Телохранитель Генсека. Том 2

Он бросил на стол газету и, глядя на меня строгим взглядом, потребовал:

— Владимир, ты в Москве живешь и работа у тебя серьезная. Объясняй давай, что это значит? И как это теперь будет? У нас что, НЭП возвращается?

Глава 9

Целых три полосы «Известий» занимала публикация, посвященная пленуму ЦК КПСС. Основное место в ней было отведено речи Леонида Ильича Брежнева. Главные моменты Василий уже подчеркнул красным карандашом. Я погрузился в чтение.

— Ты вслух читай, вслух, — попросил меня отец. — Всем же интересно!

— Вы бы, Тимофей Федорович, сами прочли. Вон у вас свежие газеты на скамье в сенках лежат, — напомнил ему Панкратов.

— Не учи ученого, — отмахнулся от него батя.

Василий метнулся на кухню, принес газеты, сунул тестю в руки и уселся на диван. Он уперся руками в колени и смотрел на меня так напряженно, так выжидающе, что я чувствовал его взгляд буквально кожей. «Да не может такого быть! Это же не только перспективы, но и риски какие!» — вертелись в его голове возбужденные мысли.

— Ну не томи, говори уже! — потребовал председатель колхоза. — Мне завтра перед людьми выступать, надо объяснить все это на пальцах. Так что ты мне сейчас тоже на пальцах объясняй.

— Подожди. Не гони, Василий, — прежде чем что-то пояснять, я хотел все-таки дочитать статью до конца.

Сначала, как обычно в советской прессе, шел отчет о предыдущих успехах. Растет производство, больше выплавляется чугуна и стали, в сельском хозяйстве рост урожайности. Завершено строительство Малого Бама. Отгружены первые эшелоны угля с Нерюнгри. Подсластив пилюлю, Брежнев перешел на недостатки. Они тоже были, что уж скрывать? Отстает социальная сфера, строители БАМа вынуждены жить в бараках и балках. Продовольствие на БАМ завозят из европейской части Союза. И дальше плавный переход к началу Сибирской целины. Здесь начиналось самое интересное: Сибирь и зона БАМа должны перейти на самообеспечение продуктами питания и товарами первой необходимости. Для этого будут вложены большие средства в сельское хозяйство Сибири и Дальнего Востока. Молодежь и все желающие поехать работать в Сибирь, обеспечиваются подъемными. Ведется ускоренное строительство жилья для переселенцев. То есть, люди, приехавшие работать, сразу должны получать квартиры или дома.

— Ну с Сибирской целиной тебе ведь все понятно? — уточнил я у Васи на всякий случай.

— Да ты дальше читай, тут ясен красен, народ рванет на новые места. У меня уже несколько трактористов лыжи навострили. Дело хорошее, но я своих не отпущу.

— Так думай, чем удержать, — я усмехнулся. — Еще улицу новых домов поставь — от своего дома люди за длинным рублем не поедут. Да и у тебя в колхозе зарплаты отличные.

— Дома — это второе. Ты дальше читай. Там такие перспективы открываются, что мне бить нечем, — Василий запустил пальцы в шевелюру, взлохматил рыжие волосы и горестно вздохнул: — Побежит народ на новые земли…

— Подожди, чего сразу паниковать? Давай разберемся. «Шире внедрять бригадный подряд, способствовать развитию личного подсобного хозяйства, в том числе выделять на развитие личного подсобного хозяйства до одного гектара земли. Разрешить сельскохозяйственным предприятиям, колхозам и совхозам передавать в аренду сельскохозяйственную технику. Организовать пункты проката сельскохозяйственной техники для личных подсобных хозяйств. Сельхозпроизводителям разрешить оказание услуг личным подсобным хозяйствам за наличный расчет. Разрешить реализацию сверхплановой продукции сельхозпредприятий, арендаторов и личных подсобных хозяйств на колхозных рынках», — зачитал я. — И что ты паникуешь? Земли у тебя до горизонта. Неудобица, куда технику загнать не можешь, за рекой покосы не обрабатываешь. Сдавай в аренду людям, помогай поднять хозяйство, давай ссуды на развитие. Денег то у твоего колхоза куры не клюют.

— Деньги у меня все считанные, и я сам знаю, куда их вкладывать — расписано на пятилетку вперед, — насупился Васька, закинув ногу на ногу. Он скрестил руки на груди, а я подивился, как изменился друг детства Владимира Медведева. Раньше он был за любой кипеш, кроме голодовки, как в омут бросался в любую авантюру. Все-таки возраст, семья и руководящая должность сильно меняют человека.

Я взял с тарелки бутерброд, надкусил и, прожевав, продолжил развивать тему:

— Значит не жалуйся, когда народ на вольные хлеба побежит. В любом случае тебе надо будет пересмотреть свою политику. Пойми, Василий, либо ты встаешь во главе перемен, ведешь их за собой и контролируешь. Либо перемены потащат тебя за собой, причем силком и волоком. Вот смотри, поднимется частник на ноги — пойдут яйца, масло, творог и прочие плюшки с личных подворий и фермерских хозяйств. Договаривайся с предприятиями и организациями в Москве напрямую, снабжай столовые продуктами, организуй доставку по адресам напрямую жителям. Скупай у частников, организовывай логистику…

— Что? Что за логистика? — не понял Василий.

Блин, я опять увлекся, это слово еще не пришло к нам с Запада и широко не используется.

— Ну доставку, транспорт, — пояснил я. — Люди довольны — зарабатывают, и тебе копейка не лишняя будет. Это я так, к примеру.

— Заготовительная контора великого масштаба, значит… — задумался председатель. — Ну мысль-то хорошая, обмозговать надо будет, с экономистами просчитать. Возглавить, значит?.. Ну это ладно, допустим… Но ты дальше, дальше читай! Там про артели и торговлю.

— Да читаю. «Разрешить создание артелей для оказания услуг в сфере быта: парикмахерских, швейных, прачечных, ремонт бытовой техники, ремонт одежды и обуви и прочих»… И что тебе не понятно?

— Это что получается, частников разрешили? — недоверчиво уточнил отец. — Как при Сталине?

— Ну не совсем так. При Сталине были артели. Промышленные, металлообработка там, да вплоть до того, что грампластинки выпускали. Сейчас идут ограничения. Исключительно мелкое предпринимательство. И тут, смотрю, статью за спекуляцию никто не отменял. Только смягчили. То есть торговать ты можешь только тем, что произвел сам, без ограничений.

— Это что получается? Если я нашью десять комплектов постельного белья, я смогу их продать на рынке? — смотрю, а у Евдокии Федоровны загорелись глаза. Кажется, я догадываюсь, кто станет первым предпринимателем деревни Попово!

— Мама, можешь на рынке продать, а можешь просто принести в колхозный магазин, который Василий откроет и сдать на реализацию. А уж работники магазина сами определятся, здесь торговать или выездную торговлю организовать.

— Голова ты, Володька, — Василий встал, хлопнул меня по плечу. — Я как-то даже растерялся немного, когда прочел. А теперь вроде как и ничего страшного.

— Ты, Василий, сейчас упор на сбыт делай. Вообще серьезно займись отделом снабжения и сбыта. Да сам знаешь, торговля — самое прибыльное предприятие! Вот и бери быка за рога. А прибыль будешь в производство вкладывать. Да елки-палки, хочешь заработать сам — дай заработать другим! Это главное правило, Вася.

— Ладно, пойду я. Зоя там одна с ребятишками. Спасибо, разъяснил многое, успокоил. Дело непростое, новое, но если с умом подойти…

Василий пожал нам с отцом руки, вышел. Мать накинула пальто, пошла проводить его.

— Да, дела… — отец сам читал газету и покачивал головой, удивляясь. — Знаешь, Володь, был бы помоложе, тоже бы в Сибирь рванул. На новые земли.

— Молодым везде у нас дорога, — напел я.

— А вы спать не собираетесь? День длинный, время уже позднее, — Евдокия Федоровна взяла газету и, положив ее на сервант, сказала: — В Сибирь ему приспичило на старости лет. Спать иди, сибиряк, завтра поговорите.

Однако завтра нам было не до разговоров. Отца дома не было — занялся делами с раннего утра. Мать тоже ушла — на почту, получать пенсию. Я обнаружил в печи чугунок с пшенной кашей, рассыпчатой, настоявшейся. С удовольствием наложил полную тарелку, сверху бросил кусок сливочного масла и с удовольствием умял, запивая холодным молоком. После болезни аппетит был зверский!