского танка был уничтожен. Второй фашистский танк пытался повернуть назад, но во время разворота получил страшный удар в моторную часть и тоже был выведен из строя. Вдобавок Сливоев выстрелами в упор поджег бесформенные груды обломков. Схватка продолжалась всего несколько минут.
Выполнив боевой приказ, без потерь, за исключением легко раненного Ласточкина, экипаж танка возвратился из засады в расположение батальона [1].
Общий результат боя 19 августа 1941 г.:
Танковая рота старшего лейтенанта Зиновия Григорьевича Колобанова уничтожила сорок три немецких танка. Из них на счету экипажей: Колобанова — двадцать два, Сергеева — восемь, Евдокименко — пять, Ласточкина и Дегтяря — по четыре танка. Кроме того, лично командир батальона Шпиллер сжег два танка. В этот же день ротой уничтожено: одна легковая машина, артиллерийская батарея, до двух рот пехоты и взят в плен один мотоциклист противника (Архив МО, ф. 1355, оп. 342639, д. 1, л. 72.) [\\.
— На второй день после боя — 20 августа, — продолжал комбат — на место сражения прибыл командир танковой дивизии Баранов, командир полка Погодин, командир второй дивизии народного ополчения полковник Трубачев и другие военачальники. Корреспондент «Известий» заснял сгоревшие фашистские танки кинокамерой… [4].
Трофейный танк Pz.Kpfw.35(t) в Кубинке (фото предоставил М. Павлов).
Таким образом, похоже, что место боя снимали два раза — 19 и 20 августа. Возможно, 19 августа журналист провел только фотосъемку, а 20-го приехал сделать панорамную съемку кинокамерой. Но за ночь немцы должны были эвакуировать всю подбитую технику как с дороги, так и с территории учхоза, находящихся на ничейной земле.
Посмотрим, были ли зафиксированы 19 августа крупные потери в немецких документах.
На 22 июня 1941 г. 6-я танковая имела в своем составе Pz.I — 11 ед., Pz.II — 47ед. Рг.351–155 ед, Pz.IV — 30 ед., Pz.Bef. — 13 ед.[8].
Командирские танки Pz.Bef. — пять Pz.Bef.Wg(t) (Sd.Kfz.267 на базе Pz.Kpfw.35(f)) и восемь Pz.Bef.Wg (Sd.Kfz.267 и Sd.Kfz.268 на базе Pz.Kpfw.III). В составе 155Pz.Kpfw.35(t) были также шесть танков командиров рот Sd.Kfz.266 на базе Pz.Kpfw.35(t). Причем, в отличие от командирских танков на базе Pz.Kpfw.III, имевших только муляж орудия, командирские танки на базе Pz.Kpfw.35(t) вследствие установки дополнительной рации не имели курсового пулемета, но сохранили настоящую пушку. Поэтому танки командиров рот иногда включали в отчетах в общее число линейных танков, а иногда — командирских.
По штату, две немецкие танковые роты, которые уничтожила рота Колобанова, состояли из 17 Pz.Kpfw.35(t), из которых один мог быть оборудован как командирский (для командира роты), а также пяти Pz.Kpfw.1 и Pz.Kpfw.II.
Высокая комплектация рот (22 танка — штатная численность роты) объясняется тем, что весной 1941 г. было принято решение о снятии Pz.Kpfw.35(t) с вооружения танковых частей. Подготовку танкистов на этих танках прекратили, и дивизия получила сверх установленного штата все Pz.Kpfw.35(t) резервного батальона (Panzer- Ersatz-Abteilung 11) и танковой школы. Кроме того, 24 июля 11-й танковый полк 6-й т. д. был реорганизован (три батальона свели в два). С учетом того, что позднее полк воевал снова в составе трех батальонов, один батальон, видимо, передал свои боеспособные танки двум другим, и позднее был укомплектован танками, поступавшими из ремонта (на 22 июля в ремонте находилось 54 Pz.Kpfw.35(t) из числившихся в списках 134), а также доставленными по железной дороге танками из резервных подразделений полка.
Нас интересуют потери Pz.Kpfw.35(t) за 19 августа. Они должны составлять около 34 штук подбитыми. Считается нормальным, если до 70 % подбитых танков удается отремонтировать. В данном случае этот процент должен быть значительно ниже и число списанных танков должно составлять около 20 единиц, так как сожженная Колобановым техника почти вся подлежала списанию.
На 3 августа дивизия насчитывала линейных Pz.Kpfw.35(t): боеспособных — 118 ед. (включая шесть Sd.Kfz.266), в ремонте — 20 ед, исключено из списков (уничтожены или направлены в заводской ремонт) — 17 ед. Кроме того, дивизия имела пять Pz.Bef.Wg(t) [9]. Правда, существует упоминание о том, что четверть из списанных танков все же удалось восстановить силами роты ремонтных мастерских танкового полка [12].
На 23 августа дивизия насчитывала линейных Pz.Kpfw.35(t): боеспособных — 113 (включая Sd.Kfz.266), в ремонте — 11, исключено из списков — 27 [9]. Как мы видим, четыре линейных танка не попали пи в одну из трех категорий. Логичное объяснение: они в этот момент находились в глубине советской обороны, и их пригодность к восстановлению после теоретически возможной эвакуации еще не была определена.
На 4 сентября дивизия насчитывала линейных Pz.Kpfw.35(t): боеспособных — 108 (включая Sd.Kfz.266), в ремонте — восемь, исключено из списков (уничтожены или направлены в заводской ремонт) — 41 [9]. Всего — 157 (дивизия получила пополнение из арсенала — два танка) [8].
При этом с 20 августа до 9 сентября дивизия не вела активных действий. Потеря 14 танков в период с 23 августа по 4 сентября может быть объяснена только тем, что окончательно списали оставленные в тылу советских войск четыре танка и из 11 танков, числящихся в ремонте на 23 августа, смогли восстановить только один. Иными словами, 41 танк фактически был безвозвратно потерян уже по состоянию на 23 августа. Таким образом, безвозвратные потери Pz.Kpfw.35(t) с 22 июня по 3 августа составили 17 ед., а с 3 по 23 августа — фактически 24 ед, из них 14 танков, формально списанных с 23 августа по 4 сентября, однозначно должны быть отнесены на результаты боя с ротой Колобанова.