Темные Холмы

Прошло минут десять, но ничего не изменилось. Девушка первая нарушила молчание:

– Что-то ничего не происходит.

– Я заметил, - съязвил ее друг, потирая ломившие от эха виски, но она продолжала допытываться:

– Может нужно еще что-то сделать?

Парню нечего было ответить. Информатор сказал, что необходимо взять старое разбитое зеркало, желательно размером покрупнее. Положить зеркало в центре за Стеной, заполнить кровью мужчины и женщины, у которых недавно была близость друг с другом. Потом отнести в темную комнату и позвать Хранителя.

Он отдал за эту информацию и конструкцию все, что имел, и теперь был растерян. Хранитель не мог не придти, это было бы слишком нечестно. Он уже устал быть низушником в этом мире. Ты не обладаешь силой, с тобой никто не считается, и ты не можешь выйти за переделы своей реальности, как это делают другие. Ты никто, просто очередная букашка под подошвой сильных мира сего.

Так хотелось попасть на тот верхний уровень, где яркий и необычный мир, голубое небо и зеленые деревья, а воздух прозрачный как стекло и где низушники, хоть и не станут всемогущими, но все равно лучше, сильнее и ловчее обычных смертных. А еще они знают правду, что дает им преимущество перед жалкими людьми.

Но Хранитель никак не приходил, не давал обещанной награды, и не открывал врата в новый мир. Парень стал раздражаться, зло посмотрел в зеркало и отпрянул. Отражение на этот раз не было пустым, но там стоял не Хранитель. Там была сама Тьма и за ее спиной виднелась всепоглощающая пустота преисподней. Комната в мгновение ока наполнилась вязким туманом.

Вскрикнув, молодые люди как подкошенные осели на пол, так и не успев понять, что их убило. Тела медленно таяли в этом мире, чтобы появиться в другом, ярком, таком желанном, но который они никогда уже не увидят своими глазами.

Тьма стала плотнее, собралась в тугой комок и вывалилась через зеркальную поверхность наружу, растеклась по земле, смешиваясь с туманом, почти мгновенно обретая человеческую фигуру.

– Я выполнил свое обещание, - фигура хрипло засмеялась, а затем, согнувшись, закашлялась, исторгая изо рта темно-бурые комья, - вы попали куда хотели.

А потом, как ни в чем не бывало, фигура наклонилась, подняла валявшиеся на полу вещи парня и начала одеваться. Движения ее были дерганными, неровными, но с каждой минутой обретали уверенность и силу. Тьма снова обрела свободу и вышла на охоту.

***

Середина сентября 2015. Молнегорск.

В этот раз детектив Марченко и его напарница Горская приехали на вызов в провинцию без шума и пафоса. Не было ни громких мигалок, ни шумных окриков, ни дополнительных свидетелей. Черная, глянцево блестящая машина быстро проскочила по городу, немного проехала вдоль Стены, прошмыгнула в ворота, и те мгновенно за ней захлопнулись, скрывая от любопытных глаз.

На месте происшествия их уже ждала группа местных полицейских. Они успели рассредоточиться по территории, но детектив не стал ничего осматривать, а спросив у участкового, где находится свидетель, сразу пошел к нему. За ним поспешила симпатичная молоденькая девушка, держа в одной руке увесистый блокнот, другой придерживая висящий на шее фотоаппарат.

Они подошли к нервно переминающемуся с ноги на ногу молодому мужчине, и устало на него уставились. Это был не первый вызов за сегодня, и в это захолустье пришлось ехать прямо из столицы, по приказу вечно злого и недовольного начальства.

Увидев столь почетных гостей, мужчина еще больше занервничал и стал оглядываться, в поисках то ли убежища, то ли вообще намереваясь сбежать.

– Да не нервничайте так, мы вас не съедим, - сказала Горская, открывая толстый блокнот на кольцах, и очаровательно хлопая длинными ресницами, спросила:

– Значит, гражданин Дмитрий Курочкин?

– Так точно, - гражданина Курочкина ни капельки не смутила, и что совсем странно, не заинтересовала статная девушка в форме. Он сразу перешел в атаку:

– Когда я уже смогу пойти домой? Меня держат тут почти весь день! Я устал, надышался этой гадости и ею же весь провонял. Сейчас даже корю себя за то, что захотел помочь! Лучше бы я прошел мимо!
– мужчина видимо на самом деле уже был на пределе, и теперь высказывал все, что накипело за день. Но детективам было плевать, они сегодня уже исчерпали лимит сил, и их ничто не могло вывести из себя.

– Домой вы попадете сразу, как только мы разберемся, что тут произошло, и как вы вообще сюда попали, - отрезал детектив холодно, от чего Горская улыбнулась, а свидетель еще больше занервничал, перейдя с крика обычного на крик визгливый.

– Где хочу там и хожу! Между прочим, законом не запрещено!

– А разве вы не видели табличку 'Осторожно, опасная зона'?

– Какую табличку?
– Курочкин изобразил фальшивое удивление, - не видел ничего такого.

Горская для вида полистала блокнот и усмехнулась:

– Правда. Участковый сообщил, что несколько дней назад все предупреждающие знаки таинственным образом исчезли, а городские власти не успели, или не сочли нужным установить новые. Ведь все местные и так знают, что здесь опасно, не так ли, уважаемый? А может, это вы их украли?

Курочкина перекосило от такого несправедливого обвинения, он молча отвернулся. Да и что мог сказать? Он не был образцовым гражданином, но за Стеной было словно медом намазано и как магнитом притягивало разных искателей приключений и неприятностей. Их мог украсть кто угодно. Полиция устала выписывать штрафы взрослым, делать выговоры знакомым, и отправлять незадачливых школьников и студентов под домашний арест за проникновение. Но ведь такое тут произошло впервые и он, не смотря на последствия, был рад, что оказался на месте первым.

Да, тут не раз находили погибших, но по вполне понятным и обычным причинам. То кто-то упал неудачно, свернув шею, а то и вовсе потерялся в хитросплетении улочек и заброшенных зданий. Или, к примеру, куда-то провалился. Состояние аварийное ведь. Впрочем, такое и в городе могло случиться, так что ничего необычного.

На этот раз произошло нечто новое. Как тело попало внутрь здания неизвестно. Монолитное бетонное помещение, без окон, с заваренной массивной железной дверью, покрытой давними следами ржавчины. Полицейские задержали его как свидетеля, и он долго наблюдал как они почти два часа пытались выломать её ломом, в итоге пришлось разрезать сваркой, вскрыв, словно консервную банку.