Тень и шелк (Под именем Энн Максвелл)

– По двум причинам, – объяснил он. – Когда разнесется слух о пропаже шелка – а это неизбежно, – монахи Лазурной секты утратят все уважение жителей Тибета.

– Для них, – добавила Редпас, – одеяние Будды символизирует трансцендентное, ставшее осязаемым. Светскому человеку, да еще жителю Запада, трудно понять это, но тем не менее истина такова.

Помедлив, Дэни кивнула.

– Монахи Лазурной секты – то связующее вещество, которое не дает распасться освободительному движению Тибета, – добавил Шон.

– Не представляю Прасама Дхамсу в роли террориста или борца за свободу, – возразила Дэни.

– Он и не террорист, и не борец, – кивнул Шон. – Но сам факт существования монахов Лазурной секты как хранителей одеяния Будды – важный символ для тибетцев. Объединяющий принцип, вдохновляющая идея, флаг, если угодно.

Дэни медленно кивнула.

– В КНР уже проживает слишком большая часть населения планеты, – спокойно продолжала Редпас, – вызывая тревогу у тех, кто верит в силу отдельной личности.

– Но КНР не продержится вечно, – возразила Дэни. – Вспомните СССР.

– СССР распался по многим причинам, – пояснил Джиллеспи, – и среди них не последнее место занимала необходимость производить больше и больше оружия при все меньшем валовом национальном продукте. Если бы не это противоречие, СССР существовал бы до сих пор.

– Все это широкомасштабные проблемы, – перебил Шон, – но есть и проблемы более узкие.

Дэни повернулась к нему:

– Личные?

– Профессиональные, – холодно поправил, он. – Если Прасам Дхамса пустит слух, что «Риск лимитед» не справился с работой, все, ради чего трудились Кассандра и Джилли, все, к чему мы стремились, не будет стоить и ломаного гроша.

– Наша репутация выдержит пару серьезных ударов, – возразила Редпас. – Я не желаю приказывать ни тебе, ни кому-нибудь другому отправиться прямиком в преисподнюю.

– Ты мне не приказываешь, – ответил Шон. – Я доброволец.

– Но…

– Никаких «но», – перебил Шон. – Я упустил шелк, и я его верну. И если ради этого понадобится рискнуть парой козырей, я готов. «Риск лимитед» переживет эту игру.

Дэни уставилась на Шона, потрясенная его сравнением с карточной игрой. Казалось, он подслушал ее мысли.

– Козырей? – переспросила она. – То есть агентов?

Шон кивнул.

– Значит, людей, – подытожила Дэни.

Шон снова кивнул.

– Вы обрекаете людей на смерть.

– Рано или поздно все мы там будем.

С минуту Дэни напряженно вглядывалась в глаза Шона. Он встретил ее взгляд с непоколебимым спокойствием.

Это не просто слова, поняла она, похолодев. Он твердо верил в каждое свое слово, говоря, что готовность умереть – единственный способ жить в мире.

Но Дэни не хотела смерти Шона. Глубина этого чувства потрясла ее.

– Я бы предпочла, чтобы с вами это случилось как можно позже, – произнесла она.

Темные глаза Шона уставились на нее, и у Дэни вновь возникло странное ощущение, что он заглядывает в ее душу, как бы проверяя истинность ее слов.

– У нас есть осведомитель в «Гармонии», – вмешалась Редпас. – К сожалению, этот осведомитель не вполне проверен.

– Что это значит? – отрывисто спросила Дэни.

– Может оказаться так, что Шону придется иметь дело с человеком, ведущим двойную игру.

– О Господи… – выдохнула Дэни.

– В обычных обстоятельствах я бы запретила Шону так рисковать, – продолжала Редпас. – Это мое право. «Риск лимитед» – мое детище. При желании я могу стать диктатором.

– Так станьте! – воскликнула Дэни.

– К сожалению, я не могу позволить себе такую роскошь, – призналась Редпас.

Джиллеспи провел ладонью по «ежику» черных волос.

– Я еду с ним, – сообщил он.

– Нет! – хором выпалили Шон и Редпас.

– Слишком много людей на Карибах знают тебя, – добавила Редпас. – Ты станешь только помехой.

– А меня на Арубе не знает никто, – напомнил Шон. – В сущности, немногим известно и то, что я консультант «Риск лимитед».

– Как ты хочешь проникнуть туда? – спросила Редпас.

– Каждую неделю на Арубу прилетают пять тысяч туристов и игроков, – пожал плечами Шон.

– Но хозяева «Гармонии» следят за каждым рейсом, – возразил Джиллеспи. – Они выходят из себя при мысли, что Управление по экономическим вопросам или ФБР пришлет на остров агентов.

– Вы упустили из виду еще кое-что, – вставила Дэни, обращаясь к Шону.

– Что?

– Касатонов видел вас.

Шон прищурился.

– Ладно, – торопливо проговорил он. – Тогда предлагаю план Б. Я сяду на скоростное судно, идущее от Кюрасао, и доберусь до берега Арубы вплавь.

Редпас перевела взгляд на Джиллеспи, и тот пожал плечами.

– Насчет лодки или даже катера мы могли бы договориться. Тащить с собой много багажа ни к чему. Предварительно отправим на место Диллмана и Саутера. Пусть купят или возьмут напрокат все, что понадобится Шону в Ораньестаде.

– Но они не сумеют взять напрокат подружку, которой можно доверять, – заметила Дэни.

Шон воззрился на нее, ушам своим не веря.

– Одинокий мужчина всегда выглядит подозрительно, – объяснила она. – А мужчина с подружкой просто приехал отдохнуть.

– Нет! – мгновенно выпалил Шон. – Никогда!

– Пропажа шелка лежит на моей совести, а не на вашей, – напомнила Дэни. – Если бы я не помешала, вы отняли бы шелк у Касатонова.

– Нет! – снова повторил Шон. Дэни повернулась к Редпас.

– Кто здесь тиран? – спокойно осведомилась она. – Вы или Шон?

Редпас рассмеялась.

– Она права, Шон. Ты вызовешь меньше подозрений с:подружкой, висящей на твоей мускулистой руке.

– Черт!

– В Тибете я не была для вас обузой – разве вы забыли? – возразила Дэни.

– Да, смелости вам не занимать, – согласился Шон, – но подготовки не хватает.

– Вы думаете? Мой бывший муж был человеком вашего типа. Мне говорили, что мы неплохо смотримся вместе.

Шон издал раздраженный возглас.